Ирэн Адлер - Бриллиантовое ожерелье Страница 8

А что было потом, вы уже знаете.

Я завизжала как ребёнок.

Люпен схватил ужа, снял с моей ноги и швырнул в дверь.

Но я продолжала вопить, и мистер Нельсон, раньше всех взбежавший по лестнице, недолго думая распахнул дверь.

Он увидел, что я стою на кровати и указываю на несчастного ужа, который явно искал, куда бы уползти и, конечно же, испугался гораздо больше меня. А Гораций Нельсон нисколько не испугался. Он взял каминную кочергу и, вняв моей просьбе не убивать ужа, вынес его из комнаты и выпустил в сад.

– Ушёл? – спросил Люпен, выглядывая из шкафа, куда успел спрятаться быстрее, чем Нельсон ворвался в комнату.

«Проклятье!» – подумала я. Совсем забыла, что вела себя в присутствии Люпена как избалованная городская девочка. От стыда я готова была провалиться сквозь землю.

– У тебя блестят глаза, когда волнуешься, – сказал Люпен и тем самым окончательно сбил меня с толку.

И прежде чем я успела сообразить, комплимент ли это, он с ловкостью кошки исчез за окном, только плющ прошуршал.

Глава 9

Но кто же это всё-таки?

Мы встретились там же – возле статуи пирата, на бастионе, высоко над морем. Шерлок и Люпен сидели на парапете, болтая ногами, как любят делать мальчишки.

Я же просто легла на него животом – так безопаснее. Поставив на него локти, подпёрла руками подбородок и чувствовала, как острые камешки царапают даже сквозь одежду.

– А что, разве нам следует чего-то бояться? – спросила я.

Мне и в самом деле стало страшно, и я не понимала, почему Шерлок и Люпен вроде бы нисколько не обеспокоены.

– А чего? – решил уточнить Люпен.

Он промолчал про историю с ужом, а я не стала говорить про то, как он забрался ко мне в комнату через окно.

– Мы ведь нашли труп на берегу, – сказала я. – Это значит, где-то должен быть и убийца.

– Не обязательно, – возразил Шерлок. – Убийц может быть несколько. А может не быть ни одного.

– Ни одного, Шерлок? – удивился Люпен. – Если учесть, в каком виде мы его нашли, вряд ли он мог умереть без чьей-то помощи…

– Смерть, наверное, самое нормальное событие в нашей жизни.

– А… записка, что была у него в кармане…

– В ней говорится о его прегрешениях, которые скроет море. Что-то вроде мрачного приговора. Возможно, это написал отчаявшийся самоубийца. К тому же в кармане у него лежали камни. А для чего кладут камни в карманы, если не для того, чтобы утопиться?

Я не была уверена, что Шерлок прав, а он между тем продолжал:

– Мы не знаем, что это за человек, не знаем, как умер, и не представляем причину самоубийства, поэтому…

Шерлок подтянул к груди свои худые, исцарапанные ноги.

– У нас недостаточно доказательств, чтобы сделать вывод об убийстве. Столь же неубедительно и предположение о театральном самоубийстве.

– Ты забываешь о человеке в плаще с капюшоном, – возразил Люпен.

– Конечно, человек в синем плаще, которого Ирэн якобы увидела на берегу…

– Но я действительно видела его! – возразила я.

– Не сомневаюсь, что ты уверена в том, что видела его, – поправил меня Шерлок. – Но мы не можем быть столь же уверены в этом.

– Благодарю за доверие, Шерлок.

– Дело тут не в доверии. Если бы я видел его, то сказал бы то же самое, что и ты.

– Но это мог быть убийца, – настаивала я.

– Прости, Ирэн, но тут у меня тоже есть сомнение, – вмешался Люпен.

– Вот как! И можно узнать, почему?

– Потому что убийца спрятался бы, постарался бы, чтобы его не видели… Даже если это только трое ребят… как мы.

– Верно, – согласилась я.

– Так или иначе, мне хотелось бы разобраться в этом деле.

– А выяснить нужно немало: кто этот покойник, убит ли он, а если убит, то убийца ли человек в синем плаще с капюшоном? – перечислила я.

Помолчав, Люпен ответил:

– В записке говорится о прегрешениях. А прегрешения любого человека всегда оставляют какой-то след в жизни других людей. Не говоря уже о том, что записку видели только мы. У нас есть улика, которой нет больше ни у кого, даже у полиции! Я считаю, мы сами должны расследовать это дело.

– Ты уверен? – спросила я, когда поняла, что он говорит совершенно серьёзно. – Эта записка… Выходит, по-твоему, мы должны…

Шерлок покачал головой:

– Наверное, просто должны передать её в полицию.

