Александр Шашков - Лань — река лесная Страница 11

— Может быть, — неохотно согласился дед Рыгор. — Только ящик — не пятак, его в кармане не спрячешь.

— Кремнев мог выбросить золото по дороге, — помолчав, высказал свою мысль Казанович. — Скажем, сунул в какую-нибудь нору и забросал хворостом. Мог в окопчике зарыть, а то и в реку бросить, когда ехал берегом.

— А зачем бы ему тогда ехать к озеру? — возразил Архип Павлович. — Вернее было бы напрямик. И дорога короче. А то просто бросил бы лошадь, золото — в реку, а сам — в лес. Уж он-то знал, где можно спрятаться!

— Должно быть, хотел сбить с толку эсэсовцев и спасти сокровище. Добрался до озера, бросил в воду камень побольше — пусть ищут…

— Вполне вероятно, — помолчав, произнёс Скуратов. Потом поднялся, зевнул. — Не знаю, как кто, а я не прочь немного подремать. Отвык вставать рано.

— Пойдём и мы? — вопросительно посмотрел на деда Казанович, когда Архип Павлович скрылся в своём шалаше. — Жерлицы нынче ставить бесполезно.

Взрослые разошлись по палаткам. На поляне остались только Валерка, Лёня и Алик. Валерка и Лёня мыли посуду, Алик сидел под берёзой и о чём-то думал.

Житель Чёрного озера

Никто не заметил, как вздрогнул и изменился в лице Алик, услыхав произнесённое дедом Рыгором слово «горбун». Он даже открыл рот, чтобы что-то сказать, но спохватился и промолчал.

Пока взрослые беседовали, Алик сидел без движения и ловил каждое слово. Потом, когда они разошлись, крепко задумался.

Горбун! Нет, это, наверно, простое совпадение. А что, если… если тот горбун, которого они видели третьего дня на озере, и есть Ползунович? Объявился, чтобы разыскать то самое золото.

Нет, не может этого быть! Ползунович в тюрьме, это все знают. И всё же Алику захотелось ещё раз увидеть того горбуна, столкнуться с ним лицом к лицу, а ещё лучше как следует рассмотреть его откуда-нибудь из-за куста.

— Ребята, давайте сходим по ягоды, — предложил он, подходя к столу, на котором Валерка и Лёня раскладывали для просушки посуду. — Тут ведь рукой подать. Пока солнце зайдёт, по котелку голубики наберём.

— По ягоды? — переспросил Гуз и сразу оживился. — Верно! Всё равно сегодня уже никуда не пойдём.

Они взяли котелки и направились на то самое место у берега Чёрного озера, где были в прошлый раз.

За три дня ягод стало больше. Поспели и те, которые тогда были ещё зеленоваты. Валерка и Лёня, не теряя времени, забились в кусты и стали обирать крупные ягоды обеими руками. Алик тоже сорвал несколько штук, но со стороны можно было заметить, что делает он это неохотно, что его занимает совсем другое. И когда друзья увлеклись настолько, что уже, кроме ягод, ничего не видели, он начал понемногу отставать, а потом лёг и быстро пополз к берегу.

Солнце садилось, и крутые противоположные берега были залиты розоватым светом. Золотистые лучи проникали под ветви елей, в гущу кустов, в неподвижные травы, и всё было видно так отчётливо, будто находилось в двух шагах. Вон из травы выглядывает головка одуванчика, вон лежит обгорелый пень, разбросив во все стороны длинные корни — отсюда он очень напоминает осьминога; а вон и тот камень, на котором сидел горбун.

Алик лежал в багульнике долго, до тех пор, пока розовый свет не сменился серым.

Зашло солнце. Над водой стал подниматься туман. Темнело быстро. Разочарованный тем, что ему так ничего и не удалось увидеть, Алик нехотя поднялся на ноги, чтобы идти к друзьям, и вдруг словно подкошенный упал на мягкий мох.

Из глубины озера бесшумно вынырнуло что-то белое, огромное, живое и так же бесшумно поплыло к берегу. Большущие глаза загадочного существа тускло блестели.

Алик впился руками в стебли багульника, сжался в комок. Сердце его билось часто-часто, и не было сил заставить его успокоиться.

Туман серым пологом висел над водой. На время Алик даже потерял таинственного жителя Чёрного озера из виду, а когда заметил снова, тот был уже возле самого берега. Вот он осторожно выполз на камни, выпрямился…

Это был человек. За плечами у него висело что-то вроде ранца. Лицо закрывала маска. Кто это? Тот самый горбун? Или кто-нибудь другой? Как жалко, что туман и густеющие сумерки не дают хорошенько разглядеть его!..

Какое-то время человек стоял у воды, а потом — Алик не успел даже уследить, как это произошло, — исчез, мгновенно растворился в тумане, как будто и сам превратился в туман. Сколько ни напрягал Алик слух и зрение, он ничего больше не услышал и не увидел.

Нужно было спешить назад. Алик боялся, что Валерка вот-вот окликнет его, станет искать.

