Эрин Хантер - Восход солнца Страница 51

Судорожный вздох вырвался из груди Остроли­стой, а Львиносвет в бешенстве царапнул когтями землю.

Воробей поднял голову и устремил невидящий взор на своего отца.

— Правда вышла наружу, — процедил он. — И никому уже не удастся спрятать ее снова.

Глава XXVII

Остаток дня прошел словно в тумане, а когда Остролистая свернулась на сво– ей подстилке, сны ее были полны тьмы и страха. Она блуждала в густом кустарнике, где не было видно ни клочка неба над головой. Вдалеке раздавались крики котов, но сколько Остролистая не бежала, она никак не могла приблизиться к ним.

Проснувшись, она увидела серый рассвет, проса­чивающийся сквозь ветки палатки. Она чувствовала себя усталой и разбитой, словно и впрямь целую ночь бегала по незнакомому темному лесу. Пошатываясь, Остролистая встала и растолкала Львиносвета.

—  Что нам теперь делать? — прошептала она, когда брат сонно уставился на нее. — Я не могу де­лать вид, будто ничего не случилось!

—  Не знаю, — ответил Львиносвет и быстро огляделся, словно опасался, что кто-нибудь может их услышать. — Потом обсудим.

Встав, он вышел наружу. Остролистая поняла, что брат ее избегает, но все-таки выскочила за ним сле­дом, намереваясь заставить поговорить по душам.

—  Остролистая! Львиносвет! — крикнул Еже­вика, увидев их. — Песчаная Буря отправляется в охотничий патруль. Пойдете с ней?

—  Конечно! — поспешно ответил Львиносвет, бросаясь через всю поляну к стоявшим возле вы­хода Песчаной Буре, Ягоднику и Орешнице.

Остролистая, словно во сне, поплелась за ними следом. Она брела, не чуя под собой лап. Разве она может исполнять ежедневные обязанности, по­сле того, как узнала такую страшную тайну свое­го рождения? Весь ее привычный мир разлетелся вдребезги, словно небеса разверзлись или луна рухнула с небес в каменный овраг.

—  Не забудьте, сегодня ночь Совета, — напом­нил Ежевика. — Все должны хорошо поесть перед путешествием на остров!

—  Конечно, уж мы постараемся раздобыть по­больше дичи, — пообещала Песчаная Буря и взма­хом хвоста повела охотников за собой.

Остролистая пошла вместе со всеми, но сегодня она не могла заставить себя охотиться. Мучитель­ная боль, словно вспышка молнии, ослепляла ее разум. Вся жизнь Остролистой была основана на Воинском законе, но он обманул ее. Все потеряло смысл и ценность, все было разбито и втоптано в грязь. Белка опозорила себя ложью. Грач — любо­вью к целительнице, но страшнее всего была вина Листвички, которая не просто преступила Воин­ский закон, но и надругалась над ним. Она предала свое племя, свой долг целительницы и своих детей!

Мышь выскочила прямо из-под лап Остроли­стой, и та машинально кинулась на нее, вонзив когти в мягкое тельце. Багровый туман заколыхал­ся перед ее глазами, и Остролистая вдруг предста­вила себе, как впивается когтями в тело Листвички и терзает ее, вырывая прочь эту жалкую ненавист­ную жизнь.

—  Остановись, Остролистая! — раздался над ее головой испуганный голос Орешницы. — Что ты делаешь?

Остролистая моргнула и пришла в себя. Опустив глаза, она увидела, что лапы у нее перепачканы крас­ным. Пойманная мышь превратилась в кучу крова­вых лохмотьев, которые и до кучи-то не донесешь.

Задыхаясь от бешенства, Остролистая оберну­лась к Орешнице и заорала:

—  Убирайся вон! Отстань от меня, слышишь?

Орешница испуганно попятилась, а потом по­вернулась и бросилась бежать.

Вернувшись из патрулирования. Остролистая поняла, что просто не может находиться в лаге­ре. Она не желала ни с кем говорить, особенно с Львиносветом или Воробьем. Она хотела побыть одна, поэтому бросилась в лес, спустилась к озеру и понеслась вдоль границы племени Ветра, пока не добралась до гребня холма, откуда расстилался вид на вересковую пустошь.

Где-то там был лагерь племени Ветра, где жил кот, оказавшийся ее отцом. Кровь племени Ветра текла в жилах Остролистой!

«Но я не чувствую себя полукровкой! И воитель­ницей Ветра тоже не чувствую».

Ее дом был под деревьями и ей нравилось охо­титься на птиц, мышей и белок. Кролики с пусто­шей, главная дичь воинов Ветра, казались ей слиш­ком тощими и безвкусными. Остролистая не любила открытых пространств и терпеть не могла ветра.

Она смотрела на неприютную территорию, где жил ее отец, и все в ней громко кричало: «Нет! Нет! Нет!»

