Совет Зонтов и плачущие слезы ангела (СИ) - Козлов Евгений Александрович Страница 2

Стоит упомянуть, что Эвану в силу его смышленого возраста или вздорного характера, всегда нужно что-то познавать, выведывать, одним словом он – непоседа. И ко всему прочему вдобавок подстрекает других детей на всякого рода игривые шалости. Потому-то в глазах окружающих его персона окрашена в негативный окрас, особенно у того, кому он особенно насолил, поперчил и приправил дело своё мексиканской острейшей горчицей.

Известно, что процесс просыпания, вставания и умывания – самые сложные из утренних обрядов, не говоря ещё и об открытии заспанных глаз. Можно конечно попробовать в слепую проделать те хитрые телодвижения, что мальчик однажды попробовал, однако, стоит напомнить, что опыт прошел крайне неудачно. Было примерно так: Эван благополучно на ощупь, кое-как, добравшись да ванной комнаты, взял зубную щетку в руку, после как полагается начал чистить круговыми движениями зубы. Но тюбик оказался не с чистящим средством, а с нежным маминым кремом для рук, вкус, честно признаться, оказался отвратительным, запах еще ничего, но вот вкус, сравнить можно было только со слизняком…брр, вспоминать и до сих пор неприятно. Всё же, после недолгих воспоминаний, ему пришлось открыть заспанные глазки, отчего комната медленно прояснилась. Тусклый синеватый свет исходил из окна, однотонно и не ярко рассыпаясь по вздутому одеялу, впрочем, как всегда. Потянувшись так сильно, отчего косточки затрещали, он сел на самый край кровати, заспанно оглядевшись по сторонам. С виду он обычный мальчик, волосы на его голове средней длинны, “Не будь как девочка” – каждый раз говорила ему мама, беря в руку ножницы и расческу, и с их помощью с миниатюрной точностью выстригала ненужные, как она полагала космы. “Но разве я виноват в том, что мои волосы растут, значит, они мне для чего-то нужны” – возражал он, смотря на свои белесые волосы, как будто у младенца, хотя он уже давно не мал, хотя по выкрикам родителей, доносившимся после его очередной раскрытой шутливой выходки, так точно не скажешь. Также у него худощавое телосложение, в этом нет ничего необычного, это характерная особенность жителей города, лишним весом здесь давно уже никто не страдает, все похожи на шнурки, можно предположить, что по причине овощной и консервной диеты столь они худосочны, но это не так, видимо, сама пасмурная атмосфера предполагает излишнюю худобу. В комнате, простите за ошибочку, точнее в “его комнате” не так много вещей, только необходимые. Ранее, вернее год назад, если быть предельно точным, здесь располагались кучи разнообразных игрушек, они были раскиданы по углам, висели на потолке, повсюду и всюду. Игрушки, исключительно созданные своими неумелыми руками, потому что положение в семье таково, что Эван порой бывает обделенным, получает в меру своей значимости. Ныне его небольшая по размерам комната совершенно пуста, куклы отданы сестричкам, а все игры проходят и имеют место лишь на поверхности, там за герметичным окном. Стоит упомянуть, что у него есть две младшие сестренки, одной три годика, другой четыре, похожи так, будто родились в один день, посему разница в их возрасте особо не наблюдается. И зачастую общее внимание родителей обращено непосредственно к той паре милашек, что вполне закономерно.

Итак, продолжим. Вскоре Эван по инерции оделся, заправил постель, дабы не получить выговор, отыскал под кроватью резиновые тапочки, ведь в Персифале вся обувь исключительно резиновая, и удивляться этому факту не стоит. Затем он кое-как умылся, намочил ладонь и пригладил волосы, так чтобы получилась челка на пробор, сойдя тем самым за интеллигентного, воспитанного человека. С таким важным видом он вышел из комнаты, прямиком направившись на кухню. Где семейство в полном составе ожидало оладий и свежего морковного или томатного сока. Папа тем временем пристально читал газету, облепленную прозрачной пленкой, на заголовке которой значилось нечто очень важное, крупным шрифтом было напечатано:

7305 день от начала дождя. С тех пор минуло 20 лет.

Сестрички почему-то всё время зазорно хихикали, насмешливо смотря на Эвана, словно два колокольчика, звонкие и очень надоедливые.

– Доброе утро Эван, ты сегодня, странно, не проспал. Может ты заболел? Дайка потрогаю лобик. – сказала мама.

– Доброе утро всем! День сегодня замечательный, разве можно пропустить всё самое интересное. А как известно всё самое заманчивое происходит, когда этого не ждешь, случается в самых неожиданных местах и в самое неподходящее время. – радостно проговорил мальчик.

– И что ты сегодня намерен делать, если не секрет, конечно. – поинтересовался отец оторвавшись от беллетристики.

– Это решит “Совет Зонтов”. – причмокнув без запинки огласил Эван.

– Совет…кого? – дружных хором вопросило непросвещенное семейство.

