Моя мама уехала любить балет - Мария Санталова Страница 15

Папа запнулся. Он хотел сказать «с твоей мамой».

— Давно это было.

— Тебе там понравилось?

— Да, но знаешь, где бы я ни был в мире, мне всегда хочется обратно в Петербург. Ничего не могу с собой поделать. А ты все ещё мечтаешь о Франции?

— Конечно. И у меня есть все шансы туда поехать.

Лучших десятерых учеников восьмых классов ожидает поездка на две недели во Францию. Остался год, ожесточенная борьба набирает обороты. Мы будем жить в местных семьях, ходить в их школы. На данный момент я занимаю третье место. Первое место за Викой, и никто не может скинуть ее с этого пьедестала, Ника тоже входит в десятку, так что при идеальном исходе событий во Францию мы поедем вместе. Вознесенский на прошлой неделе занимал шестое место. Этот факт выводил его из себя, и он не терял надежды ворваться в тройку избранных.

И тут я вспомнила, что пообещала учительнице французского поучаствовать в конкурсе переводов. А завтра — последний день приема заявок. У меня в столе валяются несколько тетрадок с переводами песен и стихотворений. Надо только выбрать самый достойный вариант. И, кажется, я уже решила, что выберу.

Мы дошли до книжного. Папа сразу устремился в раздел «История», а я решила поискать что-нибудь интересное из мира поэзии.

— Зоя! — я услышала такой знакомый голос и обернулась.

— Привет, — Ибрагим испуганно смотрел на меня, — как ты себя чувствуешь?

— Привет. Все хорошо. Хотя…, — пора перестать скрывать от людей правду, — сегодня я была в больнице. Ты был во всем прав. Воспоминания могут довести до нервного срыва.

Ибрагим испуганно посмотрел на меня и даже не заметил, как в порыве чувств схватил меня за руку, но через пару секунд отпустил.

— Зоя… Я уже пару дней чувствовал, что с тобой происходит что-то неладное. Ты, конечно, знала, что я тогда видел тебя у воспоминаниума, поэтому пытался предупредить. Но никто никогда не хочет поверить, что путешествие по прошлому может так сильно навредить. Ты искала свою маму?

— Тебе надо быть не поваром, а детективом.

— Чаще всего люди ищут там бросивших их родителей. И дети, и подростки, и взрослые. Потому что невозможно понять, как могут предать те, кто должен любить.

— К сожалению, нельзя заставить никого тебя любить, даже маму, — грустно ответила я и посмотрела на книжную полку. — Куплю сборник Осипа Мандельштама. Кстати, он какое-то время жил на Загородном проспекте. А что тебя привело в книжный магазин?

— Комиксы о Бэтмене и какая-то книга для моей тёти. Она написала мне автора и название. У нее весь дом книгами завален, а она все покупает и несёт из библиотеки. И всё читает и читает. Никогда не видел такого одержимого человека, — Ибрагим показал мне записку. — Не могу найти, а консультанта в зале так и нет.

— Это книга об искусстве, — папа появился за моей спиной. — Добрый вечер, Ибрагим.

Мой друг поздоровался и уже не был таким уверенным и весёлым. Все немного боятся папу. О его репутации Дракулы ходят легенды и в нашей школе.

— Спасибо.

Ибрагим сбегал за книгой и вернулся к нам.

Мы вышли из магазина, папа предложил проводить моего друга до метро. И тут у него зазвонил телефон. Пока папа отвлекся на серьезные разговоры с коллегой об изменениях в расписании, я тихонько спросила у Ибрагима:

— Как тебе живётся с тетей?

— С каждым днём всё лучше. Оказалось, я действительно неплохо готовлю. И мои куриные котлеты растопили ее холодное сердце. Я выполняю небольшие поручения, а она помогает мне с уроками.

— Я так рада это слышать. Надеюсь, мне тоже скоро станет лучше.

Я произнесла это максимально тихо, чтобы папа не услышал.

— Конечно. Это проходит, если туда не возвращаться, — шепотом ответил Ибрагим.

Мы посадили моего друга и его книги в метро, зашли за мороженым и отправились домой. Было уже девять вечера, меня начало клонить ко сну. Усталость нескольких недель рухнула мне на плечи.

— Ибрагим — хороший мальчик. Только ему не повезло. Знаешь, у меня есть секрет, но мне кажется, теперь я могу им с тобой поделиться. Одним летним днём я засиделся за чтением удивительно мерзкой и лживой истории о восстании Пугачёва. Она так меня разозлила, что не заметил, как наступила ночь, а я забыл выкинуть мусор. Так как не верю во всякие суеверия, то решил почему бы не сходить и не выкинуть мусор прямо сейчас. И в соседнем дворе, куда всё-таки переехал мусорный контейнер, хотя я написал миллиард жалоб против этого, я увидел спящего на скамейке мальчика. Это был Ибрагим.

Я схватила папу за руку.

— Ты же знаешь, что история кончится хорошо, не волнуйся. Ему некуда было идти. Последнюю неделю он жил у какого-то непонятного приятеля, который в итоге ограбил его и выставил вон. Дома никого, кроме меня не было, вы разъехались с друзьями.

Я уехала с Никой, Викой и их мамой на пару дней в Калининград. При гостинице была ужасная столовая, а во время одной из экскурсий меня укусила чайка, но море было очень красивое.

— Я предложил Ибрагиму пожить у нас. Он провёл три дня и уехал к тете. Мальчик, правда, очень вкусно готовит.

Я думала, что на этой неделе меня уже нельзя ничем удивить. Но эта история молниеносно врывается на первое место моих потрясений.

— Погоди. Недавно ты спрашивал у меня об Ибрагиме так, будто ничего не знаешь о его жизни.

— Во-первых, тогда я ещё не планировал рассказать тебе его секрет. Во-вторых, я ничего и не знал, он поделился со мной только информацией о мерзком друге и планах переезда к тете.

— Из-за развода родителей и сложных отношений с отчимом он пристрастился к воспоминаниуму.

Мне стало интересно, как папа отреагирует. Ведь когда-нибудь и мне придется признаться в моей зависимости.

— Люди разучились говорить друг с другом и ищут сочувствия у машины. Только дальше все равно придётся взаимодействовать с людьми. Есть события в прошлом, ради которых можно было бы пойти