Когда в каменном овраге сгустились тени, Ог­незвезд созвал котов, отправляющихся на Совет. Остролистая отошла к братьям, стараясь держать­ся подальше от Белки и Листвички. Крутобок, Ежевика и Песчаная Буря тоже подбежали к пред­водителю, за ними последовали Пеплогривка, Ма­ковка и Ягодник.

—  Идем, — скомандовал Огнезвезд. — И пом­ните: чем меньше мы будем распространяться о Соле, тем лучше.

С этими словами он повел свой отряд в лес и вскоре вывел к пограничному ручью. Стоило Остролистой ступить на территорию племени Вет­ра, как у нее шерсть встала дыбом.

«Это чужая земля! Я не желаю иметь ничего об­щего с племенем Ветра!»

Днем прошел дождь, но сейчас небо проясни­лось, и полная луна ярко сияла в вышине. Остро­листая остановилась и посмотрела на нее.

«Звездное племя, ты одобряешь то, что я заду­мала сделать?»

На каждом шагу ее окружали следы, звуки и за­пахи племени Ветра. Интересно, будет ли Грач на сегодняшнем Совете? Впрочем, какое это имеет значение?

«Он ничего для меня не значит. Ничего!»

Впереди нее шли Огнезвезд, Песчаная Буря и Крутобок.

—  Знаете, я порой так скучаю по нашим Четы­рем Деревьям, — негромко вздохнула Песчаная Буря. — Мне кажется, что даже луна там светила ярче!

Огнезвезд ласково пихнул ее в бок.

—  Ты стала говорить, как старейшина!

Рассмеявшись, Песчаная Буря шлепнула его хвостом.

—  Погоди, я тебе покажу! Стану такой ворчли­вой и капризной старейшиной, что по сравнению со мной Кисточка покажется ласковой короле­вой!

—  Ну да, и ежи полетят, — пробасил Круто­бок. — Если серьезно, я тоже скучаю по старому лесу, — добавил он. — Что тут удивительного, ведь мы родились там. А наша молодежь точно так же любит это озеро, верно? — спросил он, оборачива­ясь к Львиносвету и Остролистой.

Львиносвет кивнул, но Остролистая не стала утруждать себя ответом. Дикая ревность сжигала ее, она завидовала этим котам, у которых была родина, и которые добром вспоминали то место, где они выросли и жили, следуя Воинскому за­кону.

«Их рождение не было преступлением, им не лгали с рождения! Им есть, чем гордиться!»

Пастбище встретило их тишиной и пустотой. Воинов Ветра нигде не было видно, и Остролистая догадалась, что соседи ждут их на острове.

Когда Грозовые коты вышли к поваленному де­реву, то оказалось, что Речные воители как раз пе­реходят по мосту на остров. Огнезвезд велел своим воинам подождать и вежливо кивнул Пятнистой Звезде. Ожидая своей очереди, Остролистая в бе­шенстве рвала когтями траву.

«Ничего, уже недолго осталось! Этот Совет они никогда не забудут!»

Наконец, она спрыгнула с дерева на траву и не­надолго задержалась, втягивая в себя смешанные запахи трех племен.

—  Мы сегодня последние, — пробормотала Пеплогривка, присоединяясь к подруге. — Надо поторопиться!

Следом за товарищами Остролистая прошла по галечному берегу и углубилась в заросли кустов. Куда торопиться? Решение принято, и время ис­полнить задуманное наступит с той же неизбежно­стью, с какой одна волна следует за волной.

Выбравшись из кустов на поляну, Остролистая на миг замерла, невольно завороженная видом множества котов, собравшихся перед дубом.

Воители всех племен сидели на поляне впере­мешку. Встряхнувшись, Остролистая кинулась вперед, прокладывая себе дорогу через толпу. Она не ответила на приветствие Рыжинки и даже ухом не повела, поймав озадаченный взгляд королевы. Ей было наплевать на перешептывания за спи­ной.

«Все это больше меня не касается!»

Выбрав местечко поближе к дубу, Остролистая уселась так, чтобы видеть всех предводителей. Трое из них уже заняли свои места: Однозвезд удобно устроился в развилке между ветвями; Чернозвезд сидел чуть ниже, обвив лапы хвостом; а Пятнистая Звезда стояла у него над головой и нетерпеливо скребла когтями кору. Огнезвезд легко вспрыгнул на дуб и присоединился к ним, сбросив несколько желудей с ветки.

Львиносвет подошел к сестре и уселся рядом.

—  Грач тоже здесь, — еле слышно шепнул он.

—  Знаю, — бросила Остролистая. Посмотрев в ту сторону, куда указывал Львиносвет, она убе­дилась, что ее отец сидит вместе с Сумеречницей и Ветерком. Грач смотрел в сторону, но Остроли­стая сразу поняла, что он тоже заметил их присут­ствие.

«Счастливый папочка! Все его детки здесь, на поляне Совета!»

Пронзительный визг, раздавшийся с ветки дуба, возвестил о начале Совета.