– Ну конечно! – возмутился Люпен. – Как прилежные детишки отдадим нашу улику полиции и вернёмся к своим любимым игрушкам… Неужели вам не хочется самим расследовать это дело? – развёл он руками.

Шерлок взглянул на меня, потом на Люпена.

И рассмеялся.

– А что тут такого смешного? – удивился Люпен.

– Смеюсь, потому что это совершенно безнадёжная затея. Опасная и нереальная.

– Ты готов отступить? Даже не начав?

– Я не говорил этого. Но посудите сами: даже имея записку, будет очень трудно узнать, кто этот человек, где жил и что делал тут. Не говоря уже об опасностях, которые могут подстерегать нас, если начнём выяснять всё это.

– Боишься?

Шерлок опять рассмеялся.

– На самом деле ничего лучшего и не придумать!

Люпен улыбнулся:

– Вот теперь узнаю тебя! А ты, Ирэн? Что скажешь?

– Скажу, что это безумие. В городе все только об этом и толкуют… Я видела сегодня на почте даже журналиста, не говоря уже о полицейском…

– Ну конечно! – воскликнул Люпен. – Это, наверное, главный инспектор Флебур. Мой отец говорит про него, что он круглый дурак. Первую половину дня ест, а вторую спит. Будто его и нет вовсе.

– Да, но… Остальные? В городе столько разговоров о человеке на берегу.

– Ирэн права… – сказал Шерлок. – Чем больше людей будет заниматься этим делом, тем больше риск, что запутают следы.

Люпен хлопнул руками по коленям и воскликнул:

– В таком случае… Если так, мы должны действовать!

– Я – за, – поддержала его я. – И куда направимся?

Шерлок посмотрел на нас. Наша решимость, казалось, забавляла его.

– Туда, где начинается и завершается большинство историй в этом городе, – ответил он, спрыгнув с парапета. – В порт!

– Кхе, кхе… – покашлял Люпен, желая привлечь наше внимание.

Мы шли по улочке, которая серпантином спускалась с бастионов в кварталы старого города.

– Ну и что дальше? – спросила я, увидев, что он остановился. – Уговорил действовать, а теперь стоишь, словно соломенное чучело?

Люпен не двинулся с места и посмотрел на нас, загадочно улыбаясь. Казалось, ему нравится интриговать нас. А уж рассердить ему точно удалось.

– Можно узнать, что это тебе взбрело в голову? – набросилась я на него.

– Скажи, что бы ты сделала, если бы я сказал: есть человек, который знает утопленника? – наконец заговорил Люпен, перестав испытывать наше терпение.

– Очень просто: поинтересовалась бы, знаком ли ты с ним, – проговорила я.

– Возможно, – уклончиво ответил он и, покачиваясь, танцевальным шагом приблизился к нам. – Вчера ночью не в силах уснуть, я поразмыслил немного и пришёл к очевидному выводу… – продолжал он. – Я всё время задавался вопросом – кто был этот человек? Судя по одежде, несомненно, элегантный господин: пиджак, запонки… Такого не могут не заметить, решил я. И всё-таки сегодня утром, когда по городу пошли слухи о находке на берегу, все сходились на одном…

– Что это не местный житель, а приезжий, – продолжила я его мысль, поскольку слышала это в разговорах на почте.

– Совершенно верно, – подтвердил Люпен, шутливо тронув пальцем кончик моего носа. – А раз не местный житель, то могут быть только два предположения. Или он приехал сюда отдыхать, как ты, Ирэн… Или же находился здесь проездом. Этим утром я быстро обошёл лучшие гостиницы города и… – Люпен опять улыбнулся. – В «Приморской» мне ничего не смогли сказать, тогда как…

Шерлок вроде бы хотел прервать Люпена, но промолчал, позволив ему закончить свою мысль.

– Тогда как в гостинице «Мир» загадка нашего человека тотчас разрешилась!

– Вот как… – произнёс Шерлок.

– В отделе обслуживания работает друг моего отца, – продолжал свой рассказ Люпен. – Я порасспрашивал его и узнал, что человек, которого нашли на берегу, останавливался у них. И похоже, приезжал сюда уже не раз… По делам, сказал он мне.

– А друг твоего отца не сообщил заодно, как его зовут? – поинтересовалась я, с нетерпением ожидая продолжения рассказа.

– Ну как же! Конечно, сказал! – торжествуя, ответил Люпен. – Загадочного человека, найденного на берегу, зовут Франсуа Пуссен.

Меня настолько взволновало это открытие, которое сделал Люпен, а главное, таким простым способом, что я невольно порывисто обняла его и похвалила за находчивость. Но тут же заметила, что Шерлок молчит, никак не реагируя на эту новость, напротив, его как будто что-то встревожило. Я даже подумала, уж не ревнует ли он к Люпену, может, ребята вздумали состязаться, кто произведёт на меня большее впечатление.