Сказания дедушки Афансия - Никита Зиновьев Страница 11

этот слыл в народе мохоблудом**, и винопивцем*** изрядным. Толстый, кучерявый мужик без бороды. Вот так опишу я вам его. В последний раз его видели на пахоте… никогда. Он вообще не приходил, ненавидел ненавистью лютой работу, и обожал лежать на печи, да лопать калачи. И не очень-то жаловал его люд разный. Кто ж любит винопивцев и мохоблудов? Вот и сейчас Избыгнева не было и люди ворчали на него:

– Опять-таки не пришел!

– Баламошка**** позорный!

– Да что б ему лопнуть от собственной лени! Королобый*****!

Да, а вот чем в это время делал сам Избыгнев: лежал на печи белокаменной, ел калач сдобый и запивал его кваском шипучим.

На поле тишь. Лишь слышно, как мужики брадатые переговариваются и поют песни:

Полюшко, поле,

Русское раздолье,

А над полем вьется сокол,

За версту ворога он видит.

И течет эта песня славная по всему миру большому.  Я бы долго ее слушал, но рассказывать дальше сказ мой надобно. И так провел все лето на печи Избыгнев. А потом и осень. И вот, наступила зима лютая, холодная. Горе тому, кто не работал все лето в поле и не собрал урожай! Голод в два счета заморит и умертвит! И в самом студне (слав. Декабрь) изволил встать Избыгнев с печи теплой. Калачи кончились. Надо бы взять еще. А нету! Нету калачей сдобных боле, нету боле пряников! Ведь эти все изделия вкусные пекут из хлеба, что в поле растет! А Избыгнев не работал в поле! Он только ленился ленью! Закручинился Избыгнев. Надо побороть лень поганую и работать вместе со всеми. А то вишь, растолстел как! В двери избы собственной не пролезает! Но не голодному же сейчас оставаться!  Накинул тулуп наскоро и побежал у людей добрых еде просить. Но никто не хотел делиться едой честно заработанной! И заплакал Избыгнев. Потекли из очей его слезы горькие. Но тут сжалились над ним люди. Дали еды, а потом заставили его работать в кузнице. Он с радостью согласился. И через некоторое время стал он парнем пригожим. Жир весь ушел. Из ленивого разгильдяя, которому лишь полежать на печи, превратился он в красавца стройного. И помнил он мудрость народную, что глаголила верно: Без труда не выловишь рыбку из пруда!

Так что запомните, младые люди: труд – это ваш начальник строгий, товарищ верный, кормилец лучший и телохранитель неизменный! Да, бывает такое, что трудно бывает преодолевать лень поганую, как Избыгневу, но мы же сильны характером и умом? И очень хотелось бы, чтобы сказание мое короткое вам пошло на пользу лучшую.

Влеготку* (слав.) – без особого труда

Мохоблуд** (слав. – ленивый

Винопивец*** (слав.) – пьяница

Баламошка**** (слав.) – полоумный, дурачок.

Королобый***** (слав.) – глупый

СКАЗАНИЕ 17

Как хорошо зреть мир на Руси-матушке! Как приятно, дабы войн свирепых, страшных не было! Мы – русские, очень добрый народ. Никого обидеть ни хотим, чтобы жить со всеми в мире благом. Но и защищаться обязаны мы, в случае каком-нибудь нежданном. И благодарны вечно мы царю нашему мудрому, который хорошим полководцем слыл и благодарны вечно мы войску ратному, смелому, что  защищают нас от бед всяких. Но войско ратное – это не один человек, а много их, родимых. И всегда, что бы не случилось, надо мир в между ними держать. А то, если все друг против друга, то не видать войску (а тогда оно не войско, а просто стадо божедурное*) никакой победы сладкой. Вот об этом и будет сказание мое.

Как-то раз, а тогда стоял грудень**, набиралась в славном граде одном дружина. Ох, как хотели мужики разные попасть в дружину княжескую! Сражаться за Русь святую и умереть смертию достойной – это честь. Да, здорово это. Попали в дружину многие. А что – войска много надо, а то как же без войска-то? И война грядет лихая, людей, готовых умереть смертию мучительной надо бы по более. Ведь вона – это лихая, жестокая и очень злая сестрица самой смерти. Те, кто чудом жив остался знают это и никогда не хотят, чтобы тот пережитый ими кошмар страшный никогда не повторялся. Старые знали войну, а вот молодым только предстояло это понять, внять словам старших и принять их.

Ну так вот. Набралася дружина славная, сильная и устремленная к победе. Мужики – настоящие богатыри, витязи прекрасные. Кто-то с бородой пышной, кто-то нет, но все широкоплечие, высоки, и в очах любовь к родине, которая летит по небу голубому в даль, за леса зеленые, за реки журчащие, за холмы великие. Да сокрушит она врага, да поможет она дружине, да будет победа, да будет любовь к родине! Смотреть на богатырей – одно удовольствие большое. Лики суровы, но в то же время кротки и добры. Читается в их лицах мужество и гордость, что идут они на подвиг такой славный, что погибнут они смертию великой, что защитят они Русь-Матушку!

И двинулась она в путь далекий, опасный, из которого они возможно не вернутся. Идут, зрят на красоты природные: вот река велика, голубая. Вот луга зеленые, пушистые, как ковер, расстилаются пред взором. А вон облака белоснежные, как платье девица красной на свадьбу. И дышать-то легко! Аер*** свеж! Но дорога-то длинная! Встали витязи. Сделали остановку, чтобы силушку пополнить. Прилегли на землю и уснули сном богатырским. И как только самый последний уснул, появился на поляне не большой, василиск****. Светло-коричневое тело, а на спине причудливый узор, в виде стрелочек черных. Подполз василиск и начал глаголить устами своими нечистыми вот таки слова:

Пусть добро все испариться из душ ваших,

Дабы зло поселилось черное.

Ненависть заперлась в сердце вашем,

А зависть стало жить в самой душе.

Дабы стали вы ненавидеть друг-друга,

Дабы ссорились все время

Дабы не было войска ратного

Дабы вы не победили супостатов!

И сразу весь чистейший аер заполнился запахом поганым. И дым ядовито-зеленый качался над богатырями и вселялся в сердца и души их. Ухмыльнулся василиск коварный ухмылкой торжествующей и уполз от места этого.

Да, заколдовал проклятый василиск наших дружинников! Как теперь Русь светлая будет жить без дружины? Захватят ее супостаты и будут там править как хотят их души! Этого нельзя допустить!

Но хорошо, что не всех смог очернить василиск. Один паренек, Креслав звать, не спал. Он стоял на стороже. Не задел его дым, не отравил сердце и душу. «Пора бы товарищей будить. Надо в путь идти!» – помыслил он.

Не ласково его встретили после сна товарищи. Начали браниться друг на друга, обзываться. Тут и там слышалось:

– Скотина такая, чего рожу выставил?

– Иди к лешему, лиходей!

– Ты что там, холоп, сказал?!

– Зарежу вас всех окаянных чертей!!!

Да, вот в таком отвратительной обстановке шло войско на битву,