Гробница первого императора - Гийом Прево Страница 40

на троне, капитан Диавило, созерцавший свои сокровища. Он был одет во всё темное, на боку висел кинжал. Швейцарский гвардеец во дворце Климента VII не соврал: левая рука у капитана отсутствовала, и из пышного рукава рубашки торчал заостренный крюк. Иль Дьяволо оказался довольно грузным, с рябью на щеках, похожей на следы оспы, с черными волосами, собранными сзади в низкий хвост. Самым примечательным в его внешности был тяжелый взгляд желтых змеиных глаз, которые, казалось, впивались прямо в душу. Капитан внимательно осмотрел Сэмюела, его потрепанную одежду, перепачканное лицо и наконец скомандовал:

— Принесите ему стул.

Говорил он тихо и на удивление ласково. Один из громил передвинул стул, стоявший у кровати, поближе к трону и силой усадил дрожащего Сэмюела прямо напротив капитана.

— Оставьте нас, — бросил Диавило телохранителям.

Великаны с поклоном попятились к выходу. Капитан раскрыл правую ладонь и посмотрел на зажатую в ней монету Климента VII. Трактат Клугга и браслет Мервозера лежали у него на коленях. У Сэма сжалось сердце, когда он увидел, что украшение, обычно испускавшее теплый свет, сейчас совсем тусклое. Будто осиротело, лишившись истинного владельца...

— Так, значит, это правда? Ты явился за девчонкой? — спросил капитан, буравя гостя цепкими желтыми глазами.

Сэмюел предпринял усилие, чтобы не моргнуть и не выдать страха. К счастью, в голове возник образ Алисии, и это придало ему сил.

— Где она? — с трудом выговорил мальчик.

— В шатре для раненых... В последние дни бедняжка неважно себя чувствует, — произнес капитан с наигранной печалью. — Какая-то лихорадка, неизвестно отчего. Мы все так волнуемся! Я доверил ее своему личному врачу, и, похоже, дела пошли на лад. К нашему величайшему облегчению, сам понимаешь.

Алисия больна... Сэмюел вспомнил, как тяжело заболела его двоюродная сестра Лили, когда они вдвоем попали в Чикаго 1932 года. Сетни потом объяснил, что ее настигла «болезнь времени», которая часто сражает тех, кто впервые путешествует из эпохи в эпоху.

— Я должен ее увидеть, — произнес Сэмюел так твердо, что сам не узнал своего голоса.

— Не торопись, мой мальчик, — ответил Диавило всё тем же ровным и спокойным тоном. Сначала мы с тобой поговорим.

— Нам не о чем разговаривать. Условия сделки просты: книга и браслет в обмен на мою подругу.

— Сделка, ах да, конечно... — пробормотал капитан, будто это совершенно вылетело у него из головы.

Он ловко подхватил украшение крюком и накинул на руку мраморного ангелочка, стоявшего возле его кресла. Затем Иль Дьяволо погрузился в изучение трактата. Над некоторыми страницами застывал надолго, другие пролистывал без особого интереса. Сэмюел не решался его отвлечь и только мысленно молил судьбу, чтобы капитан поскорее закрыл книгу, улыбнулся и сказал что-нибудь вроде: «Всё в порядке, мой мальчик, поздравляю! Забирай девчонку и уходи...»

Но вместо этого, завершив досмотр, Диавило посмотрел на него и спросил:

— Тебе известно, сколько денег заплатил мне наш общий друг за эту небольшую услугу? Ну, за то, чтобы я добыл книгу и украшение?

Сэмюел отрицательно покачал головой.

— Пять тысяч золотых дукатов. Неплохая сумма, правда? За старую непонятную книжку и не слишком изящный браслет, который стоит раз в десять меньше, чем любой предмет из тех, что собраны тут у меня... А знаешь ли ты, почему эту задачу он поручил именно мне?

Сэмюел не смог бы объяснить почему. Но ему совсем не нравился тон Диавило и его намеки.

— Это меня не интересует, — заявил он. — Я только хочу, чтобы вы освободили Алисию.

— И напрасно не интересует, — ухмыльнулся Диавило. — Это довольно поучительная история. Нашему другу был нужен кто-то, понимающий язык магометан. Арабский, иными словами... Ведь ему необходимо убедиться, что это та самая книга, которую он ищет. Так уж сложилось, что я некоторое время жил у турок-османов. Точнее говоря, они держали меня в плену. Очень обогащающий опыт...

Его зрачки стали сужаться, пока не превратились в две крошечных капли расплавленного металла. Иль Дьяволо помахал рукой с ампутированной кистью.

— На самом-то деле, — продолжал он, — там я нашел свою смерть... Я ничего не выдумываю. Я действительно мертв. Однажды меня поймали головорезы султана и бросили в свои застенки. Со мной ужасно обращались. В конце концов я вынужден был сдаться. После чего, конечно же, попал в ад... А надо сказать, список моих грехов уже тогда насчитывал немало пунктов! Когда я открыл глаза, — капитан наклонился поближе к Сэму, — вокруг была геенна огненная!

Диавило продолжал с жаром городить свои бредни, и Сэм не решался его перебить. Тем более что в глазах капитана и в самом деле пылал огонь.

— Но я сумел, — продолжал тот, — вернуться к людям. Это стоило мне левой руки... Ничтожная цена, поверь. С тех пор я точно знаю, что ждет по ту сторону. И никакие страдания в этой жизни не сравнятся с теми, которые предстоят после. Думаю, именно поэтому мои люди так в меня верят. Мерзавцы, воры, убийцы — все они знают, что я уже побывал там, куда они неизбежно попадут. Я — их провожатый на этом пути.

«Главная сила сумасшедших, — подумал Сэмюел, — в том, что они сами верят в свой бред...»

— Зачем я всё это рассказываю? А затем, чтобы ты понял: деньгами меня не удивишь. Даже если речь идет о пяти тысячах золотых дукатов. Так вот я спрашиваю себя: чем же так ценна эта несчастная книжонка, раз наш друг готов заплатить за нее целое состояние? И зачем ему этот убогий браслет? Его объяснения меня не убедили. Мол, старинный трактат был написан последовательно несколькими великими арабскими мудрецами и ценен исключительно своей уникальностью. А украшение якобы раньше принадлежало его семье, а потом было утеряно... Сомнительные доводы, не находишь?

— В ваших руках теперь и браслет, и трактат, — стоял на своём Сэм. — В книге есть все страницы, и написана она на том языке, на каком нужно, вы сами могли в этом убедиться. Я выполнил свою часть договора и требую, чтобы вы выполнили свою.

Капитан откинулся в кресле с хищной ухмылкой:

— Ты так уверен, мой мальчик? Кстати, все ли условия договора тебе известны?

— О чём вы?

— О том, что в договоре есть одно требование, о котором наш друг тебе, конечно же, не рассказал. Получив украшение и убедившись, что книга подлинная, я должен избавиться