Альберт Иванов - Сказки о Хоме и Суслике Страница 2

Идёт через поле, вот и дом-нора уже близко, почти рядом.

И тут он остановился.

— Эх, дурень я, дурень, — покачал головой Хома. — Зачем я такую тяжесть в такую даль тащил! Надо было прямо на месте, на Дальнем поле за рощей, стручки вылущить. А горошины за щеками нести. Намного легче!

И Хома повернул обратно.

Снова до ручья дошёл.

Снова в рощу через ручей перебрался по брёвнышку.

Только на этот раз он хитрей сделал. Просто перекидал стручки один за другим на тот берег, а затем и сам перешёл.

Стручки он до утра искал.

Кусты, темно, ничего не видно. Нашёл все-таки!

Тут и солнце взошло.

Пересёк он рощу. Опять пришел на Дальнее поле.

Вылущил три стручка. Горошины за щёки в «кладовочки» сложил. Щёки раздулись, как два шара, из-за спины видно.

Два оставшихся стручка взял под мышки — и снова в обратный путь.

Идёт, сопит. Животом траву раздвигает. Щекотно.

— Ны… смышите… мыня, — шамкал Хома сквозь зубы. — Мыне… смыяться… ныльзя!

Комар в нос укусил.

— Ны… смышите… мыня!

Дошёл до бревна.

Лягушки в ручье проснулись, прыгают, плавают.

Идёт Хома по бревну, покачивается. Видно, рассчитал плохо: за одной щекой горошин больше.

Увидели Хому лягушки, залились смехом. Хором хохочут. Весело им.

— Ны… смышите! — Держится Хома, крепится изо всех сил.

А лягушки от хохота заходятся. Очень заразительно. Не выдержал Хома. На самой середине ручья как прыснет — фрр! — все горошины вылетели!

— Ха-ха-ха! — захохотал Хома. — Ха-ха!.. Ха-ха!.. Ой, не могу!

Лягушки от смеха чуть не лопнули.

Так Хома и вернулся домой, только два стручка и смог донести.

Положил их у входа в нору, а сам отдохнуть рядом прилёг, устал, умаялся…

Проснулся — нет стручков! А на том месте, где лежали они, Суслик сидит и облизывается.

— Стручки где? Отвечай! — вскричал Хома. — Съел?

— Я не один, — обиделся Суслик, — мы вдвоём.

— С кем? — вскипел Хома. — Веди! Я ему хвост оторву!

— Себе? — удивился Суслик.

— Как — себе?

— А так! Я за тебя утром зарядку сделал, прихожу, вижу — два стручка. Как раз на двоих. Ну, я и закусил. Ты не думай, я тебя не обделил. Сам я маленький стручок съел, а за тебя второй, побольше. Правда, вкусный?

Подумал Хома, всё верно, всё сходится.

Только одно непонятно: почему ему есть хочется?!

Странно…

КАК ХОМА РЫБУ ЛОВИЛ

— Никогда мы с тобой в жизни рыбки не пробовали, — сказал Суслик лучшему другу Хоме. — А мне её Выдра так хвалила!.. Пошли рыбку ловить.

— А ты ловить умеешь?

— Нет. Но я, наверное, очень люблю рыбку ловить, — заявил Суслик.

— Раз не умеешь, меня слушай, — отмахнулся Хома. — Прежде всего нужна удочка.

— Удочка. Понятно, — кивнул Суслик. — А это что такое?

— Ну, палка. Только длинная. С ниткой.

— Ага, — кивнул Суслик.

— А на нитку — поплавок, — продолжал Хома.

— Ясно, поплавок. Только длинный. Чего ж ещё, — кивнул Суслик. — А зачем?

— Ну, я точно не знаю, зачем, — признался Хома. — Поплавок — это перо гусиное, наполовину красное, наполовину белое. Я думаю, плавает поплавок на воде, тебе веселее на берегу сидеть, есть на что посмотреть.

— Красиво… — мечтательно сказал Суслик.

— А ещё грузило, — продолжал Хома.

— Ага, грузило, — закивал Суслик. — Без грузила нам нельзя! А это… как оно… на вид… такое то-о-олстое, да?

— Сам ты толстый! — взревел Хома. — Гру-зи-ло! Понимаешь?

— Я понимаю, — жалобно сказал Суслик, — я толстый. Но я ничего не понимаю.

— Охотников знаешь?

— Знаю, — поёжился Суслик.

— Чем они стреляют?

— Ружьями, — насупился Суслик.

— Я не о том! Что из ружья летит?

— Огонь, — попятился Суслик.

— А ещё что?

— Дым, — зажмурился Суслик.

— Уф-ф! — Хома вытер пот со лба. — А вот скажи, что тебе в прошлом году в хвост попало?

— Дробинка, — вздрогнул Суслик.

— Вот она-то и есть грузило!

— Теперь понял, — обрадовался Суслик, — берёшь дробинки и в рыбу кидаешь.

Хома схватился за голову, сел и начал раскачиваться:

— Да не кидаешь, а к нитке привязываешь!

— Зачем?

— А я почём знаю? Положено так. И ещё нам нужна насадка. Я раз на реке рыболова видел. Он рыбу одну за другой таскал удочкой, — затараторил Хома. — Бросит червяка в речку. Рыба хвать его, а он её — на берег!