Девочки в бледно-розовых платьицах только пуще заулыбались.

– Эх, вряд ли вы поймете. – вздохнул мальчик. – В общем, туда зачислены: Сэм, Мокрый Джеф, Дизи и Анжелика. Куда ж без неё, везде сует свой девчачий нос.

– Когда же вы повзрослеете… – пробубнила матушка, переворачивая очередной блинчик на сковородке.

– А что, и я некогда входил в тайное общество, в закрытый клуб так сказать, во времена учебы в колледже. – задумался вслух папа.

– И мы решили бороться с дождем! – гордо выпалил мальчик.

– Бороться? Да он никогда не окончится, сопротивляться попросту бесполезно. Вчера смыло все северные балки, уровень воды поднимается с устрашающей прогрессией, нам никогда не справиться с этой мокрой стихией. Защитные сооружения строятся каждый год, и каждый год ремонтируются. – на последнем слове отец запальчиво бросил газету на подлокотник кресла не став дочитывать статью о тяжелой ситуации с древесиной.

– Не отчаивайся Марк. Мы живы и это главное. – ободряюще сказала мама.

– Понимаю. – согласился тот. – Что ж, мне пора. – поцеловав супругу он произнес. – Пока дети. Вечером увидимся, и не забывайте слушаться маму.

Тяжело отворивши дверь, после чего послышался резкий отклеивающийся звук, папа неслышно вздохнул. И стоя на пороге дома произнес.

– Когда кончится этот злополучный дождь? – спросил он у небес, после чего направился на работу.

Эван, как всегда, с детской непосредственностью и непоследовательностью, недоев, встал из-за стола, обязательно взявши напоследок на всякий непредвиденный случай несколько шоколадных конфет, тем самым крайне обделив сестричек, которые уже давно замыслили скорейшее поедание всей вазы со сладостями. Что ж, не впервой их карамельные планы рушатся, зато займутся другими делами, может быть помогут маме по хозяйству – подумал Эван, косясь на их расстроенные личики. Затем он неспешно начал одевать непроницаемую для влаги куртку, любимую шляпу с полями, с прорезами для стока воды. И это, скажу честно, довольно забавное зрелище. Представьте себе, идет человек в такой шляпе в окружении тонких струек воды льющихся со всех сторон. Интересно выглядит, не так ли? Кто выдумал сей удивительный головной убор никто уже и не вспомнит, но жители городка предпочитали носить именно такие шляпы.

Тут мальчик уже почувствовал свежий запах улицы, как мама его окликнула, на что ему пришлось отозваться и приостановить подготовку к великим экстраординарным свершениям, поставить на паузу тот увлекательный фильм его мечтательных мыслей.

Мама говорила учительским тоном, взывая к потаенной совести сына.

– Не забудь заглянуть к миссис Магнолии и к мистеру Чарку. Сегодня твоя очередь помогать им, ты обязан выполнять любые их прихоти добросовестно, со всем почтением их возраста. Ты меня понял?

Тут она вопросительно воззрилась на сына.

– Но мама, только не сегодня. Совет Зонтов соберется без меня, и что они решат, придумают какую-нибудь глупость, как всегда. – отнекивался Эван в полной мере осознавая заведомое поражение.

– Ступай и не противься. – огласила мама своё последнее слово.

Разве имеет смысл сопротивляться, вот уж нет, и можно ли выстоять перед строгим взглядом матери, ни секунды. Есть лишь бескомпромиссные обязанности, кои возложены на хрупкие рыцарственные детские плечи. Посему неукоснительный долг всех детей в Персифале заключался в помощи старикам, дети помогали людям неспособным к быстрым движениям, кои столь необходимы в Городе Дождя. Однако среди пожилых людей, выбираться наружу могли лишь единицы, лишь крепкие бывшие спортсмены, которые никак не могут свыкнуться с ветхой данностью своего теперешнего возраста, остальные же мирно ютятся в своих домиках, вспоминая навсегда ушедшее прошлое. Поговорить им не с кем, поделиться тучными фотоальбомами и пыльными воспоминаниями также, посему рассказывают пару, тройку небылиц или сказок тем маленьким пронырам и “милушкам”, как любят величать сих юных помощников пожилые дамы. Сохранившие знание о своей красоте, хотя и со временем угасшей, они всё же не потеряли с годами чувство собственного достоинства. Зачастую дамы являются вдовами или чаще всего незамужними старыми девами, ибо когда начался дождь, спасая свои жизни, многие перестали мечтать о бракосочетании, никто не стремился обзавестись семьей, однако казалось бы, должны были наоборот сплотиться. Но, к сожалению, горе погружает людей в свои насущные проблемы и личные душевные переживания, редко кто в те минуты вспоминает о ближних своих. И с тех пор забота о престарелых жильцах города взвалена на детскую долю, впрочем, они исполняют то не всегда без ропота. Так молодость помогает старости, и это нисколько не странно, ведь по целым дням взрослые заняты нескончаемой работой по продлению жизни города Персифаля.