Альберт Иванов - Записки звездочёта Сириуса Страница 20

- Говорят, что те поклялись, пока не победят, не стричь волосы и не брить бороды.

- Да ну!

- Вот тебе и ну!..

- Долгонько же им придётся ходить со своими бородами. На стороне Апчхибосса Утриноса, что ни говори, сам Тайфун!

- А может, и не долго. Кто знает...

- Слушай, а выходит, они не очень-то и боятся, раз бороды носят. Ведь всякому ясно, кто ты и за кого.

- Выходит, так.

- То-то и оно...

Вскоре город остался далеко позади. Ещё какое-то мгновение на горизонте торчали макушки небоскрёбов, а затем машина свернула на просёлочную дорогу, и всё скрылось за густой пеленой пыли.

Солдаты задремали. И, как ватные куклы, раскачивались из стороны в сторону, не выпуская из рук автоматов и не раскрывая глаз.

Геркулес задумчиво смотрел на спящих ребят. "Ты стал невнимателен, Геркулес, - сказал он сам себе. - Вон как вытянулся Пим за этот год. Брюки ему совсем маловаты, еле прикрывают колени... А Ник - он здорово похудел. Наверно, всё время думает о своём отце и о Дожде. То и дело повторяет их имена во сне... А что ты сделал, Геркулес, чтобы хоть немного успокоить его? Ничего ты не сделал, Геркулес. А ведь ты старший!.. Они тобой крутят, Геркулес, как хотят, - знают, что ты их любишь и не можешь на них по-настоящему сердиться. Вот и сейчас увязались с тобой. А ведь ты их не хотел брать. Не детское это дело... Но разве устоишь перед их просьбами?! Особенно этот Ник: "Возьми! Возьми! Что тебе, жалко?" Конечно, жалко, если на то пошло... Очень жалко! Вот так! Но разве их убедишь? А всё-таки здорово он придумал - пристроиться к войскам Апчхибосса Утриноса, а затем при удобном случае улизнуть к Грому. А просто так к Синим горам не добраться - повсюду патрули. Нет, что ни говори, замечательная мысль!.. Вот только ребята... Ох и влетит же от Грома!"

Машину тряхнуло, и Геркулес раскрыл глаза. Тьфу ты, чёрт! Кажется, тоже задремал.

Машина снова выехала на шоссе. И всё так же маячил позади уродливый пятнистый броневик, ощетинившийся пулемётными дулами.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Гром и Эрнесто

- Кто со мной на разведку? - гаркнул Гром, и раскатистое эхо заметалось среди базальтовых скал.

- Я!..

Около трёхсот человек подняли руки. Это были студенты и мастеровые, тайком пробравшиеся в горы из столицы; рубщики тростника, покинувшие свои деревни; солдаты Утриноса, перешедшие на сторону Грома. И сразу было видно, когда кто из них появился в лагере. У одних были уже густые чёрные бороды, у других - бороды поменьше, у третьих по щекам и подбородку змеились робкие колечки. А были и такие, у которых бороды ещё и не намечались, и похвастаться им было нечем.

Но среди всех, даже среди первых тринадцати старожилов, резко выделялась длинная густая борода одного новичка. Он появился в лагере лишь сегодня на рассвете и был похож на Робинзона Крузо, каким его рисуют художники: с длинноствольной винтовкой, в старой шляпе, мешковатых брюках и куртке из меха каких-то диких животных, надетой на голое тело.

- Ну куда вы? Куда вы? - растерялся Гром, увидев столько поднятых рук. - Зачем мне столько? Мне один нужен. - И кивнул "робинзону", который умоляюще глядел на него: - Пошли.

- Эх, везёт же тебе, Эрнесто! - беззлобно шутили вокруг. - Как увидят тебя солдаты, сразу разбегутся со страху!.. Эх, Гром, ты его вместо пугала у дороги поставь - ни один патруль на него внимания не обратит!

- Ладно, ладно, - буркнул Эрнесто в густые усы, - завидуете, черти.

Гром и Эрнесто углубились в джунгли.

- Тебя Эрнесто зовут? - спросил Гром своего молчаливого спутника.

- Эрнесто...

- Борода-то у тебя, Эрнесто, - словно ты её целый год отращивал, - с уважением сказал Гром.

- То-то и оно, что целый год, - угрюмо ответил Эрнесто. - Не до неё было. Полгода в джунглях от сеньора скрывался, затем поймали и на рудник упекли... Бежал через три месяца, снова джунгли, а потом... - тут он невольно рассмеялся, - пришёл к вам, и моя борода как раз к месту оказалась.