— А почему же она губы не разжимает, — сомневался Суслик.

— Немая она, вот почему, — сказал Хома, — и ума нет.

— Ясно, — встал Суслик, — идём ловить.

Нашли они длинную палку, а нитки нет.

— Ничего, — сказал Хома, — и без нитки обойдёмся.

— А поплавок?

— А где я его тебе возьму? Я же не гусь, я из себя выдернуть не могу! Придётся без поплавка. Уж как-нибудь. А вот грузило найдём, — уверенно заявил Хома. — Пошли охотников искать. Только, чур, как начнут палить, не беги. На лету дробь лови.

Суслик сразу остановился:

— Давай лучше без грузила. Ну его!

— Пожалуй, ты прав, — согласился Хома, — всё равно привязывать некуда.

Накопали они червяков и уселись на крутом берегу. Прямо под ними — омут, вода крутит, щепки носит. Хома палку держит, а Суслик в воду червяков кидает и кричит:

— Тяни!

Откинется Хома с палкой назад:

— Сорвалась.

Час ловят, два ловят — не ловится рыба. Срывается.

— Тащить не умеешь! — вскинулся Суслик на Хому. — Давай меняться!

Поменялись. Хома червяков бросает, а Суслик палкой машет. Не ловится рыба, да и всё тут.

— Может, насадка не та, — задумчиво сказал Хома. — Может, что другое кинуть надо?.. Я слышал, Сом на жареных сусликов берёт…

Суслик почему-то обиженно отвернулся.

— Слушай, — вдруг засиял Хома, — я догадался. Мы неправильно рыбу ловим. Ты полезай в воду и плавай, будто ты насадка. Вместо поплавка я тебе полено кину. Устанешь, схватишься, отдохнёшь. Эх, мы! Ну, лезь, лезь!

— А рыба? — спросил Суслик.

— А что — рыба? Ты будешь рыбу приманивать. Выплывет на тебя, на дурня, посмотреть, хватай за жабры. И мне — на берег! Только подбирай!

— Давно бы так, — подобрел Суслик, — сколько времени зря потеряли.

Стал Суслик с обрыва спускаться, поскользнулся — и шлёп в воду! Брызги полетели! Вынырнул и орёт с перепугу:

— Тону!

Хома ему скорей полено кинул. Хорошо, что промахнулся. Вцепился Суслик в полено, носит его водоворот по кругу.

— Спасите! — кричит.

— Рыбу, рыбу высматривай, — советовал Хома с обрыва. — Не забывай, ты — насадка. А Суслик знай одно вопит:

— Спасите! Помогите!

Пришлось Хоме палку ему с обрыва протянуть. Изловчился Суслик, когда его на полене мимо проносило, и схватился за палку. Еле-еле выбрался.

— Видал? — торжествовал Хома. — А ты говорил: зачем поплавок, зачем удочка? Только бы тебя без них и видели!

Больше они никогда не ловили рыбу.

Да и как тут с ним, Сусликом, ловить?

Он только рыбу пугает!

КАК ХОМА СВОЮ ТЕНЬ ОБОГНАЛ

Решил как-то вечером Хома ноги размять. Вышел из норы. Луна.

И всё кругом тени отбрасывает.

Даже трава.

Даже Муравьи, домой опоздавшие.

Даже Мошки — летят, а под ними по земле крошечные, как булавочный укол, тени бегут.

А самая большая тень — от заснувшего на поле трактора. Она все маленькие тени накрыла. Летел над полем Филин-полуночник, тенью своей крылатой любовался, глазищами сверкал. А как мимо трактора пролетел, с горя заухал, тень потерял.

Стоит Хома, тенью своей любуется! Упитанная такая. Плечи! И ростом вышла!

— Хорошая тень, — сказал Хома. — Пробегусь-ка я с ней шагов пять наперегонки. И хватит. И спать.

Побежал Хома, вслух шаги считает:

— Раз… два… три, — не может свою тень догнать. — Четыре… пять.

Остановился Хома. Смотрит на свою тень и головой сокрушённо качает.

И тень в ответ головой качает, передразнивает. Обогнала и рада.

Обидно ему. Чужую не догнал бы, это пусть, ладно. А свою — очень обидно.

«Ведь не какая-то, а своя, родная, — размышляет. — Ну, бегаешь хорошо, сам вижу. Моя тень и не может бегать плохо. Но поддаться же можно, хоть чуть отстать, а не мчаться сломя голову вперёд?»

— Ну, ладно! — рассердился Хома. — Не хочешь добром? Я тебя сейчас так загоняю, три дня не встанешь! Или четыре.

И как припустился по полю!

А тень — впереди и впереди.

Хома и путь нарочно поухабистей выбрал, а ей хоть бы хны! Ни разу не споткнулась, через все кочки прыгает!..

— Нетушки, — сказал он сам себе. — Бегай тут за ней, гоняйся… Заведёт ещё, назад не вернёшься. Пусть сама бегает, а я — домой.

И на бегу поворачивать начал.

Видит, тень свой бег замедлила и постепенно за ним потянулась.

Хотел Хома поднажать, да сил нет. Сел.