Людмила Матвеева - Тусовки 6 «Б» Страница 9

– Лох, – убежденно сказала Лидка Князева, хотя ей нравился этот капитан Грэй, она смущалась и хамила от смущения, – лох. При чем здесь паруса? За девушкой надо бегать, обзывать, толкать в лужи, грубить. Тогда она сразу догадается и отзовется на его чувство. И ничего смешного. Глупый ваш смех, особенно твой, Агата!

Класс веселился. Лидка сердилась. У нее почти нет чувства юмора, а сама она часто бывает смешной.

Курица похвалила Гришу:

– Хорошо рассказал. А чем закончилась эта история, вы узнаете, когда прочитаете «Алые паруса».

Шестой «Б» мастер отговорок:

– А у меня нет книги Грина!

– Мне каждый день ходить на репетиции! Мы готовим «Золушку», у меня главная роль!

– А у меня чемпионат клуба «Фитилек» по вольной борьбе!

– Меня из библиотеки вычеркнули, я «Томсойера» потеряла! На столе была книга, а потом раз! И нет!

– Заныкала! – засмеялся Сергей. Он хотел сказать «припрятала», но в шестом «Б» говорят на специальном языке подростков. – Я у тебя этого «Томсойера» сам видел вчера!

Курица постучала связкой ключей по столу:

– Отговорки я и сама умею придумывать, и намного интереснее, чем ваши. А вы неизобретательны, хорошо, что никто не сказал про потолок, который течет в самые неподходящие минуты, а вода льется прямо на книгу. Или про будильник, который сломался, и поэтому ничего не успеваешь.

Класс смеялся. Литераторша хорошо знала своих учеников, а они, ученики, весьма неплохо изучили своих учителей. Умеют разгадать их тайные мысли и найти к учителю подход.

Агата чуть слышно проговорила Оле:

– А если к серому костюмчику надеть голубоватый шарфик, то глаза станут серо-голубыми. А если шарфик или водолазка зеленые, то и глаза зеленые. Очень эффектно. У нас, сероглазых, цвет глаз бывает разным, это зависит от одежды, а иногда от цвета неба. Или моря.

И Курица записала в классный журнал: «Шарфик голубой, к глазам». Потом строго сказала:

– «Алые паруса» прочитать всем, никаких «не успел», «буквы забыл» или «мама заставила мыть окно». – И они не стали спорить. Прочитают, так и быть. Тем более про любовь.

– Я песню сочинил, и слова, и музыку. Сам, – выкрикнул Леха и покосился на Агату: «Видала? Я тоже не так себе, я крутой парень, вольный борец и талантливый, конечно. Пусть и не Профессор Кислых щей».

Курица настроена мирно:

– Ну спой, только негромко. А вы не шумите, и всем будет слышно.

Леха без всяких вступлений запел:

Я играл в футбол,

На душе светло.

Тут мне засветили

Мячом в табло!

Ах, футбол, футбол!

Самый горький гол!

Вольная борьба,

На душе светло,

Тут я получил

Кулаком в табло!

Ах, борьба, борьба!

Горькая судьба! Класс был в восторге – хлопали, хохотали, топали, кто-то свистнул. Думали – Барбосов. Оказалось – Анюта балетная, нежнейшая и невесомая.

– Сам сочинил? – кричали со всех сторон. – Врешь! Признайся!

– Сам, – Леха скромно потупился, – могу еще спеть. Пока вы тут орали, то есть шумели, я еще один куплет сочинил.

– В другой раз споешь, – остановила его творческий порыв Курица, – на математике, хорошо? Учительница математики высоко оценит твой талант.

Агата и не знала, что литераторша недолюбливает математичку Клизму. Казалось, что все педагоги заодно, все друг с дружкой вежливы и корректны. «Все-таки учителя тоже люди», – в который раз за сегодняшнее утро решила Агата.

– Хоть один куплет! – стали просить девчонки. – А мы за это прочитаем про ваши красные паруса.

Мальчишкам тоже хотелось послушать продолжение Лехиной диковатой песни, но они гордо помалкивали.

– Пой, – Курица махнула рукой и села у своего стола, – только негромко.

– Боитесь завуча? – сочувственно и вместе с тем ехидно спросила Надя-Сфинкс.

Литераторша не ответила, и так понятно. Кто же не боится завуча Оксаны Тарасовны?

Леха снова запел, получилось громче прежнего – успех его вдохновил:

Шел хоккейный матч,

На душе светло,

Тут я получил

Шайбою в табло!

Ах, ты мой хоккей,

Морду не жалей!

Две последние строчки подхватил весь класс, удержаться было невозможно. Смеялись, наверное, на всю школу, потому что через минуту в класс ворвалась завуч Оксана. Обычно она начинает кричать с порога, а иногда – еще в коридоре. Но сегодня ее опередили.

– Репетиция! – завопил шестой «Б». – Готовим сюрприз родной школе!

– У меня ваши сюрпризы, шестой «Б», вот где сидят! – Завуч провела ладонью по горлу.

