Геннадий Михасенко - Земленыр или каскад приключений Страница 9

— Якобы взяли! — уточнил Земленыр.

— Ну, якобы! Какая разница!

— Большая! Если мы взяли, значит, мы — мошенники, а если якобы взяли, значит, мошенники — вы!

— Как ты смеешь, старикашка! Да я вас! — Дабл-Чин поставил друг на друга свои огромные волосатые кулаки, сжал их, точно сдавливая воображаемую шею, и резко сдёрнул верхний кулак с нижнего, как бы отрывая воображаемую голову. — Игл, готовь костёр! — Стражник выскочил. — Итак, что же вы якобы взяли?

— Воду.

— Ах, воду! Вы хотите вернуть воду?

— Да.

— У-а-ха-ха!

— Сколько там?

— Сорок литров. Вот эту флягу. — Начальник выдвинул из-под стола высокий медный сосуд, разрисованный теми же цветами. — Здесь как раз пятьдесят, то есть сорок литров!

— Шеф! — позвал сверху слухач, — на звукоуловителе сидит коршун и все время орёт: «Отдайте птицу!»

— Какую птицу?

Люба увела клетку с Ду-ю-ду за спину.

— Не знаю. Уже хрипит, а все орёт!

— Ну и пусть орёт. Не до птиц тут. Тут птички покрупнее попались. А вообще хорошо бы всех птиц изловить и пустить на удобрение! Сколько они нам за лето коробочек расклёвывают — не счесть! Страшные убытки! А то расставить бы по Полю с тысячу силков — милое дело! Ладно, мы после об этом подумаем, а пока, прошу, возвращайте воду, а мы посмотрим, как вы это сделаете. Игл, иди сюда, повеселимся! — позвал шеф, выглянув в дверь. — У-а-ха-ха!

— Только дайте честное слово, что после того как вы получите воду, вы отпустите нас на свободу, — потребовал Земленыр.

— Даю! Хоть тыщу честных слов! — усмехнулся Дабл-Чин.

Земленыр разулся, вернее, просто выпрыгнул из сапог, взял со стола кувшин, вытряхнул из него засохших мух и тараканов, нащупал косыми ступнями место, где журчало сильней, озорно подмигнул ребятам, подскочил и головой врезался туда, где стоял. И исчез. Вскоре здесь же и вынырнул с кувшином, полным прозрачной воды.

— Раз! — отсчитал он, опрокинул кувшин во флягу и снова исчез под землёй.

Стражники, тычась лбами, склонились над флягой, запустили руки внутрь и забулькали там, потом заоблизывали пальцы, принюхиваясь и приговаривая:

— Вода! Настоящая вода!

— Два! — отсчитал Земленыр, выныривая и выливая новую порцию, и так продолжалось до тех пор, пока он не сказал:

— Десять! Все! — Фляга была полна с краями.

— А она не отравлена? — спросил сверху слухач.

— Пожалуйста! — Земленыр отхлебнул выпиравшую из горловины излишнюю воду и довольно крякнул. Стражники тоже сунулись было попробовать, но перед их носами начальник захлопнул крышку и щёлкнул замком.

— Перебьётесь! А флягу эту сейчас же — прямо во дворец! Досрочная вода! Пусть его величество порадуется. Может, наградит нас хотя бы отпуском — тошно торчать в этой дыре.

Стражники только завозили распухшими языками по треснутым пересохшим губам.

— Пить хотите? — участливо спросил Земленыр. — Что ж, для окончательного доверия и мира между нами я достану еще воды!

— Браво! — крикнули стражники, потирая руки.

— Только, шеф, давайте так: услуга за услугу. Мы вас угощаем водой, вы нас — сведениями о тех опасностях, которые поджидают нас на пути в Королевство Берёзовых Рощ!

— Я их толком не знаю, право слово! Знаю, что они есть, такие, например: опасность ШБ и еще опасность HP, но что это конкретно — не имею понятия! Посланники из вашей страны редко до нас добираются, и то Полоумные от страха, из них слова дельного не вытянешь. А наши делегации вообще не возвращаются обратно. Унас даже дипломатические отношения прекратились из-за этого. Так что ничем не могу помочь! А вам обязательно туда нужно?

— Обязательно!

— А то остались бы у нас. Наш король, Жимжим второй, будет рад приютить таких замечательных гостей!

— Спасибо, — ответил Земленыр. — Как-нибудь в другой раз, а сейчас нам во что бы то ни стало надо домой! Ну что ж, раз услуга за услугу не получается, я напою вас просто так, от чистого сердца! — И Земленыр старичок унырнул.

На сей раз он дольше не появлялся, а когда из земли показался кувшин, начальник схватил его, не

Земленыру полностью выбраться и жадным глотками ополовинил посудину.

— И я хочу? — сказала Люба, протягивая руку, но Земленыр отвёл ее со словами:

— Мы всегда сумеем, девочка, пусть почтенные господа утолят жажду… Ну, что, мы свободны? — спросил старик, когда последний слухач допил воду и вытер вислые усы. — Открывайте двери.

