Караул, Тигры! - Михаил Павлович Коршунов Страница 26

же самое. Яйцо в бутылку не пролазит. Петя нехотя его съедает. Пётр Петрович откалывает от доски чертёж, сворачивает и прячет в футляр, на котором написано: «Главпроект». Идёт к столу, садится и начинает завтракать, жевать яйцо, которое положил ему на тарелку Петя. Наливает в стакан чай, кладёт сахар. Помешивает ложечкой. Каждый из них думает о своём: у кого КВН по физике, у кого новый чертёж, Тумаркин и Дятлов.

Раздаётся звонок в двери. Продолжительный. Так звонят почтальоны или дети, которые потом убегают от дверей. Пётр Петрович, отхлебнув из стакана чаю, направляется к дверям. Возвращается удивлённый: за ним идут посыльные и с трудом втаскивают в комнату огромный бумажный свёрток.

Один из посыльных спрашивает у отца:

— Заказ делали?

Неужели опять яйца и молоко?

— Мы спешим. Адрес-то ваш? — И посыльный протягивает квитанцию.

Пётр Петрович взял квитанцию, поглядел.

— Адрес наш.

Он ждёт того момента, когда за посыльными закроется дверь. И дверь закрылась.

Пётр Петрович кинулся к сыну. Он был в coстоянии кипятка, шевелил, раздувал ноздри, и внутри у него что-то глухо булькало. Петька прыгнул к столу. Столы спасают от преследования, в особенности круглые. Не надо быть даже членом Клуба весёлых и находчивых, чтобы понять это.

Набирая скорость, отец и сын завертелись вокруг стола. В орбиту вращения оказалось втянутым и ведро. Гремело, подскакивало и разбрызгивало капли теперь не только по полу, но и на стены.

— Чепухой в школе занимаетесь! — размахивал руками Пётр Петрович, пытаясь сохранить равновесие и вышвырнуть ведро из орбиты вращения. — Игроки! Лентяи! Тунеядцы!..

— Подумаешь, чертишь всякое! Мы на кавеэне по рисованию двадцать пять очков заработали! Лейкин курицу вписал в треугольник!

Ведро вылетело из орбиты вращения, но тут Пётр Петрович наскочил на пакет из гастронома.

— Надо что-то предпринять. Хватит с меня! — Пётр Петрович остановился, сдвинул галстук, расстегнул ворот рубашки. Ноздри его опали.

— Что ты понимаешь в моих делах?

— Всё понимаю. Я тоже учился.

— Когда это было? После дождичка в четверг!

— Я учился в нормальной советской школе! И без этих самых куриц в треугольниках!

— А по телевидению сказали, что КВН пора в ООН записать.

— В ООН?

— Да. И с западом сразиться. — Петя на всякий случай приблизился к столу.

Вдруг огромный свёрток, который лежал недалеко от стола, прорвался и из свёртка появилась маленькая девочка в белой шапочке продавца. При этом раздался звук, похожий на звук кофейной мельницы. Пётр Петрович от удивления взял с тумбочки стакан и начал размешивать карандашом воду. Потом прихлебнул как чай. Удивишься тут, когда перед тобой из свёртков вылазят совершенно живые люди.

— Тебя прислал гастроном? — Петя капитан команды, должен быстро реагировать на всё неожиданное и сверхъестественное.

— Да, — ответила девочка.

— Но я больше ничего не заказывал!

— А больше и не надо.

— Но… это… право… — пробормотал отец и выпил до конца воду-чай.

— Мы знаем, как вам помочь, — сказала девочка. — Мы ведь тоже играем в КВН у нас в гастрономе.

Девочка подошла к стулу, на котором стояли портфели. Отцовский портфель она протянула сыну, а портфель сына протянула отцу. Из угла принесла футляр с чертежом, на котором было написано «Главпроект», и тоже протянула Пете. А отцу дала пустое ведро.

— Но позвольте, вы ошиблись! — возмутился отец. Получается — не ты у себя дома, как дома, а вот люди из свёртков у тебя дома, как у себя дома! Вылазят и творят, что им вздумается!

— Да. Ты ошиблась… — пробормотал Петя.

Девочка покачала головой.

— Нет, Петя. — И она взглянула на Петра Петровича. — Нет, Пётр Петрович. — И она взглянула на Петю.

— Вы опять ошиблись. Я Пётр Петрович, а он просто Петя!..

— Вы, Пётр Петрович, теперь просто Петя, а он теперь Пётр Петрович.

Девочку не собьёшь — она совершенно точно знала, чего добивалась.

«Ну и КВН начинается!» — подумал Петя. А вдруг это происки Серёжи Андреева, капитана сборной 6-го «В», сборной «вешников»? Интригу затеяли против него, капитана 6-го «А», великих «ашников»! На пении Витю Фадеева холодным кефиром в буфете напоили, заморозили кефиром, а потом и похитили на всякий случай. Нет, чтобы Лейкина, Фадеева выбрали, знаменитое сопрано. Сейчас к Пете добираются.

Пётр Петрович подумал о Тумаркине и Дятлове. В прошлый раз Тумаркин и Дятлов при обсуждении чертежа затеяли интригу. Его помощницу Веру Борисовну довели до слёз.

Главмонтаж и Главсырьё против Главпроекта! Кричат — так надо для дела! Плутократы!

А теперь, что ещё такое за интрига?..

2

Потрёпанный портфель, ручка перевязана проволокой и ещё ведро — Пётр Петрович шагает по улице. Надо повернуть вот сюда, за эту бочку с квасом, и здесь должна быть школа. Нет, бочки с квасом мало — надо повернуть ещё и в этот переулок, потом… в этот, кажется. Да. Очень похоже. Кстати, надо купить сигареты.

Он подошёл к табачному киоску. Достал кошелёк, протянул продавщице деньги.

— Пачку сигарет «Ароматные».

Продавщица укоризненно взглянула и ответила:

— Школьникам сигареты не продаём.

Пётр Петрович растерялся. Действительно, все уверены, что он школьник? Или виновато ведро с надписью? Но во всяком случае от киоска пришлось отойти — продавщица приготовилась читать мораль, воспитывать. Пётр Петрович смущённо убрал в карман кошелёк. Итак, в школу надо повернуть за угол в переулок. Он решительно повернул в переулок. Зацепил ведром сумку, которую несла женщина.

— Петя Скворцов? Ты что расхаживаешь? До занятий остались минуты!

Пётр Петрович смущённо улыбнулся. Он понятия не имел, кто с ним разговаривает. Очевидно, какой-то школьный работник. В сумке у женщины книги, прозрачная банка с крышкой, а в банке палочки, какими обыкновенно доктора смотрят горло.

— Я… в школу… да, да, — забормотал Пётр Петрович и почувствовал, что от страха взмокла спина. Неужели он теперь ученик 6-го «А», и всё! «Ашник», как говорит Петя. Невероятно!..

Он вспомнил сказку, как человека превратили в карлика, в гусеницу или в блоху. А с ним случилось и того хуже — превратили в школьника, да ещё в собственного сына! Имел неосторожность выкрикнуть слова, что учился в школе и что это выеденного яйца не стоит. Как-то так он сказал.

— Скворцов! — Женщина погнала Петра Петровича