Валерий Гусев - Под девятой сосной в чистом поле Страница 29

– Не лезь, – сказал я. – Не картавый заика пишет. Диктуй.

И мы написали длиннейшее обвинительное заключение. Рассказали все, что знали и что придумали. А к этому письму Алешка приложил «квадратные» записки, рюмки со следами вина, свой заслуженный ОРМ и зачем-то папин и мамин портреты, исполненные в стиле «символизма». Закатал все это в белую материю, на фоне которой Жорик снимал матушку Ольгу и в которую потом ее завернули.

– Вот, Дим, и все, – вздохнул Алешка. – Добавят сюда всякие экспертизы… и сбудется мечта писателя Марусина.

– Какая мечта?

– Ну, он же хотел, чтобы его охраняло государство. Пошли к прокурору.

Прокурор еще спал. Мы долго ждали, пока он проснется (минут пять, не меньше), а потом Алешка забарабанил ему в окно.

Окно распахнулось. Сонное лицо прокурора озарилось утренними лучами встававшего на востоке солнца.

– Что случилось? – во весь рот зевнув, спросил прокурор. – А… это вы… дети Шерлока Холмса.

– Возьмите, – сказал Алешка, кладя на подоконник сверток. – Обвинительное заключение по делу о хищении иконы в нашем храме и о похищении матушки.

– Вашей? – прокурор совсем проснулся.

– Нет. Батюшкиной.

Прокурор взвесил сверток в руке, подумал и сказал:

– Не возьму. Пока кирпичи не вернут, не возьму.

– Их вернули, – сказал я. – Только перенесите их во двор. А то опять кто-нибудь подберет.

– Вы поможете?

– Нам некогда, – сказали мы в точности как Полинка.

В тот же день к терему Марусина подъехал милицейский «уазик». И вскоре уехал. Вместе с Марусиным, который, похоже, поставил последнюю точку в своем криминальном творчестве. А Жорик удрал, прихватив с собой похищенные в церкви ценности – и Евангелие в футляре, и подсвечники, и наперсный крест. Удрал прямо из своего подвала самым настоящим подземным ходом.

И в тот же день (мы наблюдали это со своего чердака) из храма вышел безмерно счастливый отец Леонид, воздел руки к небу и воздал славу Господу.

Сразу скажу – мое перо бессильно описать его радость. Думаю, даже писателю Марусину вряд ли это удалось бы.

А мы стали готовиться к приезду родителей. Я косил траву, Алешка ходил вокруг теплицы.

И вдруг кто-то повис на заборе и тяжело спрыгнул к нам во двор.

Это был большой Жорик с маленькой головой. В одной руке у него была вместительная сумка, а в другой – железный прут.

– Попались! – сказал он злорадно. – Сейчас за все получите! Менты поганые!

– Ложись! – вдруг услышал я за спиной и машинально пригнулся.

Что-то просвистело над моей головой и ударило Жорика в лоб. Он рухнул как подкошенный и широко раскинул руки. Лицо его окрасилось красным.

Я сначала испугался, а потом услышал ликующий Алешкин визг:

– Они созрели, Дим!

И тут все стало ясно. Этот Давид зафинтилил в лоб Голиафу арбузом. Своей пращой. Недаром он так упорно тренировался – попасть арбузом в такую мелкую голову очень непросто.

А Алешка бежал ко мне, держа в руке другой арбуз, такой же маленький, но совсем как настоящий – зеленый в полосочку.

– Оболенские! – кто-то окликнул нас, и в калитку вошел участковый. – Поехали ко мне. Беру вас под охрану. – И серьезно объяснил: – Жорика мы не смогли задержать. Он где-то рыщет по округе. И может применить к вам репрессии. – Дядя Андрей приподнял фуражку и поскреб затылок: – И где он прячется?

– Вон там, – сказал Алешка, – под березой.

Участковый мгновенно выхватил пистолет и, крикнув нам «Лежать!», бросился к березе. Затормозил, посмотрел, обернулся:

– А что с ним?

– Арбузов наелся, – спокойно объяснил Алешка.

– Не хотите попробовать? – предложил я.

…Добавлю только, что в сумке Жорика были обнаружены и другие ценности, похищенные вместе с иконой.

А на следующий день к терему Марусина подкатил длинный лимузин с водителем в белых перчатках и с охраной в черных пиджаках.

Из лимузина важно вышел приземистый бородатый и лысый мужчина – иностранец на вид. Он подошел к воротам и с недоумением уставился на печать с веревочками.

Мы подобрались поближе.

– Что это есть? – спросил он своего охранника.

– Это значит опечатано. Органами власти.

– А где есть господин Маруся?

Тут выступил вперед Алешка и сказал:

– Господин Маруся находится под охраной государства. Как ценный преступник.

Приезжий иностранец отступил на шаг. Изумленно вскинул брови и тревожно пробормотал:

– А как же икона?

– Вот так! – сказал Алешка и показал ему фигу.

