Каролина Якубович - Бабушка для внука, бабушка про внука (сборник) Страница 3

Чудо стояло перед Габби и застенчиво смотрело на него. Осторожно, чтобы, не дай бог, существо не пропало (всё ведь могло случиться!), Габби приблизился к нему. Чудо по-прежнему застенчиво улыбалось и никуда не исчезало.

– Ты кто, – спросил Габби шепотом, – а?

– Я Марилла. – Голос был нежным и тихим.

– Марилла… Какое красивое имя… А откуда ты взялась?

– Меня прислал Великий Нерри.

– Кто это – Нерри? – спросил Габби Мариллу.

– Ты видел Нерри. И Нерри видел тебя. Вы часто смотрели друг на друга, когда Клея становилась синей.

– Я?! – Габби был изумлен. – Но я не знаю никакого Нерри! Когда Клея становится синей, я смотрю только на Жёлтую Звезду.

– Жёлтая Звезда и есть Великий Нерри. Великий Огненный Нерри, Повелитель Чёрного Пространства. Просто он очень далеко от Клеи и поэтому на бархате синевы кажется лишь Большой Жёлтой Звездой.

– Вот это да… И Великий Нерри видел меня?

– Он смотрел на тебя каждую ночь с тех пор, когда ты был ещё малышом и даже знает, как тебе хотелось с ним познакомиться.

– Познакомиться? – Габби даже присел от удивления на попку.

– Ну, ты же хотел узнать, какая она – Жёлтая Звезда, – лукаво улыбнулась Марилла.

– Вот это да… – Габби замолчал. Он должен был подумать обо всём, что услышал. Но через минуту новый вопрос светился в его глазах.

– А ты кто ему, Огненному Нерри?

– Я – его дочь, – ответила Марилла.

– Дочь… Единственная?

У его мамы был только Габби, и вообще у каждого Габбита мог быть только один ребёночек. Единственный.

– Нет, – ответила Марилла Габби, – у Нерри очень много дочерей. И когда приходит срок, каждая из них отправляется на одну из Планет Пространства.

– А зачем?

– Не знаю. – Марилла вздохнула. – Об этом каждый из нас узнаёт только тогда, когда приходит Миг Откровения.

– А что значит Миг Откровения? – Звёздочки в глазах Габби светились таким любопытством, что Марилла даже попятилась. Габби заметил это и начал усиленно пыхтеть, чтобы притушить любопытный свет из глаз.

– Я тоже не знаю… Великий Нерри говорит: всему своё время. Лучше расскажи мне про свою Планету Клею, – попросила Марилла и придвинулась к Габби, но у него оставался ещё один, самый важный вопрос:

– А почему тебя именно на Клею послал Нерри?

– Ну, ты же видишь, какой у меня мягкий курносый нос, – потупилась Марилла и уткнулась носом в мягкое плечо Габби…

Вот уже много раз превращалась Клея из розовой в синюю, и не одну волшебную песню спели Крылатые Ланны, а юный Габби по-прежнему приходил к Марилле, рассказывал ей, как живут Габбиты, о чем поют Ланны, и как необыкновенно вкусны мягкие сочные боялы. Марилла слушала заворожено, и в глазах её тоже загорались такие же, как у Габби, любопытные звёздочки. Всё ей было незнакомо и интересно. Порой, когда Габби прерывал свой рассказ, они шли купаться, бегали и играли у золотых рек. Незаметно бежало время, и Рог на спине Габби был уже виден во всей своей красе, да и уши стали почти как у взрослого. Ни дня не могли они с Мариллой провести друг без друга. Но только всё грустней становился взгляд раскосых зелёных глаз Мариллы… А когда Габби спрашивал её, о чем она грустит, Марилла улыбалась и задавала какой-нибудь вопрос или затевала новую игру. И Габби так и не получал ответа.

…Однажды они сидели рядом и вместе смотрели на Жёлтую Звезду. Клея была уже синей и какой-то особенно тихой, а Звезда – яркой, как никогда. Вдруг, мерцая и переливаясь, Звезда из Жёлтой стала превращаться в Голубую, и потянулся от неё широкий луч, такой же, как и в час рождения Мариллы, только синий. Марилла задрожала и вскочила, подняв глаза к Звезде.

– Что это? – спросил Габби шепотом.

– Не знаю, – голос её дрожал, – Наверное… наверное, это и есть Миг Откровения.

– И что теперь будет? – Габби дотронулся до Мариллы, но она отстранилась от него.

– Прощай, Габби, – сказала она, и в этот миг луч Звезды коснулся её.

И тут произошло невероятное. Так же, как превратилось зёрнышко в Мариллу, стала теперь Марилла превращаться опять в росток, затем в зёрнышко, постепенно уменьшаясь и сжимаясь. Габби застыл. С каждым мгновением жизнь словно уходила из него, и ему казалось, что рвется его сердце.

– Марилла, не уходи! – воскликнул он. – Не оставляй меня!

