Николай Внуков - Путешествие не кончается

Рисунки С. Рудакова

Внуков Николай Андреевич

ПУТЕШЕСТВИЕ НЕ КОНЧАЕТСЯ

Мама ушла в магазин. Папа включил телевизор и уселся в кресло. Андрей пододвинул второе кресло поближе к папиному и забрался на него с ногами.

Посмотрим, что там сегодня, — сказал папа и развернул телевизионную программу.

Некоторое время он читал её, потом бросил на стол.

— Не повезло, Андрюха, — сказал он. — Ничего интересного нет.

— Плохо, — вздохнул Андрей.

А по-моему, хорошо, — сказал папа. — Нельзя каждый вечер сидеть, уткнувшись носом в телевизор. Времени жалко. А времени у человека не так уж много. Ты знаешь, сколько живёт человек? В среднем — семьдесят лет. Это шестьсот тысяч часов. Всего-навсего. И эти шестьсот тысяч нужно использовать как можно лучше. Не терять их. Не сеять по ветру. Я уже прожил почти половину: двести шестьдесят три тысячи. Из них потерял сто пятьдесят тысяч.

— Плохо, — сказал Андрей.

— Да уж чего хорошего! — сказал папа. — Не потерял бы, если бы сосчитал раньше.

— А я сколько потерял? — спросил Андрей.

— Сейчас узнаем, — сказал папа и выключил телевизор. — Тебе девять лет. В году триста шестьдесят пять дней. В сутках двадцать четыре часа. Всё надо перемножить.

Он вынул из кармана блокнот, авторучку и начал считать.

— Ты прожил на свете восемьдесят тысяч часов. Из них двадцать тысяч учишься в школе. Шестьдесят тысяч был совсем маленьким и ничего не соображал. Выходит, ты не потерял почти ничего. Завидую тебе. Вот если взрослые теряют шестьдесят тысяч часов, это совсем плохо.

— Жалко, что нет кино, — сказал Андрей, посмотрев на телевизор.

— Жалко. Но ведь есть вещи лучше кино.

— Какие?

— Ну, например, путешествия. Ты знаешь, что такое Африка?

— В Африке очень жарко и там живут негры.

— Ерунда! — усмехнулся папа. — В настоящей Африке вовсе не жарко. Там есть снежные горы. Килиманджаро, например… Стоп, Андрюха! Хорошая мысль! А что, если мы с тобой махнём в Африку?

— Как — махнём? — удивился Андрей.

— Очень просто! Так просто, что проще и не придумаешь. Пока мама ходит по магазинам, мы сядем с тобой и поедем.

— На чём, на машине? — заинтересовался Андрей.

— Да. На специальной машине, которая быстрее самолёта.

— Быстрее самолёта? — удивился Андрей. — Где у нас такая машина?

Папа засмеялся, потёр руки, встал с кресла и подошёл к книжному шкафу.

— Здесь, — сказал он и стукнул пальцем по дверце.

— Нет там никакой машины, — сказал Андрей. — Я знаю. Там только книги. С картинками и без картинок.

— Эх ты, «с картинками и без картинок»! — сказал папа. — Ничего ты ещё не знаешь, хотя доучился до

третьего класса. Там стоит замечательная машина, только ты до неё ещё не добрался.

— Нет там машины!

— Хорошо, посмотрим.

Папа отворил дверцы шкафа.

На полках тесными рядами стояли книги. Толстые, тонкие и совсем тоненькие. Неинтересные книги. Андрей до них почти не дотрагивался. Да и вообще Андрей не любил читать. Вот у телевизора посидеть — это куда ни шло. А книги… В школе целый день они перед тобой на парте, да ещё дома надо читать задания…

— Ну где же машина?

— Сейчас, — сказал папа.

Он потянулся к самой верхней полке и достал толстую коричневую книгу.

— Читай, что здесь написано, — сказал он Андрею, показывая на обложку.

— Атлас, — прочитал Андрей.

— Это карты. Географические карты. На них весь земной шар.

Папа открыл атлас и показал Андрею большой неровный жёлтый треугольник.

— Вот это — Африка.

Андрей посмотрел на треугольное жёлтое пятно, а потом на папу.

— А машина где?

— Не торопись. Африка очень большая. Надо выбрать место, куда поедем. Ну, куда? Что ты хочешь увидеть?

— Хочу льва, — сказал Андрей. — И розовых птиц.

— Так. Значит, в Танзанию, — сказал папа.

Он поискал что-то на Африке пальцем.

— Вот она. Ну, что ж, едем в Танзанию. Нашим проводником будет профессор Гржимек.

Папа достал ещё одну книгу, теперь зелёную, открыл её и прочитал:

— «Мне самому не раз удавалось фотографировать львиц на деревьях. В Маньяра-парке, близ Аруши, львы, например, настолько привыкли отдыхать на деревьях, что туристы могут их фотографировать там в любое время…»

— Папа…

— Подожди. Смотри!

