Мария Грипе - Навозный жук летает в сумерках… Страница 34

Он знал, что не удержался бы и сразу побежал к Йерпе. А потом вся Швеция охотилась бы за египетской статуей. Зато теперь они одни владеют этой тайной. А подозрительный тип наверняка будет помалкивать.

— Наверное хорошо, что все вышло именно так, — задумчиво сказал Юнас. — Избрав правильную тактику, мы еще окажемся в выигрыше.

— В выигрыше? Как?

А вот как: во-первых, теперь известно, что кто-то охотился именно за этой фотографией.

Правда, Давид и Анника никак не могли понять, зачем так рисковать из-за какой-то фотографии. Но Юнаса это не удивляло.

— Если хочешь, чтобы никто никогда не узнал, что в Рингарюде до некоторых пор хранилась трехтысячелетняя египетская статуя, то пойдешь на любой риск, — снисходительно пояснил он. Юнас чувствовал себя хозяином ситуации и наслаждался этим. Конечно, и Давид, и Анника по-своему смышленые ребята, но в подобных обстоятельствах надо быть реалистом и поменьше мечтать. У них нет такого чувства реальности, как у него. Что ж, это не всем дано…

Юнас подошел к колонне.

— Так вот, оказывается, где она была! — сказал он. — Египетская статуя возрастом в три тысячи лет! Здесь, и больше нигде!

— Но… — начал было Давид, пораженный какой-то внезапной мыслью. — Ведь здесь, наверное, была только половина статуи. Она, видимо, была приклеена к плоской поверхности. Как барельеф…

— Да, ты прав, — согласилась Анника. — Это была только половина… Целиком она бы здесь не встала!

— Но если одна половина была здесь?..

— То?..

— Где же тогда вторая?

Юнас смотрел то на Давида, то на Аннику, пытаясь уследить за ходом их мыслей. Это было непросто, ведь он не видел фотографии. Они разговаривали так, будто играли в словесный футбол: одна половина… другая половина… Боже мой! О чем они? У них ведь нет ни одной ни другой! Нет даже фотографии!

— Ну все, хватит, — сказал он. — Нам некогда! Давид и Анника вопросительно на него посмотрели.

— Почему?

— Вы что, не понимаете? Этот мужик теперь пойдет на что угодно! Он спрятал все улики! Теперь фотография у него! И он думает, что у него развязаны руки!

— Ты думаешь, статуя у него?

Юнас пожал плечами.

— Может у него, а может, и нет! Откуда я знаю?

Он замолчал и решительно посмотрел на них, а затем добавил:

— Но я это выясню!

СТАНКИ СНОВА ЗАРАБОТАЛИ

В голове Юнаса детали головоломки начали, наконец, становиться на свои места. Какая нелепость — найти фотографию, мельком взглянуть на нее и выпустить из рук. А он даже фотографии не видел. Но вполне мог себе представить! Ведь он владел дедуктивным методом! Юнас знал, что это решающий момент. И скоро можно будет звонить Йерпе.

— Юнас! Что ты делаешь? Что ты ищешь?

Это была Анника. Когда они с Давидом вошли в комнату Юнаса, то увидели только подошвы его ботинок. Юнас ползал под кроватью. Теперь он вылез, взъерошенный и весь в пыли, держа руках набитый до краев пакет.

— Вот доказательства! — победно воскликнул он.

— Доказательства? — Давид и Анника уставились на него. — Этот грязный старый пакет?

— Вы что, не узнаете? Это же мешок с мусором!

Мешок с мусором? Ну да — который он нашел в кухне в первый раз, когда они были в Селандерском поместье и он обследовал дом!

— Ты что, сохранил его? — спросила Анника.

— Конечно, сохранил! — Юнас перевернул мешок, и содержимое рассыпалось по всему полу. На этот раз он знал, что ищет: в общем, то же, что привлекло его внимание в первый раз! Сейчас он сложил часть содержимого мешка в небольшую кучку: использованная наждачная бумага, щепки, опилки, банка зеленой краски, бутылка из-под водки с отчетливыми зелеными отпечатками пальцев, разбитый цветочный горшок с помятым цветком и мертвый навозный жук.

На всякий случай он еще раз просмотрел и перебрал весь мусор. И не напрасно! Он нашел одну важную вещь! Скомканный чек из их собственного магазина, магазинчика Берглундов. На чеке стояла дата: 27 июня — то есть именно тот день, когда ему подарили магнитофон, и когда он сделал свои первые записи в саду перед Селандерским домом. Чек был написан от руки, маминым почерком. Вообще-то Юнас знал, что обычно они не выписывают товарные чеки. Значит, кто-то специально попросил такую квитанцию. Зачем? Юнас прочел пункты на чеке:

— Краска: 24, 30, наждачная бумага, 10 листов: 3, 92, табак: 2, 32. Итого: 30, 54. — Юнас посмотрел на остальных. — Вам это о чем-нибудь говорит? Что скажешь, Давид?

