Вадим Селин - Расписание свиданий Страница 15

«Не верю, ни во что не верю, — подумала я. — Все это неправда. Я скоро проснусь, и эти губы‑слизняки останутся во сне».

Но я не просыпалась… А жаль.

Надо же, вчера, когда я стояла на вышке и думала, что моя жизнь скучна и однообразна, не предполагала, что на следующий день случится такое…

Я вышла из автобуса и огляделась. Мне казалось, что каждый прохожий знает о моем бесславном первом поцелуе, что они перешептываются между собой и резко прячут взгляд, когда я на них смотрю.

Только тут мне пришло в голову позвонить Марату и поговорить с ним. Я взяла телефон, набрала его номер и стала ждать, когда гудки сменятся голосом. Но он не брал трубку. Вот черт! И зачем придумали определитель номера?

Я написала ему SMS: «Марат, возьми трубку. Поговори со мной. Я же знаю, что ты не берешь ее специально».

Отчет о доставке сообщения пришел, а вот ответ на него — нет.

«Какой он жестокий, — с большой обидой подумала я. — Даже объясниться не дает. Мне так плохо, а он еще больше боли причиняет. Как говорят обожаемые мамой китайцы, не поговорить с человеком, который достоин разговора, — значит потерять человека».

Наверное, Марат ничего о китайской мудрости не слышал.

И тут меня поразили воспоминания месячной давности. Мы поссорились с Маратом, когда я услышала то, что не должна была слышать. Он звонил мне, посылал сообщения, но я не отвечала ему, не соглашалась поговорить, считая, что поступаю правильно.

А теперь я пытаюсь с ним поговорить, но он не хочет. Не дает возможности объясниться.

Мама — знаток разных законов судьбы — всегда говорит: «В жизни все возвращается, как бумеранг. Сделал кому‑то зло — вернется зло, сделал добро — вернется добро».

И вот, пожалуйста, закон бумеранга сработал. Жизнь повернулась так, что я оказалась на месте человека, которому не дают оправдаться. Испытываю те же чувства, что испытывал Марат, когда я сбрасывала звонки и не отвечала на сообщения. Все отразилось, как в зеркале…

Страшно представить, что думает Марат. Наверное, ему кажется, что я ответила на Васин поцелуй.

«Ох… — мысленно простонала я. — Да много чего показаться может… Нет, это так оставлять нельзя. Если Марат не хочет говорить по телефону, то я поговорю с ним лично, без помощи этого куска пластмассы. Главное, чтобы он был на работе».

Как оказалось, на работе его не было. Другие ребята с базы проката плавсредств сказали, что он ушел часа два назад и еще не вернулся.

Я помчалась к себе на работу и — о счастье — увидела на вышке Артема.

— Где Марат? — без предисловий спросила я.

Артем, стоящий у ограды и наблюдающий за отдыхающими, повернулся и как‑то оценивающе посмотрел на меня.

— Полина, я же тебя предупреждал, что за человек этот Вася. Ты что, влюбилась в его дурацкое письмо? Ради него ты решила бросить Марата?

Я схватилась за голову. Сердце билось так сильно, что казалось, оно вот‑вот проломит грудную клетку.

— Да никого я не собираюсь бросать! Я не влюбилась в этого бутылочника! Как ты мог подумать, что я променяю его на Марата!

— А зачем же ты целовалась с ним? — логично поинтересовался Артем.

Он разговаривал со мной сквозь зубы — видимо, Марат успел ему все рассказать, а значит, Артем тоже думает, что я целовала Васю по своей воле.

Я стала какая‑то нервная — слезы снова ручьем потекли по моим щекам.

— Я не целовала его! — сквозь всхлипы сказала я. — Не целовала… Я приехала в Малый Якорь, чтобы посмотреть на человека, из‑за которого мы поссорились с Маратом. В наших отношениях все было прекрасно, пока я не нашла на берегу эту треклятую бутылку из‑под шампанского! С этого все и началось. Мы с Маратом поругались. На пустом месте поругались… А потом ты рассказал о бутылках. О Кате. Ну, я и поехала посмотреть, что за человек этот Вася, что он собой представляет, из‑за кого красивые девушки хотят расстаться с жизнью. Любопытно мне стало, вот что, понял? Я пришла туда, а он взял и… насильно поцеловал меня. Руки мои так сжал, что я не смогла вырваться и все прекратить. Он поцеловал меня, слышишь? Сам поцеловал! А Марат не понял. Увидел все со стороны и… по‑своему все представил. Но все не так было, совсем не так! И ты тоже не так все думаешь.

Словесный поток иссяк, и я замолчала. Артем опустил руку с биноклем и снова посмотрел на меня, но теперь уже тепло и без осуждения.