Глава XV

Арбузы на веревочках

Явернулся с колонки, поставил ведра на крыльцо. Расправил плечи и взглянул на окружающую действительность с удовольствием. Весь мир был солнечен и добр.

Но не тут-то было!

Дверь изо всех сил распахнулась. Ахнула по ведрам. Они вздрогнули и опрокинулись. По ступеням хлынул поток ледяной водички – я едва успел отпрыгнуть.

На пороге стоял Алешка с мобильником в руке.

– Дим! У нас беда! – он даже не сказал эти слова, а прокричал их на весь только что солнечный и добрый мир. – Мама гостей везет!

– Ну и что? – Это нам давно известно и не очень интересно. – Чужой рот нам не горе. Даже три рта.

– Она везет их арбузы смотреть, – потухшим голосом сообщил Алешка.

Вот это да!

Оказывается, все лето мама на работе хвалилась своими арбузами. Но сотрудники не очень ей верили. И все время ее подначивали: когда, мол, она их угостит своими арбузами с грядки? И вот мама торжественно и немного злорадно объявила:

– В ближайшую субботу всем отделом едем к нам на дачу. На арбузы!

Хорошо еще, что она нам об этом сообщила. Впрочем, это дела не меняло – маминых арбузов уже не было. Мы их съели и не заметили как. Сначала угостили участкового, а потом попробовали сами.

Арбузы были маленькие, но очень вкусные. И тем более что продукты у нас кончились, даже картошка. И денег уже тоже не было.

– Что делать, Дим? – Алешка был непривычно для него растерян. А он ведь в самых трудных ситуациях не терял головы. Из самых крутых положений находил выход. А тут из-за каких-то арбузов… Мне даже жалко его стало.

– Так, – я поднял ведра, выплеснул из них остатки воды. – Без паники, Холмс. Надо маму выручать.

– А как? – Алешка печально уселся на мокром крыльце. Но тут же собрался, вскинул голову: – Придумал! Дим, давай на мосту такой знак поставим. Я нарисую: «Ремонт. Объезд – тыща км вправо». Здорово?

– Здорово, – я усмехнулся. – Ну и что?

– Ну… Они постоят у моста, подумают – больно надо тыщу км из-за каких-то арбузов объезжать – и уедут обратно. Без всякого арбузного угощения.

– Лех, они просто оставят машины у магазина и пойдут пешком. А мама – впереди всех. – Я чуть было не сказал: «С флагом».

– Ну давай тогда купим им арбузов. В магазине есть.

– Не выход, – вздохнул я. – Во-первых, у нас столько денег нет. А во-вторых, им же с грядки арбузы нужны. Выращенные в средней полосе России.

Вот тут Алешка начал медленно привставать, и лицо его стало светлеть и озарилось, как говорят в старых романах, веселой и озорной улыбкой.

– Молодец, Дим! Классно сообразил! – Ничего я не сообразил. Сообразил Алешка. – Пошли!

– Куда?

– За арбузами, в магазин.

– А деньги?

– Щас будут. – И он исчез в вагончике.

Я пожал плечами и снова пошел за водой. А когда вернулся, Алешка уже ждал меня на крыльце. В руке его – свернутый в трубочку лист бумаги. Ага, опять портрет в духе символизма.

Я занес воду в дом. Запер дверь и пошел за Алешкой. От былой растерянности в нем не осталось ни следа. Он шел вприпрыжку (в мокрых штанах) и что-то напевал. Я догнал его.

– Куда идем, мистер Холмс?

– За деньгами. К отцу Леониду.

– Неудобно, Лех.

– Удобно, Дим. Вот увидишь.

В общем, уверенность Алешкина полностью оправдалась. Он зашел в дом отца Леонида – меня оставил на улице – и через две минуты выскочил на крыльцо, зажав в руке денежки.

– Порядок, Дим, продал.

– Что продал?

– Портрет жены священника. Попадьи.

(Позже я видел этот «портрет», довольно художественный. Блюдо с пирогами, пыхтящий самовар, а над ними две черные закорючки, похожие на птиц в полете. «А это что?» – спросил я. «Это, Дим, красивые черные брови вразлет».)

…Арбузы мы выбирали долго. Алешка зачем-то требовал, чтобы они были с хвостиками. Таких нашлось всего три.

– Ну и хватит, – сказал Лешка. – А то еще лопнут.

– Кто? Арбузы? – не понял я.

– Гости, Дим.

Арбузы были неплохие – большие, с хвостиками. Правда, у одного на полосатом боку были написаны какие-то цифры фломастером. Цена, наверное. Но ничего, сойдет. Как мы только их потащим?

В это время в магазин вошли две блондинки. Алешка среагировал в момент. Он вежливо поздоровался и затараторил:

– А помните, как мы вас грибами угощали? А как ваши тяжелые сумки несли? Теперь ваша очередь.

– А у нас грибов нет, – растерялась Люсьена.