Роберт Тайн - Бетховен Страница 10

Хулиганы лениво шли по проходу между креслами, издеваясь над всеми, кто попадался им на пути, — сшибая кепки, сдергивая очки и выкрикивая оскорбительные клички.

Но по какой-то причине, которую Тэд никак не мог понять, трое мучителей приберегали самые жестокие издевательства именно для него. «И почему именно я? — думал он. — Что я им такого сделал?»

Барт, Билл и Боб остановились над Тэдом. Судя по виду, те гадости, которые они намеревались над ним учинить, доставляли им самое неподдельное удовольствие. Тэд сжался в комок.

— Эй, у тебя шикарный рюкзачок, Тэдди, — хмыкнул Кожан, хватая рюкзак Тэда с сиденья. — Можно посмотреть? — Он расстегнул рюкзак и вытряхнул все его содержимое на пол автобуса. Троица хулиганов с хохотом пинала книги и тетради Тэда, загоняя их под сиденья.

Тэд обвел взглядом остальных ребят, ехавших в автобусе, словно умоляя их помочь ему. Но те притворились, будто ничего не видят, — все они тоже боялись этих трех верзил.

— Послушайте, вы, — просительно произнес Тэд. — Оставьте меня в покое. — Но когда он наклонился, чтобы собрать свои вещи с пола, Бритый Ежик сдернул с него очки и перебросил их Подонку.

— Эй! Отдайте сейчас же! Отстаньте от меня! — Без очков Тэд попросту ничего не видел. Он бросился на своих мучителей и замахал руками в воздухе, пытаясь отнять очки.

Трое мучителей встали вокруг Тэда кружком и перебрасывали друг другу очки, не давая Тэду схватить их. Они хихикали и гоготали, радуясь беспомощным метаниям мальчика.

Они подняли такой шум, что привлекли внимание водителя автобуса.

— Эй, вы! — заорал тот со своего места. — Отдайте парню его очки!

Верзилы мигом замерли, прервав свою жестокую забаву — словно их окатили ледяной водой. Потом они нехотя вернули Тэду очки.

— А теперь сядьте! — приказал водитель.

Кожан, Бритый Ежик и Подонок шлепнулись на ближайшее свободное сидение. Тэд запихал свои учебники обратно в рюкзак и приготовился выйти из автобуса.

— Эй, Тэдди! — прошипел Кожан.

— Чего?

Кожан показал ему кулак.

— На следующей остановке, Тэдди. На следующей остановке.

Тэд сглотнул.

В тот миг, когда автобус остановился, Тэд выскочил наружу и бросился вдоль по улице к своему дому. Трое верзил выпрыгнули из дверей и понеслись следом за ним.

Они были выше, здоровее и быстрее Тэда, и вскоре настигли и окружили его.

— Эй, мальчик Тэдди! Куда же ты собрался? Домой к мамочке? — хмыкнул Кожан.

— Да, да, в чем дело? — издевательски спросил Подонок. — Боишься драться?

— Из-за тебя мы влипли в автобусе, — заорал Бритый Ежик.

Тэд отчаянно попытался объяснить им, что они влипли из-за собственных поступков.

— Трус! — ехидно крикнул Подонок.

Тэд не был трусом, но их было трое, а он один. И они были старше и сильнее. Он просто не в состоянии был драться с ними. У него оставался один-единственный выход. Тэд повернулся и побежал.

— Куда же ты, Тэдди? — завопил Кожан, кидаясь в погоню.

Бетховен спал на кушетке в доме Ньютонов. Он услышал крик Кожана, открыл глаза и сел. Склонив голову, пес внимательно прислушался к звукам, доносившимся с улицы.

— Тэдди!

Это имя Бетховену было знакомо. Он узнал также тон, которым это имя было произнесено. И тон этот было отнюдь не дружественным. Бетховен зарычал, соскочил с кушетки и выскочил за дверь.

Тэд сбросил рюкзак и изо всех сил мчался налегке к своему дому — словно от этого зависела вся его жизнь. Троица верзил неслась буквально по пятам.

— Щенок!

— Маменькин сынок!

— Трус!

Тэд не был ни трусом, ни маменькиным сынком. Он был просто маленьким мальчиком, и никак не думал, что ему следует остановиться, чтобы эти трое здоровенных бугаев могли избить его. Ну почему они этого не понимают?

Тэд обогнул угол. Он был уже так близко от дома — еще несколько метров, и он спасен. Но он не успел достичь безопасного убежища — трое хулиганов настигли его и прижали к высокой зеленой изгороди. Тэд оказался в ловушке. Он хватал ртом воздух, легкие его горели, сердце билось уже даже не в груди, а в горле. Кожан с дружками плотно обступили его. Тэд смирился с неизбежностью. Теперь ему оставалось только драться.