– То простые сюрпризы, а то совсем особенный!

– Леха сочинил песню! Сам!

– Слова и музыку!

– Исполняет тоже сам!

– Народное творчество!

– Песня – почти романс!

– А почему всем классом вопили? – Оксана Тарасовна – очень опытный завуч. Она лет двадцать в школе. И с каждым годом все труднее ее обмануть. Но шестой «Б» тоже не первый год в школе, а уже шестой. А Сизов даже седьмой, он второгодник.

– Мы поддерживали Леху!

– Потому что мы все как один болеем за честь родной школы!

– И родного шестого «Б»!

Странно и удивительно – Оксана Тарасовна поддалась на эту хитрость. Но лишь на короткий миг.

Она встряхнулась, как мокрый пес, и сказала железным тоном:

– А почему репетиция происходит на уроке? Разве это входит в программу изучения предмета – литературы? Разве ваш преподаватель не имеет четкого плана урока? – Она говорила о Курице в третьем лице, чтобы окончательно ее унизить, и гипнотизировала учительницу взглядом удава средней величины.

Курица не сразу сумела найти достойный ответ. Она смущалась и возмущалась. Ей хотелось сказать: «Я не девчонка, нельзя устраивать мне такую сцену, тем более – при учениках!» Сейчас она скажет: «Есть определенный педагогический такт, Оксана Тарасовна! Я не готова выслушивать ваши резкости, да еще при детях. Для всего есть свое время и свое место». Вот так скажет сейчас Курица, а потом будь что будет. Конечно, завуч – самый непримиримый человек в школе, все побаиваются Оксану, даже директор Мария Михайловна, интеллигентная и умная. Но сейчас Курица отбреет эту зарвавшуюся Оксану, и Оксана получит урок на всю оставшуюся жизнь. Промолчать нельзя, хотя и страшно.

Но тут поднялся Леха:

– Но разве мой текст – не стихи? А у нас как раз урок про разных авторов. Грин, например, сочинил «Алые паруса», а разве другой человек не может что-то свое сочинить? Вот я и сочинил. – Он скромно опустил белесые ресницы.

– Леха у нас поэт, – поддержал самый умный Гриша. Он тоже иногда сочиняет песни для рок-группы «Пульс собаки». Но сегодня речь не о Грише, надо победить завуча.

Тут высказалась Агата, она лучше всех умеет заговаривать зубы учителям и даже завучу:

– Наша родная школа получит первое место на олимпиаде искусств в Юго-Северном административном округе. Олимпиада называется «Солнечная звездочка». – Почему-то было важно произнести это длинное, не очень складное название олимпиады.

– И нам дадут роскошный приз, – добавила Анюта балетная. Она часто выступает в балетных спектаклях на разных конкурсах, – может быть яхту, почти настоящую.

– С алыми парусами, – добавил самый умный Гриша, – и она будет стоять на шкафу в вашем кабинете, Оксана Тарасовна, и украшать родную школу.

– И мне ни грамма не жалко, хотя яхта по праву моя, – сказал Леха и весело сверкнул глазами. – Я фанатею от яхт и всяких кораблей. Берите, пожалуйста.

Оксана тяжело и протяжно вздохнула, заколыхалась штора на окне. Вздох был со свистом, похожим на звук лопнувшего футбольного мяча: «С-с-с-с». Наконец она сказала:

– Не верю ни единому вашему слову. Требую тишины, здесь школа, а не Дом культуры и отдыха. А вас, – она указала ключом на литераторшу, – попрошу после урока заглянуть ко мне в кабинет.

Бедная литричка, как называют учительниц литературы во всех школах, кивнула, хотя ей совсем не хотелось идти в кабинет завуча.

– А у нас после урока будет дополнительное занятие, – не сдавалась Агата, – нам надо готовиться к диктанту. Будет работа над ошибками прошлых контрольных работ.

Вступил в беседу Сергей, он даже перестал обнимать Варвару:

– Курица, то есть учительница, не может нас бросить на произвол судьбы. Контрольный диктант, городской, или даже всероссийский! Представьте, если мы получим двойки! Какой позор родной школе!

Класс удивился – Сергей обычно неразговорчив. Он произнес свою пламенную речь и замолчал, не мог придумать, что еще сказать.

Выручила Варвара. На днях она приняла важное решение – стать кинозвездой. И теперь Варвара исполняла свою первую роль: закатила глаза и стала охать, изображая трагедию, то есть двойку, за городской диктант. Она выглядела хорошей девочкой-пятерочницей, которая постоянно беспокоится о своих хороших отметках по всем предметам без исключения.

Оксана всех выслушала и засмотрелась на Варвару, которая явно не пожалела косметики для своего утреннего макияжа, а потом сказала:

– И все равно не надейтесь, что я вам поверила. Ни слова правды. – Прозвенел звонок, завуч собралась выходить, но в дверях задержалась: – Не думайте, что вы меня ловко провели. Я вас насквозь вижу! – И ушла, а они кричали ей вслед: