Анна Антонова - Влюблен по чужому желанию Страница 14

– Просто отличный, – заверила меня подруга. – Вы целовались?

Я опешила и замерла, но она и не ждала ответа.

– Конечно, целовались. Только я не поняла, когда именно? – она наморщила лоб, словно решала задачу по физике. – На колокольне? В кафе? В лабиринте?

Глупо было отрицать очевидное, и я нехотя ответила:

– В кафе.

Чувствовала я себя при этом лягушкой, препарируемой прилежным студентом-медиком.

– Значит, он у нас на крючке, и теперь надо просто закрепить результат, – поставила Ленка.

– Да, – односложно согласилась я, надеясь тем самым закрыть тему.

В глубине души я была с подругой не согласна. Да, внешне все вроде бы выглядело настоящей идиллией и романтизмом в третьей степени, но я-то знала – нет, не знала, а чувствовала, – на самом деле все не так. Нет в наших отношениях глубины и серьезности, для Женьки это просто игра, приятный бонус к поездке. И даже если здесь, в Праге, у меня создастся впечатление – ура, вот оно, наконец-то счастье! – по возвращении домой меня может ждать очередной облом, которого я не переживу…

Я одернула себя: не драматизируй! Переживешь, конечно, куда ты денешься. Просто приятного будет мало… По длинной логической цепочке у меня всплыла в голове одна яркая сценка.

Однажды осенью я сидела в сетевой блинной, куда забежала перекусить по дороге на занятия театральной студии – нас задержали в школе, и зайти домой пообедать я уже не успевала. Кафе по случаю середины буднего дня было полупустым, только за соседним столиком сидели три девчонки, как поняла по разговору, недавно ставшие студентками. Они оживленно обсуждали посвящение в первокурсники, проводившееся почему-то в походных условиях, и одна из них со смехом вспоминала:

– Поставила перед нами повариха пакет и сказала: «Это сникерсы». Мы обрадовались, навалились, открываем – там сухари… А она ржет: «Вы же, молодежь, их сникерсами называете!» Это был самый большой облом в моей жизни!

Тогда я не придала значения случайно услышанному разговору, но он, видимо, отложился на дальней полочке памяти, потому что сейчас всплыл у меня в голове ярко и отчетливо. Хотела бы я, чтобы подобная глупость стала самым большим обломом в моей жизни!

Утром мы встали и шустрыми зайчиками поскакали на завтрак, где нас уже поджидала Ирина Владимировна с ее бодрым речитативом:

– Доброе утро, ребята, ешьте хорошо, но быстро, не засиживайтесь, автобус скоро подъедет, а нам сегодня далеко ехать. Обед нескоро, кушайте как следует!

Мы послушно кушали, так и не выяснив, куда собираемся ехать.

– Одевайтесь теплее, – продолжала напутствовать нас классная. – В горах всегда холоднее.

Я едва не поперхнулась кофе:

– В каких еще горах?

– На Алтайских горах жил веселый падишах! – вдруг весело отозвался из-за соседнего стола Женька. – Опять все прослушала, да?

Ничего хорошего он, как обычно, не сказал, но на душе у меня почему-то потеплело. Я только собралась задать вопрос про падишаха, но Ленка меня опередила:

– Ой, а я тоже знаю эту считалочку! Мы ее в детском садике читали. Только падишах был великий.

– Да, точно, великий, – согласился он. – Запамятовал с детского садика-то!

– Ничего подобного у нас в детском саду не было, – насупилась я.

Хорошего настроения как ни бывало.

– И про это забыла, – картинно развел руками Женька.

Ленка хихикнула. Я почувствовала себя огородным пугалом на миланской неделе моды.

– Ребята, заканчивайте завтрак, идите одеваться, жду вас в холле через десять минут! – возвысила голос классная, спасая меня от позора.

Через пятнадцать минут мы уже садились в автобус. Мы с Ленкой, как обычно, оказались в числе последних и медленно шли по проходу, высматривая два свободных места, когда меня вдруг дернули за руку.

– Садись, – небрежно пригласил Женька, повернувшись и буквально втащив меня на сиденье у окна.

Ленка, сделав вид, что так и надо, с независимым видом проследовала дальше по салону, а я лишь ошарашенно открывала и закрывала рот, не зная, как реагировать на подобную бесцеремонность. Женька забыл про свое не далее чем вчера прозвучавшее предложение, чтобы я решала сама? Или не стал полагаться на мой выбор, зная, какая я нерешительная копуша?

– Ребята, надеюсь, вы помните нашего гида, – объявила Ирина Владимировна. – Ее зовут Ива.

– Странно, что она заподозрила у нас признаки раннего склероза, – хмыкнул Женька. – Мы ее всего полдня не видели!

