Борис Багрянцев - Отдать швартовы! Страница 4

«Странно, — подумал полуночник. — Кто бы мог предположить».

Но ввиду позднего времени спорить на эту тему он не стал.

Вслед за ним тихо выскользнули из кубрика и его друзья. В пустой умывальной они встретились.

— Слушайте распоряжения на завтра, — сказал предводитель, когда ребята приблизили свои уши к его губам. — Перво-наперво побольше смотреть кругом и поменьше болтать языком!

НЕОТПРАВЛЕННАЯ ТЕЛЕГРАММА

Но вернемся к охотникам за сокровищами английского купца. Увы, золото и драгоценные камни ждали их в будущем, а в настоящем (Юрка подсчитал это с точностью до копейки) требовалось, по крайней мере, сто рублей, чтобы осуществить экспедицию на Ладогу. Друзья не колеблясь вывернули наизнанку свои карманы. Кино, марки, мороженое на все это впредь до окончания экспедиции Юрка наложил запрет. Двадцать копеек, которые ребята получали на школьный завтрак, шли теперь в общий котел. Через несколько дней решили подсчитать доходы. На «бочке» не набралось и пяти рублей. В души искателей приключений стала закрадываться паника. Правда, Юрка обещал чего-нибудь придумать, но его слов никто не принимал всерьез.

Между тем учебный год закончился. Настало лето. Через две недели Борька вместе со своим клубом отправлялся в плавание. Нужно было спешить, но ни одна дельная мысль, хоть лопни, не лезла в голову. Узнав как-то, что сахар помогает умственной деятельности, Юрка за один присест съел пачку рафинаду. Но вместо гениальной идеи к нему пришел детский врач. Юркина мать вызвала его, решив, что у сына начинается сахарная болезнь.

Тем временем Борька готовился к плаванию. Скрепя сердце Юрка делал вид, что между ними ничего не произошло (политика есть политика), а сам смотрел во все глаза и слушал во все уши. Скоро ему стало известно, что у похода есть твердое расписание и свой маршрут. Из Москвы с интервалом в один день уходили сначала морской охотник «Кронштадт», затем тральщик «Москва» и большой морской охотник «Ленинград». Неделю каждый из них плавал сам по себе, в соответствии со своим собственным планом. После этого у кораблей была предусмотрена встреча на Ладоге, где предстояла отработка совместных действий. Мельчайшие подробности этого плана Юрка успел выучить наизусть. Благо тайны из него никто не делал. Но от всех этих подробностей сокровища сэра Джойса доступней не становились ни на йоту.

С пристани Зеленый Дол «Ленинград» по ходу должен был забрать пятерых ребят из поселка Монино. Два года назад там образовался клуб юных моряков. Начинать всегда нелегко. Кроме двух самодельных лодок, других судов у монинцев пока не водилось. Поэтому мощный столичный клуб (семь кораблей, годных для дальнего морского плавания) решил взять шефство над новичками, и пять лучших юниоров из Монина получили приглашение принять участие в учебном плавании москвичей. Это было трогательно, великолепно, превосходно, но ни на сантиметр не могло сдвинуть жемчуга и рубины сэра Джонса с ладожского дна.

А дни летели. Юрка с отчаянием замечал, что геройский дух выходит из его друзей, словно воздух из дырявого мяча. От них уже поступали предложения купить на собранную пятерку породистого щенка. Но Юрка эти капитулянтские предложения решительно отверг.

Наступил день Борькиного отплытия. В доме все поднялось вверх дном. Мать пекла в дорогу пирожки. Отец заряжал в ванной фотоаппарат. Дед помогал Борьке укладывать чемодан. И только Юрка с унылым видом ходил из комнаты в комнату, не зная, к какому делу себя приложить. Борькино великолепие — отутюженные клеши, надраенная пряжка ремня, хрустящая форменка — действовало ему на нервы.

— Ты на чем поплывешь-то? — спросил он, взглядывая на брата из-под хмурых бровей.

— На «Кронштадте».

— А-а-а…

Разговор, едва начавшись, оборвался. «Не видать мне этой пиратской шкатулки, как своих ушей, — подущал Юрка, признавая свое поражение. Завтра поедем на Птичий рынок покупать щенка».

— Слушай, Юрка, — снова обратился к нему брат. — Не в службу, а в дружбу. Все равно тебе делать нечего. Пойди дай телеграмму, а то я совсем зашился.

— Какую телеграмму?

— Понимаешь, наших подшефных, монинцев, должен был взять на борт «Ленинград». Но там тесно. Своих еле разместили. Вот это дело и переиграли. Решили, что их заберет не «Ленинград», а «Москва». Так что надо им дать знать. Мне это начальник клуба поручил.

— Понятно. Куда посылать?

— Ну, адрес простой: Монино, клуб юных моряков. А текст я тебе на бумажке напишу. Значит, так:

«Просим наших подшефных быть пристани Зеленый Дол четверг 21.00. Заберет „Москва“.