— Что мне теперь делать? — кусала я губы от отчаяния. — Как Марату все объяснить? Поймет ли он? Господи, ну зачем все это случилось? Знаешь, я повела бы себя как Марат. Если бы увидела такую сцену, так же отреагировала бы. Подумала бы, что все очевидно, но на самом же деле оно неочевидно! Марат не знает, что я не хотела поцелуя! Как ты думаешь, он поймет меня?

Артем опустил глаза в пол. Мне стало не по себе.

— Что это значит? — разволновалась я. — Артем, что это значит, я тебя спрашиваю? Почему ты так смотришь?!

Напарник открыл бутылку какого‑то холодного напитка (по стенкам текли капли) и сделал несколько глотков. После этого тяжело вздохнул и проговорил:

— Он собирает вещи.

— Какие вещи? — не поняла я. Вернее, поняла, но, спрашивая это, надеялась, что ослышалась.

— Свои вещи. Он уезжает.

— Куда?

— Домой. В свой город.

— Зачем? — автоматически продолжала я задавать вопросы, хотя мысли мои были уже далеко отсюда.

— Сказал, что ему здесь больше нечего делать.

— Но… еще же не пора на учебу.

Артем уставился на меня, как на неразумного ребенка:

— Полина, ты что, ничего не понимаешь? Он уезжает отсюда из‑за тебя. Он больше не хочет тебя видеть. Так он сказал…

У меня зашумело в ушах. Перед глазами возникла какая‑то непонятная рябь. Так бывает, когда долгое время сидишь в кресле, а потом резко встаешь…

— Эй! — сквозь черные мушки я увидела Артема, бросившегося ко мне. — Ты что?! Полина, очнись!

В следующее мгновение ощутила, что он взял меня на руки и положил на шезлонг, а потом на голову хлынуло что‑то ледяное.

Я молниеносно пришла в себя. Перед глазами вместо ряби была четкая картинка: Артем стоит около меня и держит в руках ту самую бутылку с напитком, но уже почти пустую.

— Что с тобой такое? — беспокойно спросил Артем. — Это ты из‑за Марата так?

Я ничего не ответила. Вместо этого поднялась с шезлонга, почувствовав небольшое головокружение, и направилась к лестнице.

— Ты куда это? — подбежал ко мне Артем и перегородил путь. — Никуда я тебя не пущу, хоть режь меня!

— Отстань.

— Не отстану. Пущу, а ты вдруг…

— Что — «а ты вдруг»?

— А ты в море пойдешь! — выпалил напарник. И, чуть смущаясь, добавил: — Как Катя.

— Топиться, что ли? — устало конкретизировала я. — Делать мне больше нечего, топиться. И где ты видел дельфина, который тонет под водой?..

— Но ты не дельфин, — возразил Артем. — Ты человек.

— Уже нет, — улыбнулась я и, отодвинув нахмурившегося напарника в сторону, начала спускаться с вышки. — Я теперь никто.

— Полина, не делай глупости! — крикнул Артем с вышки.

Я подняла голову вверх.

— А я уже сделала глупость.

— Какую?

— Какую?.. К Васе поехала, вот какую.

Я не знала, что мне делать дальше. Где искать Марата? Дома? Но он не пустит меня, откажется говорить. Не захочет выслушать объяснение того, как все было на самом деле.

В который раз я набрала его номер. Длинные гудки. Он не берет трубку. Не отвечает на SMS. Я чувствую себя брошенной. Да я и есть брошенная…

Ноги сами привели меня к месту, где работала подруга Фулата.

— Полина, где твое лицо? — ахнула Фулата, когда увидела меня.

— Что ты хочешь сказать? Вот мое лицо…

— Ну, вы что‑то про лица говорите, когда человек не такой, как всегда.

— А‑а, — догадалась я, — хочешь сказать, на мне лица нет?

— Да!

— Сейчас расскажу почему…

Мы отправились в ближайшее кафе на свежем воздухе, заказали сок и заняли столик.

— Меня поцеловали, — сказала я.

— Кто поцеловал? — удивилась Фулата и игриво улыбнулась: — Марат? Неужели произошло это? Если бы знала ты, как я за вас рада, — сложила она руки у сердца и опомнилась: — Но почему ты расстроенная? Тебе не понравилось? Знаешь, ничего в этом страшного нет. В первый раз иногда человек сосредоточен не на поцелуе, а на самой ситуации.

— Ах, Фулата, о чем ты говоришь! Я расстроенная, потому что поцеловал меня не Марат, — произнесла я так тихо, что Фулата не расслышала.

— Что? Что ты сказала?

— Я говорю, что меня не Марат поцеловал, — громче повторила я.

Фулата замерла со стаканом сока из местных апельсинов в руках.

— То есть как это? Если не Марат, то кто же тогда?

Я закрыла лицо ладонями и выдавила:

— Вася.

Фулата оторопела еще больше:

— Какой Вася? Полина, с тобой все хорошо?