Мария Грипе - Навозный жук летает в сумерках… Страница 26

— Интересно, — сказала ведущая. — Но как это произошло?

— Ну, нам пришлось преодолеть довольно большие трудности, — ответил Юнас. — Но, несмотря на скудные ресурсы, нам удавалось продвигаться дальше. Ну, и конечно же, мы использовали некоторое техническое оборудование.

— Да, и какое?

— Кроме магнитофона, который, разумеется, входит в базовое оборудование, у нас были рации для обеспечения связи, а также некоторые сигнализационные устройства для защиты…

— Для защиты? Вам угрожала опасность? Послышался треск, но на самом деле это Анника громко зашикала на Юнаса, испугавшись, что он наговорит лишнего.

Ведущая нервно засмеялась.

— Может быть, ты, Анника, хочешь что-нибудь сказать об этом?

— Не-ет, — испуганно ответила Анника, — не знаю…

— А Давид?

— Нет, думаю, ничего…

— Хорошо, тогда давайте я объясню! — предложил Юнас. — Просто мы, разумеется, все время помнили о том, какую невосполнимую ценность представляет эта древняя статуя, и должны были действовать крайне осторожно и каждую минуту быть начеку.

Время передачи подходило к концу, и ведущая снова обратилась в Давиду, но он, как мы знаем, решил помалкивать, и сказал только, что добавить ему нечего. Зато Антону Лёву было что добавить. Он сообщил, что собирается прервать свой отпуск и немедленно выезжает в Рингарюд, чтобы находиться в центре событий. Ведь от него может быть какая-то польза. Все-таки он их учитель.

— Что ж, спасибо вам большое, и удачи во вскрытии захоронения — ведь этого события ждет весь Рингарюд. Надеюсь, мы еще вернемся к этой теме и расскажем нашим слушателям, как выглядит египетская статуя. Спасибо вам за то, что пришли в студию! Как вы догадываетесь, в Краеведческом музее Йончепинга кипит бурная деятельность. Вчера, после заявления, сделанного рингарюдским священником, пастором Линдротом, об уникальной находке в старой рингарюдской церкви, на государственном уровне было принято сенсационное решение о вскрытии захоронения. Участвовать в нем приглашены профессор древней истории Стокгольмского музея Средиземноморья Цезарь Хальд и специалист по краеведческой истории Герберт Ульсон из Йончепинга. Только что нам сообщили о том, что Каирский музей выразил заинтересованность находкой и внимательно следит за развитием событий в Смоланде.

ВСКРЫТИЕ ЗАХОРОНЕНИЯ

Когда-то в Рингарюде была поляна для гуляний. Она находилась рядом со стрельбищем. Организацией праздников занимались рингарюдское Общество стрельбы, Спортивный клуб, Управление добровольного военного образования и Краеведческое общество. Но как-то в конце шестидесятых годов хулиганы затеяли там драку. С тех пор на поляне боялись устраивать праздники, и она заросла.

Многие с грустью вспоминали рингарюдские гуляния. И неудивительно, что традицию захотели возродить. Устроители были людьми бывалыми, они знали, как организовать народный праздник, так что никаких проблем возникнуть не должно было.

Конечно, на сей раз речь шла не о каком-нибудь обычном развлечении. Это был незаурядный праздник. Торжество преследовало серьезную цель — жителям Рингарюда предстояло стать свидетелями исторического события. Однако, как пошутил Харальд Йерпе из «Смоландского курьера», не стоило относиться к этому с «могильной серьезностью».

Пусть все будет как можно веселей, но в разумных пределах. И хорошо, что не надо опасаться хулиганов, — вряд ли их заинтересуют могильные раскопки. А у полиции и так дел хватит.

Танцев, конечно, не будет. Слишком много веселья и шума ни к чему. И потом, старая танцевальная площадка все равно заросла, поэтому все будет происходить у церкви, поближе к месту событий, и как можно торжественнее. Повсюду будут угощать кофе, сосисками, мороженым и, конечно же, свежеиспеченными вафлями с клубничным вареньем.

А еще для детей будут продаваться шарики! В последнюю минуту удалось достать огромную партию шариков с изображением египетского сфинкса на фоне маленькой пирамиды.

Какой-то предприимчивый человек выпустил серию футболок с портретом Нефертити. Их можно будет купить в магазине Берглундов. В честь события Юнас сам ходил в такой футболке.

Да, помогали все в округе. Люди предлагали самую неожиданную помощь, и все уладилось в рекордное время. Как всегда, опасались плохой погоды — сколько праздников пришлось отменить из-за дождя! Но на этот раз природа была милостива. В день вскрытия склепа над Рингарюдом светило солнце. Успех был гарантирован.

Подъезжали нагруженные до отказа автобусы, одна за другой парковались машины, повсюду слышались возгласы и смех, лопались и взмывали в небо воздушные шары, кричали дети, лаяли собаки. Куда ни глянь — везде жизнь и движение. Шары и футболки разошлись мгновенно.