Ива сердечно поприветствовала нас и сразу начала с неожиданного объявления:

– Ехать нам долго, поэтому лучше снимите верхнюю одежду и уберите в багажные сетки под потолком. В автобусе очень тепло, и если вы всю дорогу просидите одетыми, а потом выйдете на мороз, то очень быстро замерзнете.

Все послушно начали раздеваться и упихивать куртки и пальто в сетки. Мне было не достать, и Женька любезно предложил:

– Давай.

Я послушно подала ему дубленку – спорить и демонстрировать самостоятельность мне сейчас абсолютно не хотелось. К моему удивлению, сидеть в автобусе в одном свитере оказалось непривычно и очень удобно.

– Мы с вами отправляемся к южной границе Чехии и Австрии, к Шумавским горам. Там мы с вами посетим замок Рожмберк-над-Влтавой, а потом город Чешский Крумлов, сохранивший свой средневековый облик…

Я заерзала, ища глазами Ленку – мне не терпелось обсудить с подругой программу сегодняшнего дня, – но, увидев ее, тут же плюхнулась обратно: она мило ворковала с Цветковым на последнем сиденье. Так я и знала: тут какой-то заговор! Вот тебе и планы по завоеванию мира… то есть, тьфу, парней! Они, кажется, составили свой план и легко разбили нашу компанию, подтвердив всеобщее мнение о женской дружбе, которая существует, лишь пока дело не дойдет до дележки мужчин. Но нам с Ленкой нечего делить! Ей не нужен Женька, а мне Цветков…

Стоп. Цветков! Зачем же она все время подбивала меня потренироваться на нем, если он нравится ей самой? Выходит, Ленка гораздо проницательнее меня, если раньше разглядела, что он совсем не такой дурак, каким хочет казаться…

Решив, как незабвенная героиня «Унесенных ветром» Скарлетт, подумать об этом потом, я откинулась на спинку и стала смотреть в окно. Там тянулись однообразные желто-зеленые квадраты полей, кое-где присыпанных снегом.

– Это рапсовые поля, – ожил микрофон Ивы. – Их тут много, но скоро вы увидите кое-что поинтереснее. Мы будем проезжать территорию национального парка, и, когда я везу здесь экскурсии, мы часто замечаем зайцев, лосей, косуль, других зверей. Они здесь ничего не боятся и выходят прямо к дороге.

Мы послушно прилипли к окнам, но за ними по-прежнему тянулись поля, лес виднелся лишь вдалеке. Я снова откинулась на сиденье, лениво наблюдая проплывающий пейзаж. Мы с Женькой ни о чем не разговаривали, но мне это и не требовалось – впервые за долгое время на душе было хорошо и спокойно. Слова, наверное, могли все только испортить.

Кажется, я задремала – подъем был ранним, а автобус так уютно укачивал – и резко подскочила от громкого голоса гида, усиленного микрофоном:

– Дети, посмотрите скорее направо! Видите косулю? Вон там, за деревьями!

Те, кто сидел справа, прилипли к окнам. Нашему ряду не так повезло, и мы усиленно сворачивали шеи и поднимались с мест, пытаясь что-то увидеть с противоположной стороны.

– Сядьте, сядьте! – испуганно прикрикнула Ива. – Во время движения все должны сидеть на своих местах, иначе водителя могут оштрафовать!

– Да кто здесь увидит, – лениво отозвался кто-то из парней.

– Дорожные полицейские могут встретиться везде, – вздохнула она. – И камеры.

– Какие камеры в лесу?

– Так это же заповедник, – напомнила экскурсовод и оживилась: – Кстати, вы видите косулю?

– Не-е-ет… – разочарованно протянули мы, напрасно всматриваясь в голые заснеженные деревья.

– Ну вот, – расстроилась Ива. – Я вижу косулю, а вы нет.

– Еще и глумится, – хмыкнул Женька.

Я усмехнулась в ответ и неожиданно подумала: а ведь меня вполне устраивает дружба с ним, и не нужна мне никакая любовь. С ней всегда одни проблемы, дружить гораздо проще… Осознав это, я повернулась к Женьке, спеша поделиться своей блестящей идеей, но вовремя спохватилась. Что же я делаю, парням такое говорить ни в коем случае нельзя! Они терпеть не могут, когда мы, девчонки, все усложняем, предпочитают, чтобы все было просто и ясно, как гвоздь. И хотя он вчера призывал меня решать самой, интуитивно я чувствовала: никаких программных заявлений сейчас делать не стоит, лучше пустить все на самотек.

– В Чехии вообще очень бережно относятся к природе, – тем временем решила сгладить неприятное впечатление от «косули» Ива. – Например, рыбалки в вашем понимании здесь не существует – нельзя просто так прийти на речку, сесть и начать удить. Рыбу можно ловить только в специально отведенных местах, предварительно купив билет.