Но друзья и не заметили, что всё время собирали ягоды одни. Когда Алик подошёл, они даже не посмотрели в его сторону.

— Может, пора в лагерь?

— Погоди. Видишь, сколько ягод! — отмахнулся Валерка и, увидев в руках у Алика пустой котелок, разинул рот от удивления.

— Споткнулся… рассыпал… — пробормотал Алик, не глядя в глаза другу.

— А почему не собрал?

— Подавил ногами, да и темновато уже… Пошли!

— Без ягод? С ума ты сошёл! Смотри, сколько я один набрал! И котелок, и полную шапку. А ты придёшь с пустыми руками?..

Напрасно Алик твердил, что не любит голубики, что и есть её не будет, — Валерка ничего не хотел слышать. Он сидел на корточках и проворно собирал в Аликов котелок крупные ягоды. Тому ничего не оставалось, как тоже взяться за дело. И лишь когда тьма сгустилась настолько, что найти ягоду можно было только на ощупь, Валерка согласился вернуться в лагерь.

Шли сторожко, молчали. Ночью в глухом лесу как-то не до разговоров. Даже самый смелый человек весь превращается в слух, ловит каждый звук, каждый шорох.

Тропинка под ногами была едва заметна. Где-то справа проходила торная лесная дорога, но Алик не захотел выходить на неё и вёл друзей кустами.

Позади осталось не меньше километра, когда до ушей ребят долетел тихий треск сучков. Он послышался справа, совсем недалеко. Все трое отпрянули под густую ель, притаились.

— Что? Что такое? — испуганно прошептал Лёня. Алик, не отвечая, зажал ему рот ладонью, и в этот миг на тропинке выросла тёмная фигура.

Незнакомец исчез так же неслышно, как и появился. Видно, ему было не внове ходить по лесу ночью.

Ребята простояли под елью минут десять, если не больше. Наконец Алик прошептал:

— Пошли.

Но ни Валерка, ни Лёня не двинулись с места.

— Ну, чего вы? — успокоил друзей Алик. — Просто рыбак какой-то… А может, ягоды собирал и задержался. Как и мы с вами.

Ещё минут десять спустя ребята вышли на Зелёную поляну. Неподалёку от палаток весело полыхал костёр. У огня сидели дед Рыгор, Николай Николаевич и Архип Павлович. Они о чём-то негромко разговаривали. Скуратов был уже не в белом костюме, а в серой спортивной паре.

Алик замедлил шаг и предупредил друзей:

— Вы же только не хвалитесь, что мы кого-то в лесу видели. Может, нам просто показалось. Все смеяться будут.

Лёня и Валерка кивнули в знак согласия.

О чём рассказала тетрадь

Первая ночь в пуще, на берегу Тихой Лани, прошла спокойно.

Утром, сразу после завтрака, отряд разделился на две группы. Дед Рыгор и Николай Николаевич сели в лодку. Их ожидал неблизкий путь — на озеро Лесное. Все остальные, кроме Алика, который по графику первым должен был дежурить по лагерю, стали собираться в поход. Скуратов захотел осмотреть старые позиции карателей вокруг Князевой гряды. Автору будущей книги о героях-разведчиках было непонятно, как удалось партизанам прорвать блокаду фашистов. У партизан к тому времени уже кончались патроны и вовсе не было продуктов. У карателей же хватало всего, в том числе были пушки, танки и даже самолёты.

И вот в одну из ночей партизаны выскользнули из кольца блокады, выскользнули почти без потерь!

Обо всём этом поведали Скуратову рукописи Василия Кремнева.

— Уму непостижимо, как это у них получилось! — говорил Архип Павлович, засовывая в карман чистый блокнот. — Чудеса, да и только!

Перед тем как покинуть лагерь, он предупредил Лёню и Валерку:

— В старых окопах и блиндажах, ребята, будьте осторожны. Кто знает, там могли и мины остаться, и гранаты. Поэтому — посматривайте под ноги. Как увидите что-нибудь, сами не трожьте, зовите меня. Я когда-то минёром был, раз-два разберёмся.

Он дал ещё несколько советов, и «экспедиция» двинулась в поход.

Алик проводил друзей долгим взглядом и огорчённо вздохнул. Не очень весело сидеть целый день в одиночестве, стеречь пустые палатки.

Но раз уж выпало дежурить — нужно дежурить и первым делом навести в лагере порядок: прибрать в палатках, помыть посуду. А после можно подумать и о том, чем накормить людей. За день они устанут и проголодаются.

Уборку Алик начал с «дачи» Скуратова. Подмёл в шалаше, вынес на солнце плащ и одеяло — за ночь всё отсырело. Потом решил перестлать постель. Поднял брезент, и тут на глаза ему попалась толстая, многолетней давности тетрадь, на обложке которой были аккуратно выведены два слова: «Сын командира». Видно, Архип Павлович читал тетрадь лёжа в постели, а перед тем как уснуть, сунул её под брезент.