Артем Кораблев - Охота на привидений Страница 6

Я пошел в дом за фонариком.

Когда я в очередной раз миновал шумно споривших теперь о чем-то Пал Палыча и дядю Егора и вошел в комнату, Светка поспешно отвернулась в сторону. Я понял, что она плачет.

— Ты чего? — подсел я к ней на диван и обнял за плечи. — Не расстраивайся так, мы его отыщем. Найдется.

Светка молчала и ко мне не поворачивалась. Я поцеловал ее в щеку, щека была соленой от слез.

— Ну ладно тебе, пошли лучше еще погуляем, — я попытался заглянуть Светке в глаза. Она отвернулась еще дальше, потом пару раз всхлипнула и прерывисто вздохнула.

— Ладно, пойдем, — согласилась наконец Светка, справляясь с собой. Она поднялась с дивана, оправила свитер, вытерла со щеки слезинку и стала одеваться на улицу. Нос у нее был в этот момент, как слива, — наплакала. Из дома мы вышли вместе.

Во дворе у калитки, на том самом месте, где я его оставил, смущенно топтался Куличик. Мы со Светкой прошли мимо и вышли на деревенскую улицу.

— Ну, идешь, что ли? — обернулся я к Вовке.

Он ничего не ответил, но отправился за нами, нагоняя на ходу.

По дороге Светка и Вовка молчали, а я развлекал их разговорами.

— Свет, мы к церкви идем и на кладбище.

Светка никак не отвечала, бодро шагая по хрусткому снежку, так, что мне приходилось все время прибавлять шагу, иначе бы я отстал,

— И нечего тут межеваться, — продолжал я свой монолог, адресуя его теперь уже Куличику. — Между прочим, сейчас еще вечер, даже не ночь, так что ваше привидение мы уж никак не встретим. Покойники-то в полночь из гроба выбираются.

Куличик молча семенил рядом, но весь как-то даже съежился от моих слов. С гробом я явно переборщил. Чтобы загладить произведенное мною впечатление, я стал рассуждать о том, что это только в книжках да в фильмах можно увидеть нечистую силу. И, по-моему, меня опять занесло не туда. Пока я вспоминал сцены из «Неуловимых мстителей», где Крамаров вопит: «Нечистая!», а потом рассказывает, что видел, как «…гроб с покойничком летает. И тишина-а», все еще было ничего. Но когда я вспомнил «Вия» да затем еще «Живых мертвецов», ноги у Вовки стали заплетаться. И все же он доковылял с нами до старой разрушенной церкви. Там мы остановились.

Тихо было вокруг. Тишина полная. И вдруг в этой тишине, как будто из-под земли, но из церквЖ, что-то вдруг глухо ухнуло и ржаво заскрипело.

— Мама, — пискнула Светка.

Мне сразу расхотелось лезть внутрь, и я застыл в нерешительности. Куличик жался рядом, я глянул на него. Даже в темноте, только под луной, было видно, как он побледнел. Снег и тот был, пожалуй, потемнее.

— Что это? — спросила Светка, поворачивая ко мне свое лицо.

— А я откуда знаю, обвалилось там что-нибудь внутри.

— Ас чего бы? — опять спросила Светка.

— Да древнее все. Висело, висело, время пришло, вот и обвалилось.

— Ничего там, на фиг, не висело, — прошелестел откуда-то снизу Куличик.

— А ты там был? — спросил его я.

— И не раз, только днем, когда светло. Мне стало стыдно, и я решительно шагнул к церкви.

— Саш, не ходи, — вцепилась Светка мне в рукав куртки. — Не надо. Там темно, грязно, кирпичи навалены, хлам всякий. Только испачкаешься, одежду порвешь или ногу сломаешь.

— А ты откуда знаешь, как там? — спросил я теперь Светку. — Тоже, что ли, туда днем лазила?

— Нет, я там еще не была. Мне Вовка рассказывал.

Я опять глянул на Куличика, тот подтверждающе кивнул.

— Хочешь, завтра днем вместе туда залезем? Мне тоже интересно, а сейчас я туда не пойду, — продолжала уламывать меня Светка, и я дал себя уговорить.

— Ладно, — сказал я, — тогда давайте на кладбище сходим.

Светка и Вовка промолчали, но я направился в обход церкви, и они обреченно поплелись за мной. Луна по-прежнему прекрасно освещала округу, так что фонарик можно было и не брать, в ее призрачном свете на снег легли четкие черные удлиненные тени от фантастического дерева и громады церкви. На кладбище такие же тени тянулись от крестов, местами пересекаясь и налезая друг на друга. И здесь стояла мертвая тишина, только снег похрустывал под нашими ногами. Вокруг ни души.

— Ну где твой Куделин? — громко спросил я Вовку.

Тот молчал, даже свое «нафик» забыл.

— Может, еще в могиле? — подзадоривал его я. — Полночи дожидается? Которая тут его? Ах да, он же в склепе.

Я уверенно перешагнул через остатки полуразрушенной в этом месте ограды и решительно двинулся к сооружению, напоминавшему мне уменьшенную крышу планетария с крестом на макушке.