И не успел Андрей опомниться, как на глазах его произошло чудо.

Папа легонько толкнул стену из книг влево. Стена скользнула вбок и исчезла. Шкаф был пуст, будто в нём не стояло никогда ни одной книги! Он стал похож на кабинку лифта. Так же, как в лифте, под потолком слабо светила электрическая лампочка.

Никогда не думал Андрей, что у них в комнате такой странный книжный шкаф!

Папа шагнул в кабину.

— Ну! — сказал он.

— А где же машина? — ошеломлённо спросил Андрей.

— Это она и есть, — папа шлёпнул ладонью по стенке. — Входи скорее. У нас не так много времени.

Андрей шагнул внутрь.

Он всё ещё не верил.

Разве бывают машины, похожие на большие коробки?

Разве бывают машины без руля, без колёс, без всяких блестящих приборов и без сидений? Куда можно на такой уехать?

Наверное, папа всё это выдумал — машину, Африку и путешествие. Он очень большой выдумщик.

Андрей посмотрел на папино лицо.

Лицо было серьёзным, таким, каким бывало, когда папа читал очень интересную книгу.

Нет, папа не шутил.

Когда Андрей оказался в кабине, папа обнял его за плечи и прижал к себе. Дверцы шкафа бесшумно закрылись. Свет электрической лампочки стал ярче.

— Я давно хотел в Африку, или в Америку, или на острова Тихого океана, — прошептал папа. — Я всё время путешествую на этой машине без тебя, ждал, когда ты подрастёшь и сможешь вместе со мной. И вот теперь эта машина наша — моя и твоя. Нужно только подумать — куда? — и машина довезёт нас, куда захотим. Хоть на Луну, хоть на Марс. У многих людей есть такие машины, многие путешествуют. Ты не представляешь, как это интересно! В эту машину вложено много воспоминаний, много работы, много книг. И её заправляют не бензином, а мечтой. Её строили люди всех стран мира — путешественники, писатели, учёные. И вот теперь она наша, и я счастлив, что мы можем вместе, мой дорогой мальчик… Я очень счастлив!

— Когда мы поедем? — спросил Андрей.

— Мы уже приехали, — сказал папа и дотронулся пальцем до задней стенки кабины.

Электрическая лампочка на потолке погасла, стенка медленно опустилась, как мостик. В лицо Андрею повеяло влажным ветром, и глаза сами собою закрылись от яркого красноватого света солнца.

Когда он открыл их, то увидел, что стоит под очень толстым корявым деревом, а рядом, всего в двух шагах от него, на жёсткой траве лежит грязно-жёлтый лев со спутанной клочковатой гривой и задумчиво смотрит вдаль.

— Папа! — вскрикнул Андрей и бросился обратно в кабину.

— Не бойся, я сделал так, что мы для него — невидимки. Он нас не видит и не чует, — сказал папа. — Он даже не знает, что мы здесь. Только мы видим всё. Ты можешь его погладить.

— А он не цапнет?

— Я тебе говорю — нет.

Андрей шагнул к льву и осторожно погладил его по спине. Он почувствовал пальцами, какая у льва жёсткая шерсть и какое упругое, сильное тело — будто из сплошной, твёрдой резины.

Лев мотнул головой, ударил по земле хвостом и вздохнул.

Андрей отскочил в сторону.

Папа засмеялся:

— Да не бойся же!

— Папа, он, наверное, хочет есть, да?

— Он уже пообедал, — сказал папа. — Посмотри, что у него между лапами.

Андрей зашёл спереди льва.

И увидел широкую морду с приплюснутым носом, жёлтые ленивые глаза, два пучка жёстких белых усов и треугольный рот, совсем как у большой кошки.

Правой лапой лев прикрывал обрывок белой шкуры с чёрными полосами. Из обрывка торчала розовая блестящая кость.

— Он сожрал тигра! — воскликнул Андрей.

Папа засмеялся.

— В Африке тигры не водятся. Он пообедал полосатой лошадкой, зеброй.

Лев снова вздохнул, посмотрел на кость и облизал её широким розовым языком. Потом опустил тяжёлую голову на лапы и закрыл глаза.

— Пусть спит, — сказал папа. — Здесь нам нечего больше делать.

— Куда пойдём? — спросил Андрей.

— А ты куда хочешь?

Андрей оглянулся.

Сзади плотной стеной стоял рыжевато-зелёный лес. Слабый тёплый ветер нёс оттуда сладковатый запах гнили и сырости. Деревья в лесу были странные, будто приплюснутые сверху, и листья на ветках висели жёсткие, будто вырезанные из жести. Совсем не похож африканский лес на весёлые берёзовые рощицы под Ленинградом или на сосновые боры, где деревья стоят, как высокие колонны, и где так приятно пахнет смолой и свежестью.