Только два зелёных глаза, но уже не больших – не больше горошины – смотрели на него. Но и они становились все меньше и меньше. И вот осталось только маленькое зёрнышко, такое же, как тогда, когда он впервые с изумлением увидел его. Габби встал на колени перед ним и уткнулся в него носом.

– Что же мне делать? – прошептал он сквозь слёзы.

– Полей меня, – тихо сказало зернышко, – я засыхаю…

Габби вскочил и бросился к реке. Он набрал воды в лапки и быстро понёс её к зернышку.

– Нет, не водой… – чуть слышно прошептало зернышко и на глазах продолжало засыхать…

– Подожди, не сохни так быстро, я сейчас!

Но ни золотые воды моря, ни даже сок боялы не помогали, не оживляли… Зёрнышко засыхало…

«Не уходи, не уходи,» – стучало у Габби в голове… И вдруг он догадался… Эта мысль молнией пронеслась в его голове. Не раздумывая ни секунды, Габби с размаху ударил своим Большим Рогом о камень и отколол от него самую верхушку. И сразу же Сок Жизни полился из его Рога на засыхающую Мариллу. Капля за каплей вытекал Сок Жизни, и вместе с ним день за днём проливались все 350 лет – те годы, что живут Габбиты…

И вновь превратилась Планета Клея из синей в серебристо-розовую, и вновь осветилось поле, восхищённое волшебством… И лежал на том поле одинокий Габби… Пуст был его Большой Рог, и в глазах больше не было голубых любопытных звёздочек, которые прежде так ярко горели. Он лежал неподвижно, тихо… А вокруг него на огромной поляне пробивалось много нежных розовых росточков. Они росли быстро, и весело тянулись вверх, к небесам Клеи. Если бы Габби мог их видеть, он бы понял: это Марилла вернулась, и не одна. Теперь их было много, этих таинственных дочерей Великого Нерри, и пришли они к Габбитам жить навсегда. Они возродились из крохотного нежного ростка Мариллы и Сока Жизни, пролившегося из Большого Рога любящего Габби…

С тех пор на небосводе Клеи Жёлтая Звезда пропала. И каждый раз, когда Клея совершает полный круг в Пространстве, Габбиты и Мариллы собираются вместе в Долине Габби и поют песнь о любви. «Марилла!» – вздыхают их голоса и раздаются эхом по Долине. «Марилла», – поют Крылатые Ланны. «Марилла», – шепчут золотые моря. И всегда, словно лёгкий ветерок, над Долиной Габби и Мариллы проносятся едва слышимые слова: «Не уходи, Марилла!..»

Золотая Матти

Материнская любовь

Здравствуй, малыш! Хочу рассказать тебе одну историю. Есть в далекой Греции один остров. Там живут греки. Один старый, совсем древний, как старик Хоттабыч, грек рассказал мне эту легенду, а точнее – сказку. А в сказке всё бывает…

Случилось это давным-давно. Говорят, тогда, в древности, на острове обитало совсем мало людей, а не так много, как сейчас. Море кормило людей рыбой, крабами, водорослями. Люди ныряли в море и добывали кораллы и жемчуг. Корабли из других стран приплывали к берегу острова очень редко, потому что именно на этом берегу, где море омывало этот остров, было особенно опасно. Здесь, на берегу этого острова, над морем встречаются южные тёплые ветры с лютыми северными ветрами. Ветры, словно два исполина-воина, вели смертельные сражения. Море становилось мрачным и жестоким. Мощные бури, ураганы и смерчи обрушивались тогда на остров. Волны морские, высотой с огромные деревья, докатывались до жилищ рыбаков и разбивали их в щепки. Множество людей поглотило море…

На этом острове жил маленький мальчик Мартин. У него не было ни мамы, ни папы. Однажды во время одного из таких ненастий их унесло в море. Его отец отчаянно боролся с волнами, пытаясь вырваться из морских объятий на берег. Мать Мартина, Матти, бросилась на помощь любимому мужу. Они вместе яростно сражались с волнами, пока силы окончательно не покинули их. Но слишком жестоким было море, слишком неравны были силы… А маленького Мартина, их сына, спасли те жители острова, которые после нападения стихии остались в живых.

С тех пор прошло много лет. Мартин вырос и превратился в красивого, сильного юношу. Рыбаки любили Мартина за огромную силу, храбрость и необыкновенную доброту. У него были зелёные, как будто озарённые солнцем и морем, глаза, которые всегда светились доброй улыбкой. Он всегда спешил на помощь всем людям вокруг – и в спокойные дни, и в ненастье. Он легко справлялся с любой работой. В каждом доме Мартин был желанным гостем, как родной и близкий человек. Много молодых островитяночек мечтали о нём и надеялись, что именно их полюбит Мартин. Но Мартин не обращал на них внимания. Он мечтал изменить жизнь на острове и сделать ее счастливой и безопасной, не подвластной стихии.