Повсюду звучали музыка и песни. Выступали местные дарования, но в основном крутили граммофонные записи, так как из-за плохой акустики и толчеи по достоинству оценить выступления было бы сложно.

По громкоговорителю, который пришлось включить на всю мощь, то и дело передавали различные сообщения.

В этой суматохе Юнас со своим магнитофоном сновал между гостями. Он старался говорить как можно сдержаннее, для чего специально натренировал голос, чтобы походить на журналистов, которые передают репортажи с королевских похорон. Юнас всегда восхищался их манерой речи и старался подражать им.

— Добрый день, говорит Юнас Берглунд. В данную минуту я нахожусь перед церковью. Рядом со мной представители прессы, можно даже сказать, мировой прессы, учитывая международный интерес к сегодняшнему событию. Здесь машины Шведского радио с радио — и тележурналистами, а также эксперты из Государственного краеведческого ведомства и Государственного исторического музея. Только что я видел профессора Цезаря Хальда, который беседовал с Харальдом Йерпе, блестящим журналистом из «Смоландского курьера». Непрерывное тарахтение, которое вы слышите, издает специальный аппарат, своего рода компрессор воздуха, доставленный из Музея корабля «Ваза»[4] в Стокгольме и предназначенный для обработки статуи. Но сюда идут… минуточку!

Юнаса окружили несколько фотографов. Со всех сторон мигали вспышки и щелкали фотоаппараты. Вопросы сыпались один за другим:

— Можно тебя сфотографировать? Я из «Дагенс Нюхетер»!

— «Квэлльспостен»! Можно тебя на минутку?

— Да, конечно! — Юнас был готов помочь. Он неплохо разбирался в таких вещах и знал, что от него требуется.

— Расскажи, пожалуйста, как все произошло.

— В смысле, как я до этого додумался?

— Ты увлекаешься египтологией?

Журналисты спрашивали одно и то же. Юнас отвечал примерно одинаково. Хотя не очень-то хорошо повторяться… Надо немного оживить свой рассказ! Добавить красок! Чуть-чуть приукрасить!

— Вон там, видите, стоит пастор Линдрот! — сказал Юнас. — На самом деле эту загадку мы разгадали вместе с ним.

Кто-то из фотографов сразу бросился к Линдроту.

— Что это значит? — спросил ошарашенный Линдрот.

— Это из «Дагенс Нюхетер». Нас с вами сейчас будут фотографировать! — объяснил Юнас.

Линдрот считал, что фотографировать следует не их, а статую. Но фотоаппараты уже щелкали вовсю. Юнаса и Линдрота двигали, дергали и тянули, велели встать то тут, то там.

— Господин пастор, чуть-чуть ближе, чтобы была видна церковь!

Линдрот делал, как его просили, но был недоволен.

— Юнас, нет ли у тебя твоих горьких конфеток? — прошептал он.

Юнас достал коробочку с «салмиаком» и дал Линдроту.

— Оставьте себе. У меня есть еще, — сказал он.

А камеры все щелкали. Это было похоже на обряд посвящения. Юнас чувствовал себя как рыба в воде. Он заметил, что к нему направляется Йерпе, а за ним семенит Антон Лёв. Рот у Лёва не закрывался ни на секунду. Увидев их, Линдрот сделал вид, что торопится, и скрылся.

Йерпе с привычной уверенностью пробрался сквозь толпу и уже стоял рядом с Юнасом.

— Так значит, ты — Юнас Берглунд? — спросил он. Юнас кивнул.

— Отлично! У меня к тебе несколько вопросов! Насчет египетской статуи, которую мы сейчас увидим. Когда именно ты разгадал эту загадку?

Юнас на минуту задумался. Еще бы, ведь перед ним был сам Харальд Йерпе!

— Хороший вопрос! — ответил он. — Все очень просто. Понимаете, некоторые задачки можно вынашивать довольно долго, пока вдруг что-то не щелкнет у тебя в голове, понимаете…

— Любопытно! Понимаю, конечно, — ответил Йерпе. — Ну и когда у тебя в голове щелкнуло?

Юнас только было собрался сформулировать ответ, как из громкоговорителя, призывая всех к вниманию, зазвучал спокойный мужской голос. Продолжать беседу было невозможно.

— Внимание, внимание! Мы можем сообщить, что нам удалось наладить прямую связь с криптой, и теперь все смогут следить за тем, что там происходит. Пастор Линдрот, спуститесь, пожалуйста, в крипту. Там уже все готово, и ждут вас. Итак, пастор Линдрот, прошу вас! С минуты на минуту состоится вскрытие склепа. А… чтобы мы, простые зрители, тоже могли быть в курсе дела, Герберт Ульсон, ученый-краевед из музея в Йончепинге пообещал нам все объяснить. И… вот он стоит в крипте, рядом с гробом, чтобы рассказать нам о том, что происходит в склепе. И… это всего лишь вопрос времени, через несколько минут все начнется. Алло, господин Ульсон! Вы готовы? Пастор Линдрот уже спустился?