— Сделаю, — заверил Юрка, зажимая в кулаке текст и деньги на телеграмму. — Ну, Борька, всего тебе… Я с почты к Огурцу пойду.

— Я тебе туда через часик позвоню, хорошо?

— Звони, я там буду до самого вечера.

Простившись с братом, Юрка вышел на улицу, но вместо того, чтобы бежать на почту, не спеша направился к Огурцу. О телеграмме он, казалось, забыл. Мысли его витали далеко-далеко. У Женьки он еще раз внимательно перечитал Борькин текст и надолго задумался. С отсутствующим видом Юрка смотрел в потолок, грыз ногти и шевелил губами, чем немало удивил Женьку и подошедшего Витьку. Потом Юрка вдруг издал торжествующий вопль и, потирая руки от удовольствия, заметался по комнате. Он садился, вскакивал, словно его подбрасывала какая-то сила, и снова принимался бегать по комнате, загадочно поглядывая на своих друзей. Наконец Юрка остановился и без всякой подготовки выпалил:

— Ребята, нельзя терять ни минуты. Давайте берите шапку в охапку и катите в Химки, в Речной порт.

— Зачем?

— Слушайте и не перебивайте. Там будут Борька и все мои родичи. Смотрите не вздумайте попасться им на глаза. Увидите у причала корабли «Кронштадт» и «Ленинград». Они вам не нужны. Вам нужен тральщик «Москва». Он самый большой. Будет хорошо, если с «Москвы» вас тоже ни одна живая душа не засечет. Вы должны видеть все, вас — никто. Понятно?

— Да объясни ты толком.

— Объясняю. Незаметно посмотрите и запомните, как выглядит тральщик. Так, чтобы днем и ночью по одному силуэту с первого взгляда могли его узнать.

— Зачем?

— Вопросы потом. Время не терпит. Бегите, пока не опоздали.

Когда за ними закрылась дверь, Юрка уселся у телефона, сказав Женькиной бабушке, что на все звонки будет отвечать сам. Борькиного звонка пришлось ждать почти час.

— Юрок, я из Химок говорю. Ты телеграмму послал?

— Что за вопрос? Конечно. Давным-давно. Небось уже получили.

— Ну спасибо тебе.

— Пустяки, не стоит.

— Через пятнадцать минут отходим. Слышишь, оркестр гремит? Нас провожают. Значит, мне можно не беспокоиться?

— Я же сказал. У меня вот квитанция в руке.

Закончив разговор, он написал записку: «Зайду часов в семь». Бросил ее на стол и с видом чрезвычайно занятого человека заспешил на улицу. Дорога его лежала на вокзал. Наведя справки, Юрка взял билет «туда-обратно» и сел в электропоезд. Не прошло и часа, как он вышел на нужной станции и пошел по тропинке вслед за людьми. Тропинка привела его в поселок.

— Скажите, пожалуйста, как мне до школы дойти? — спросил Юрка у первого встречного пешехода.

— До какой?

— До той, какая поближе.

Прохожий удивился, но дорогу показал. Найдя школу, Юрка несколько раз обошел вокруг нее, потом вошел внутрь. В вестибюле было пусто, прохладно и тихо.

— Тебе, сынок, кого? — спросил старик сторож, выходя на звук шагов.

— Я тут одного мальчика жду, — объяснил Юрка. — Можно?

— Ну, подожди, подожди, — согласно закивал головой старик. — Нешто я запрещаю.

Юркино внимание привлекла доска Почета «Лучшие спортсмены нашей школы». Он постоял возле нее, посмотрел, что-то записал и, удовлетворив свое любопытство, повернул к выходу. У двери задержался, подумал немного и вернулся назад.

— Дедушка! — крикнул он сторожу, топтавшемуся в конце длинного коридора. — А у вас клуб юных моряков есть?

— Солдаты у нас свои есть, — ответил дед. — Юнармейцы прозываются. Такие, сынок, безобразники… Директор Иван Палыч их тут развел, а теперь сам с перепугу ночами не спит. А моряки? Какие у нас моряки! Нашу речку курица вброд перейдет. Нешто тут до моряков?

— На нет суда нет, — снисходительно сказал Юрка и, поблагодарив деда за ценную информацию, пошел на станцию. По дороге он беспечно насвистывал, сшибал прутиком листья с кустов и всем своим видом являл человека, весьма довольного собой.

ПЛАН «МОРСКОЙ ДУБ»

Смазываясь в одну зеленую полосу, летели назад осины, березы, ели, тополя. Юрка стоял в тамбуре и смотрел в узкое дверное окошко. Тик-так, тик-так — дробно отсчитывали такт стремительные колеса.

«Значит, так, — думал Юрка. — „Кронштадт“ сегодня ту-ту, ушел. Борька нам пока не помешает. Завтра уходит „Москва“. У Зеленого Дола она будет на следующий день. Выходит, что в нашем распоряжении, считая с сегодняшнего вечера, есть два дня. Порядок! За это время можно многое успеть!»