— Минуточку-минуточку терпения, — проговорил начальник, поспешно выстраивая в уме новую каверзу, новую хитрость, чтобы задержать пришельцев. Он сообразил, что этот чудо-старик может заменить собой целое Водосборное Поле, если приковать его тут цепью и заставлять добывать воду день и ночь. Словом, нельзя просто так, за какое-то паршивое честное слово отпускать его. — М-м… Дело в том, что вы — слишком опасные преступники, и без разрешения его величества мы не вправе освободить вас. За это нас просто пустят на удобрение. К тому же, вы расплатились с нами нашей же водой, водой, которая течет в нашей земле. Вот если бы вы заплатили своей водой, тогда другое дело, тогда еще можно было подумать.

— На воде не написано, чья она, — сказал Земленыр. — Этот ручей течет в другое королевство, значит, он чужой!

— Но пока он течет в нашей земле, он наш, так что не спорьте!

— Какое нахальство! — выпалила Люба.

— Молчать! По крайней мере, вы заработали милость: смерть через сожжение вам, может быть, заменят расстрелом. А это, согласитесь, куда проще и легче и вам и нам. Снэйк, живо на лошадь и — во дворец! А ты, дедуся, достань-ка еще кувшинчик — про запас.

— Вы бесчестные люди! — решительно заявил Земленыр. — Поэтому — ни капли больше! Хоть умирайте от жажды! А своему королю я скажу, когда вернусь на родину, чтобы он с вашим королём не имел никаких дел! Раз подчинённые бесчестные, значит, и сам он бесчестный. Хотя и наш король не мёд!

— Как ты смеешь, лысый бродяга! — возмутился начальник и хотел еще что-то добавить или сделать, но вдруг пошатнулся, повалился на лавку и захрапел, уткнувшись лбом в столешницу. Снэйк, ринувшийся

исполнять приказ, рухнул у порога, Игл зевнул так потянулся, что у него хрустнули позвонки, потом Медленно стал оседать, точно подтаивая на пол.

— Что это с ними? — тревожно спросил из-под потолка слухач.

— Устали и уснули, — просто ответил дед, — и ты сейчас уснёшь.

— Нет, я не усну! Измена! — вяло крикнул Слухач, клюнул носом, сонно кувыркнулся и шлёпнулся на пыльный травяной коврик. Пирамида табуреток рухнула и завалила его.

— Вот и все! — подытожил Земленыр. — Уснули, разбойники! Двести цветков им погубили! Сорок литров воды! Обопьетесь, чумазые! Я предчувствовал, что эти служаки по доброй воле не отпустят нас, и в последний кувшин подсыпал снотворного, весь пакетик, — и он погладил свой патронташ в котором одна — ячейка опустела.

— Вот теперь мы действительно свободны!

— И долго они проспят? — спросила Люба.

— Достаточно, чтобы нам удрать отсюда. А потом еще полдня они будут очухиваться, припоминая, что же случилось и не приснилась ли им вся эта история с пленниками. Химия у меня надёжная, но спешить все же надо, потому что неизвестно, что за мозги у охранников — вдруг даже эта лошадиная доза на них слабо подействует? Так что вперёд!

И компания покинула караульню. У лежавшего возле порога Снэйка Земленыр выхватил из-за пояса пистолет и продул запылённый ствол. Лошади стояли нераспряжёнными.

— Пи-эр, ты жив? — крикнул Вася.

— Ох, не знаю! — отозвался круг, вздымаясь на верху кареты. — Может, жив, а может, уже одно философское понятие от меня осталось. Изжарился на солнце — беда, пить хочу так, как никогда не хотел! — И он спрыгнул вниз, громыхнув досточками. — Где вчерашняя гроза?

— Сейчас, милок! — живо среагировал Земленыр. — Только от смерти нельзя спасти, от остального — можно! — Он сбегал в караульню, принёс кувшин воды, напоил всех и с обеих сторон обильно смочил покряхтывавшего Пи-эра.

— Охо-хо, красотища, клянусь радиусом! — восторгался круг. — Сухость для меня — наивысшее зло! Болезнь номер один. Лучше гниль, чем сухость! Спасибо, Зем! Я снова свеж и силен!

Увлажнив напоследок свою лысину, старик хотел отбросить кувшин, но Люба остановила его:

— Зем, дай его мне!

— Он почти пустой!

— Ничего! Наполним чем-нибудь! Чую, он нам еще пригодится!

— Возьми!

— А это не будет воровством? — насторожилась девочка.

— Нет, конечно! Мы честно, вернее, с честной хитростью победили чумазых, значит, имеем право на трофей: кувшин да вот пистолет! Можно еще что-нибудь прихватить, если хотите!

— Не надо! — ответила Люба и поставила холодный, приятно освежавший ладони сосуд в корзинку.