Чёртов угол - Алексей Александрович Олейников Страница 2

А Варины родители купили этот самый дом с мезонином прошлой осенью, когда папа Саша, разработчик программного обеспечения для всяких умных теплиц и агроферм, вдруг понял, что выезд во все тёплые страны, где он привык с семейством зависать на полгода, оказался из-за ковида закрыт. Единственными вариантами были Турция или Грузия, но папа выбрал родимые осины и купил коттедж в новом посёлке Спас-Салем. Двести квадратных метров, вода, электричество, газон, садовые качели, пластиковые гномы в красных колпачках, светодиодные фонарики, мангал и симпатичные ворота на въезде.

И вот Варя приехала осваивать их плантацию, пасти садовых гномов, качаться на качелях и всячески прожигать жизнь. Мама, конечно, ей в дорогу увязала килограммов двадцать книжек для летнего чтения, но Варя даже не собиралась открывать этот чемодан. О нет, у неё были другие планы на дальнее Подмосковье. В первую очередь на флору и фауну, которая ей попадётся на исследовательском пути, – Варя была готова на что угодно, даже на внедрение в термитник или сообщество голых землекопов. Да уж, если бы она обнаружила в Московской области этих африканских грызунов, её бы на биофак МГУ без экзаменов приняли. Упорства у Варвары было хоть отбавляй. А что вы хотите – всё-таки три года занятий в кружке юных биологов в Московском зоопарке даром не проходят.

Весь год Варя жила в состоянии дятла под кофеином: биокружок, акробатический рок-н-ролл, математика с репетитором, шахматы и флейта, так что, когда всё это внезапно летом кончилось, первую неделю она просто лежала и рассматривала форму вагонки на потолке. Удивительно, как отличается одна доска от другой, приглядитесь при случае. У каждой свой характер, свой особый рисунок, своя текстура. Своя судьба, в конце концов.

Потом Варя начала лениво изучать дом и весь посёлок. Хотя, положа руку на сердце, исследовать особо было нечего. Типовые каркасные домики, палисандровые и голубые, голубые и палисандровые, доски, краска, профнастил. И много белой щебёнки, которая скрипела под кроссовками и немилосердно пылила.

Из культурных объектов имелся магазин «Магазин» с двадцатью сортами пива и кофемашиной, в которой всё время кончался карамельный сироп. Да-да, здесь имелась кофемашина, потому что коттеджный посёлок был рассчитан на блогеров на гироскутерах, а те без кофе жить не могут. Правда, кто, кроме Вари, пил карамельный латте, совершенно непонятно, потому что популяция блогеров в округе стремилась к нулю, а обитатели посёлка большей частью днём сидели по своим норкам и выходили на улицу после заката солнца, как вампиры-пенсионеры. И к их услугам как раз имелось двадцать сортов хмельного и пенного, а также кальмар соломкой и равнодушная сухая корюшка.

Из живой природы, к которой Варя тяготела, в посёлке наблюдались два утомлённых жизнью серых пса, которые лежали у домика охраны, где обитал охранник Витальич (именно так, без имени и фамилии, его именовало всё население посёлка) – седобородый лысый мужичок в тельняшке, бриджах и шлёпанцах.

Собаки и Витальич смотрели на мир одинаково флегматично, и даже жизнерадостный бигль Рыжик, которого Варе при первой же встрече пришлось прибрать на поводок, вывести их из этого состояния не мог.

Первая неделя тюленьего отдыха прошла как рубанок по евровагонке – без единой запинки, и Варя с удивлением начала понимать, что жить за городом очень даже неплохо. Было здорово сажать с мамой зелёную грядку и рассказывать об особенностях цветения лука. Было весело гулять с Рыжиком по посёлку, накручивая круги по одинаковым кварталам, и подмечать различия человеческого общежития, которые постепенно прорастали сквозь асфальт коммерческой застройки. Один их сосед высадил вдоль забора чахлые ёлочки, другой вымостил подъезд жёлтым битым кирпичом, третий и вовсе выкрасил забор триколором и воткнул российский флаг прямо в мезонин. Было клёво жарить с папой сыр на мангале, перед этим вынимая оттуда пластилин, который накидал младший брат Егор. Нормальная жизнь подростка – где-то между депрессией и психозом, на зелёном островке дачной стабильности.

Но тут случилось ЧП. У кошмарного исчадия ада, пришедшего на эту землю, чтобы мучить Варю под видом её младшего брата Егора, заболел зуб. Егорище своим воем поставил на уши весь дом, и мама умчалась в Москву лечить его клыки у проверенного врача Вахи Георгиевича.

Когда мама уехала, всё как-то стало рассыпаться. Она будто была железным ядром планеты, вращение которой создавало магнитное поле. Бабушка повадилась ходить по знакомым подругам – тут у них удивительно быстро сформировался возрастной кружок по интересам «Тем, кому за…», а папа заперся в комнате и сказал, что выйдет на свободу только дня через четыре, потому что «проект не клеится, котёнок, мы никак не можем отладить этот чёртов уровень влажности в теплицах».

А потом его и вовсе вызвали в Москву, так что перед Варей распахнулся огромный захватывающий мир ничегонеделанья. Первозданный огромный континент безделия.

Но Варю Смирнову, дочь программиста и арт-директора издательства, так просто лень одолеть не могла. Она была готова к испытаниям. Она знала, куда судьба её закинет. Ещё в Москве Варя погуглила посёлок Спас-Салем, попросила папу накачать карт, и теперь пришло время исследовать окрестности более тщательно.

Посёлок обступали распаханные поля ещё сохранившегося совхоза «Призрак коммунизма», два довольно крупных леса – в одном пряталась бывшая военная часть, в другом, огромном, обозначенном как особая природоохранная зона, по словам местных экспертов, имелось сфагновое болото (Варя сделала пометку в блокноте). Ещё рядом была коровья ферма, развалины старой усадьбы помещика графа Курёхина, россыпь деревушек, несколько мелких речек (ещё одна пометка), а также несколько прудов. Ближайший безымянный водоём был как раз между посёлком и деревней Гуляй-Гора.

Вот туда Варя и решила прогуляться в тот день, когда впервые встретилась с Никитой и Вадиком. Сказала бабушке: «Я погулять», та лишь кивнула, поглядывая в телевизор и нарезая лук. Варя схватила поводок, свистнула Рыжика, и поминай как звали.

2. Бигль Рыжик наводит суету

Поскольку посёлок был обжитой, его обитатели уже протоптали тропки, как муравьи, в обход официальных трасс. Пробили где надо двери в сплошном заборе и ходили короткими путями и на речку, и на автобусную остановку, и в лес за грибами. Администрация посёлка это самоуправство не одобряла, особенно огорчался сторож Виталич, потому что такие проходы низводили его роль до говорящего придатка к шлагбауму, который он открывал утром