— Может быть, ты позовешь мамочку, чтобы она отвела тебя домой? А, маменькин сыночек? — издевался Кожан. Он грубо толкнул Тэда, так, что тот влетел спиной в изгородь. Тэд попытался пробиться сквозь круг мучителей, но те схватили его за плечи и снова отшвырнули на изгородь.

Подонок поднес кулак к самому носу Тэда.

— Готовься к смерти, Тэдди!

Тэд с трудом сглотнул, снял очки и сунул их в карман. Сжав свои маленькие кулаки, он приготовился драться насмерть — если до этого дойдет.

Из-за кустов тихо-тихо вышел Бетховен — во всей своей восьмидесятипятикилограммовой мощи. Раздвинув губы, он обнажил свои острые клыки и с ненавистью уставился на трех верзил.

Без очков Тэд не мог отчетливо видеть, что происходит, но ощутил, что внезапно хулиганы потеряли всякий интерес к драке. Тэд и не подозревал, что позади него стоит Бетховен, готовый задать взбучку мерзавцам, которые посмели обидеть его друга Тэда.

Тэд сделал шаг вперед, выставив перед собой сжатые кулаки. Бетховен тоже шагнул вперед, решительно наклонив голову. Взгляд пса был просто убийственным.

Хулиганы и не подозревали, что им придется иметь дело с Бетховеном.

— Эй, — дрожащим голосом произнес Кожан. — Что это такое?

Бритый Ежик в ужасе попятился.

— Я его боюсь!

Тэд решил, что речь идет о нем самом. Он решился сделать еще один шаг вперед.

— Так вы будете драться или нет? — крикнул он.

Бетховен молча подался вперед, открыл свою огромную пасть и щелкнул зубами.

— Линяем отсюда! — неожиданно высоким и тонким от страха голосом завопил Подонок.

Второго приглашения верзилам не потребовалось. Они развернулись и удрали. Бетховен ухмыльнулся про себя и тихонько скрылся с места событий. Миссия была завершена. Его друг Тэд был спасен.

Тэд надел очки и еще успел полюбоваться тем, как его мучители во все лопатки удирают вдоль по улице.

— Убирайтесь и больше не суйтесь сюда! — крикнул он им вслед.

Набрав в легкие побольше воздуха, Тэд гордо выпятил тощую грудь. Потом вернулся за своим рюкзаком и небрежной походкой не спеша направился домой.

Глава десятая

В тот же день, поздно вечером, когда семья Ньютонов уже разошлась по своим комнатам, Райс беседовала с Бетховеном.

Она снова и снова обсуждала свой короткий разговор с Марком, пытаясь найти в нем какой-то скрытый смысл.

— Понимаешь, я знаю — это не означает, что я нравлюсь ему.

Бетховен утвердительно кивнул.

— Как ты думаешь, Бетховен, — я ему нравлюсь?

Бетховен наклонился и нежно лизнул девочку в лицо. Райс хихикнула.

— Что ж, я знаю, что по крайней мере тебе я нравлюсь.

Она крепко обняла своего замечательного пса и вздохнула.

— Везет тебе, Бетховен, — тебе не тринадцать лет, — прошептала девочка в огромное мохнатое ухо сенбернара. В награду ей достался еще один мокрый «поцелуй».

— Думаю, ты тоже прекрасный друг. — Обхватив Бетховена за шею, Райс прижалась к нему лицом. — Спокойной ночи, Бетховен.

В комнату заглянул отец девочки.

— Спокойной ночи, дочка, — сказал он. Потом указал на Бетховена: — А ты пошел вон!

Бетховен беспрекословно спрыгнул с кровати и следом за мистером Ньютоном вышел из спальни Райс.

Задержавшись в коридоре, мистер Ньютон постучал в дверь ванной.

— Тэд, ты здесь?

— Да, папа.

— Марш в постель!

— Хорошо, папа.

Тэд стоял перед зеркалом в ванной, сняв рубашку. Несколько секунд он внимательно разглядывал свое отражение, потом поднял свои тощие руки и принял позу «качка», напрягая хилые мышцы. Несколько секунд он взирал на себя в зеркале, а потом усмехнулся, припомнив свою стычку с верзилами. Этой ночью его уж точно не будут мучать кошмары…

Примерно час спустя все дети Ньютонов уже сладко спали в своих кроватях. Джордж и Элис тоже собирались лечь спать. Джордж все еще сиял от радости по поводу хороших новостей, сообщенных им сегодня Брэдом и Брай. В голове его вереницей проносились лучезарные видения.

Он уже прикидывал, на что он потратит те деньги, которые он еще не получил.

— Первым делом мы обзаведемся новым большим домом. Через несколько лет, проезжая мимо этого домишки, мы будем смеяться — в какой конуре мы жили!

Элис нахмурилась.

— Может быть, для тебя это и конура. А я люблю этот дом.

— Конечно, милая. Но когда наши дела пойдут в гору, вся наша жизнь совершенно переменится.

Что-то все же тревожило Элис. Джордж буквально на глазах становился другим, и Элис не была уверена, что это ей нравится.