Могилы стояли тесно, кое-где приходилось протискиваться боком между решетками, огораживающими места захоронений. Я все время цеплялся за что-то курткой. Вовка и Светка молча следовали за мной. Поблуждав, я нашел тропинку, которая вывела нас к фамильному куделинскому склепу. Вокруг него на кладбище была небольшая площадка, свободная от могил и сейчас ровно засыпанная снегом. Прямо на нас смотрела тяжелая, может, даже чугунная, черная дверь. Лунный свет обозначал на ней тенями большое выступающее из дверной плоскости изображение православного креста и еще, как мне показалось, какие-то буквы. Только я вот не мог разобрать, какие, все-таки было темновато. И тут неожиданно в несколько секунд стало еще темнее, луну загородила туча.

— Пошли домой, — почему-то шепотом в полной тиши произнесла Светка, опять цепляясь за рукав моей куртки.

— Погоди, — отстранил ее я, — сейчас только посмотрю.

Я двинулся к черной двери, вытаскивая на ходу фонарик. И вдруг снова что-то ухнуло и заскрипело откуда-то из-под земли, только теперь уже из склепа. Это заставило меня замереть на месте. А в следующее мгновение я подумал, что лишаюсь рассудка, потому что края двери озарились слабым, исходящим из склепа светом, похожим на то самое слабое сияние, которое мне почудилось прежде истекающим из церкви. Сияние неуловимо нарастало. Из склепа послышался лязг. Словно кто-то отпирал проржавевший замок, или откидывал задвижку, или гремел цепями. Дверь жутко и пронзительно заскрипела в ночной тиши, медленно, словно нехотя, растворилась. Тусклое сияние вырвалось наружу. И в этом сиянии черной огромной глыбой, заполнившей почти весь проем, предстал перед нами Куделин!

На одно мгновение вновь воцарилась тишина.

— А-а-а-аШ — нарушил ее неистовый и долгий крик Вовки Кулешова. Этот крик пилой ударил по моим натянутым нервам.

— А-а-а-а!!! — г заорал и я, вторя Вовке.

— Ма-а-ма-аШ — одновременно со мной пронзительно заверещала Светка.

Не чуя ног, мы бросились кто куда. Жуткий, леденящий душу мертвецкий хохот молотом ударил нам в спины. Это хохотал дух Куделина!

Бог его знает, как я находил проходы между могилами, как не зацепился за какую-нибудь ограду. Плотный страх толкал меня в спину и нес вперед словно на черных крыльях. Подлое мое воображение стало подбрасывать картинки, похожие на кадры из фильмов ужасов. Мне казалось, что отверзаются могилы и истлевшие руки, высовываясь из-под заснеженных плит, стараются схватить меня за ноги. Только у самой кладбищенской ограды я вдруг вспомнил о Светке и обернулся. Она продиралась в узкий проход между могилами в двух шагах от меня. Страшный хохот все еще гулял над погостом, и из склепа все так же изливался наружу таинственный свет. Я протянул Светке руку. Она тут же вцепилась в нее, как клещами, и мы снова бросились в бегство, теперь уже вместе. Единым махом мы преодолели ограду. Мне не пришлось даже помогать Светке, так лихо она взяла это препятствие. А дальше мы припустились в поле и бежали еще долго, даже уже тогда, когда последние отголоски сатанинского хохота смолкли вдали.

Остановились мы посреди широкого поля, совершенно запыхавшись. Светка сразу села на снег, но я заставил ее подняться, еще простудится. Отдышавшись, я начал соображать, куда нам теперь надо идти, чтобы вернуться в Ворожеево. Это было нелегкой задачей. Огней в Ворожееве практически не было, почти никто же там не живет. Звуков в поле, кроме посвистывания ветра, тоже никаких не доносилось. Можно было, конечно, отправиться назад по нашим следам, но они привели бы нас к кладбищу, а возвращаться туда нам очень не хотелось. Я стоял в нерешительности и озирался по сторонам. Медленно поворачиваясь по кругу, я вдруг увидел новое чудо. Впереди ничего не было, но прямо из земли в небо исходило еще одно сияние, сильнее и шире, чем из куделинского склепа. Но самое странное, что шло оно прямо из-под заснеженной земли. «Неужто там еще одно кладбище», — мелькнула у меня мысль. По тому, как Светка прижалась к моему плечу, я понял, что она тоже заметила этот таинственный свет. И пока мы стояли и раздумывали, что нам делать дальше, средь этого таинственного света, прямо из земли начала вырастать фигура. Она все росла и росла, раскачиваясь из стороны в сторону и я все не мог понять, кто это или что это и откуда оно лезет. Еще несколько мгновений, и ветер донес до нас слабое равномерное железное поскрипывание. В один вечер столько мистики — это было уже слишком. Нервы у нас не выдержали. Не сговариваясь мы молча повернулись и направили свои стопы в противоположную сторону от неведомой фигуры. Шаги наши все убыстрялись, и вскоре мы снова побежали, задыхаясь на холодном ветру.