Давид задумчиво перебирал мусор, внимательно рассмотрел растение и щепки. Он понюхал древесину, потом взял небольшой кусочек и положил в карман.

— Да, это говорит о многом, Юнас, — медленно произнес он.

Юнас с готовностью кивнул и начал излагать свою теорию:

— Итак, вы стояли в саду! А я сидел на дереве. Я видел, как фру Йорансон возится с продолговатым свертком, завернутым в газету. Сверток был примерно полтора метра в длину. Это я записал на пленку. И знаете, что я думаю?

Юнас остановился и посмотрел на них, но Давид и Анника молчали, и он продолжил:

— Так вот. Я думаю, в этом свертке была статуя! И кто-то за ней приходил. Окно было открыто, мы слышали чей-то кашель. А я видел тень на стене. Мы и раньше слышали этот кашель. Мужчина в лодке! Я дам вам послушать. Наверняка он приезжал за статуей! И приезжал тайком! Поэтому и плыл на лодке, обходным путем. Он не хотел, чтобы его заметили. Но незамеченным не остался! Его выдал кашель. Вот, послушайте!

Юнас включил кассету с записью из сада. Они уже слушали ее не один раз, но никогда им еще не было так интересно. Каждое слово, каждый звук неожиданно предстали совершенно в другом свете. Кашель, который время от времени раздавался в комнате. Реплика фру Йорансон, когда она пошла звонить: «Во всяком случае, я хочу быть уверена, что все в порядке». А телефонный разговор! Ее выдавала каждая фраза, каждое слово было наполнено смыслом:

«Разумеется, я бы не стала так рисковать».

«Нет, ничего не заметно, никому и в голову не придет».

«Да, один местный мужичок. Разумеется, не первый встречный».

«А если он проговорится, то никто ему не поверит. Его никто не принимает всерьез».

«Да, спасибо, половину суммы я уже получила!»

Юнас выключил магнитофон.

— Ну… что скажете?

Глаза его светились. Он едва сдерживался, но хотел, чтобы сначала ответили Давид и Анника.

— По-моему, все довольно очевидно, — сказал Давид. — Что значит «не заметно» и «никому не придет в голову»? Это наверняка о колонне!

— Конечно, — подтвердил Юнас. — Помните, когда мы пришли на следующий день, краска еще не высохла. Я уверен, статую с колонны снял тот же человек, который купил все эти вещи, записанные на чеке.

— Ты хочешь сказать, это был тот же тип, который вечером приезжал за статуей? — спросила Анника, но ни Давид, ни Юнас так не думали. Нет, это наверняка был кто-то другой.

Анника задумалась.

— Местный мужичок, которого никто не принимает всерьез, — медленно повторила она, — которому никто не верит…

— Человек, который пьет водку и нюхает табак! — добавил Юнас.

— Да-а, — произнес Давид. — Да уж…

Юнас нетерпеливо посмотрел на него:

— Что ты мычишь? Лучше скажи что-нибудь! Как ты думаешь, кто это? Или ты не догадался?

— Нет, мне кажется, мы все знаем, кто это, — серьезно сказал Давид. — Помните, ведь селандриан реагировал только на одного человека? Он же, наверное, и разбил цветок! Вот почему волновался селандриан. Думаю, мне надо поговорить с этим человеком.

— А я спрошу у мамы про чек, — добавила Анника.

Юнас не сказал, что он собирается делать дальше, но никто и не ожидал, что он будет сидеть сложа руки. Правда, если бы Давид с Анникой знали, что он замышляет, наверняка возмутились бы, но они ни о чем не догадывались.

Юнас положил в рот «салмиак» и на секунду задумался. Потом набрал номер Харальда Йерпе в «Смоландском курьере».

Итак, он ничего не сказал остальным о Йерпе, так как понимал, что это лишнее. Но он же обещал позвонить ему, если что случится. Что-то, без сомнения, случилось. А слово надо держать!

Только на этой стадии важно не рассказывать все. Мол, дело сдвинулось с места, но пока что надо набраться терпения и ждать.

Но Йерпе не мог ждать, это следовало предвидеть. Хотя Юнас старался как можно осторожнее вводить его в курс дела и подчеркивал всю его сложность, Йерпе было не удержать.

— Все ясно, Юнас, значит, дух старой статуи снова разгуливает по окрестностям! Отлично! — довольно выкрикивал Йерпе. — Тогда запускаем станки!

— Да, но… — попытался остановить его Юнас, — во-первых, это только половина статуи…

Йерпе засмеялся во весь голос.

— И половина сойдет!

— Хотя… я не совсем уверен, что она еще существует, — печально пробормотал Юнас.

Но на Йерпе это не произвело никакого впечатления.

— Ты же сказал, что три недели назад она была. И сам видел ее, завернутую в старые газеты! Разве ты этого не говорил?