- Моя тоже, - захохотал Гром.

Эрнесто с почтением смотрел на него. Он уже слышал от других, что этот рыжебородый великан не кто-нибудь, а знаменитый бесстрашный Гром.

- Слушайте, Гром... - начал Эрнесто.

- Называй меня на "ты", - добродушно заявил Гром. - Какие могут быть церемонии!

- Ты с Дождём знаком?

- Знаком ли я с Дождём?! Нет, вы слышали, что он спрашивает?! вскричал Гром, хотя вокруг никого не было. - Да знаешь ли ты, что по милости этого заморыша Апчхибосса Утриноса и его плешивого покровителя Тайфуна, засадившего нашего друга в тюрьму, мы с Молнией уже больше года шатаемся безработными!

- Прости, - сказал Эрнесто, - я же не хотел тебя обидеть. Просто я тоже был знаком с Дождём...

- Что значит "тоже"? - вскипел Гром. - Что значит "знаком"? Да мы с ним друг без друга жить не можем!

Гром бы ещё долго бушевал, но тут их окликнул последний пост бородачей:

- Стой! Кто идёт?

- Свои! - рявкнул Гром. - Ослепли, что ли?

Ещё полчаса пути, и в просветах деревьев мелькнуло серое кольцо шоссе с мостом, перекинутым через широкий овраг.

- Давай вдвоём, - ужаснулся Эрнесто, когда Гром выкатил из травы чёрную тупорылую бомбу и взвалил её себе на спину. - А зачем она?

- Скажешь тоже, - буркнул Гром. - Ещё уронишь. Я её поймал, я и понесу. Зачем она, говоришь? Пригодится.

Дело в том, что несколько дней назад самолёты Апчхибосса Утриноса бомбили лагерь бородачей. Все укрылись в пещере, а Гром стоял у входа, ловил падающие бомбы и сбрасывал их в пропасть. А одну он решил сохранить на всякий случай. Выкрутил взрыватель и спрятал её в укромном месте.

Они спустились в овраг. Когда-то здесь, по-видимому, бурлил поток, а сейчас ручей безнадёжно пересох. Лишь кое-где встречались покрытые зелёной плесенью мелкие лужицы.

- Чёрт побери, - пыхтел Гром, согнувшись в три погибели и тяжело переставляя ноги. - Без Дождя скоро всё к дьяволу засохнет... Проклятый Тайфун!

Наконец разведчики оказались под мостом. Здесь было сумрачно и прохладно.

Гром вытащил из сумки взрыватель, большой моток тонкой крепкой проволоки и склонился над бомбой.

Эрнесто вскарабкался на мост.

Дорога отсюда просматривалась далеко - она то пропадала, спускаясь в очередную ложбину, то вновь появлялась и поэтому была похожа на длинный серый пунктир, тянувшийся до самого горизонта.

И вдруг из одной дальней ложбины выползли маленькие чёрные квадратики: один, два, три, четыре, всего - пять. Они проползли по видимому отрезку дороги и пропали, затем вновь появились.

- Едут! - крикнул Эрнесто.

- У меня уже готово, - отозвался Гром.

Он выбрался из оврага, разматывая на ходу проволоку. Она ложилась в густую пожухлую траву и была совершенно незаметна.

Для наблюдательного поста Гром и Эрнесто облюбовали два высоких дерева метрах в ста от моста. Гром с трудом взобрался на свой эвкалипт - мешала проволока, которую он боялся порвать. Наконец он удобно устроился в развилке, почти на самой макушке.

Чуть ниже его, на соседнем эвкалипте, притаился Эрнесто с карабином.

Послышался напряжённый гул моторов. К мосту приближалась колонна огромных крытых грузовиков. Позади колонны громко тарахтел уродливый пятнистый броневик.

Машины остановились.

Вперёд был послан патруль: длинный худой солдат и толстый низенький капрал. Они взошли на мост и перегнулись через перила.

- Заметят, - испугался Эрнесто.

- Ни за, что, - уверенно сказал Гром. - Маскировочка - первый сорт.

Не обнаружив ничего подозрительного, патруль перешёл на другую сторону оврага.

Дальше идти капрал побоялся.

- Вперёд! - приказал он солдату, дрожа от страха и тревожно вглядываясь в дремучие заросли.

Солдат отрицательно мотнул головой. Капрал привстал на цыпочки и ударил его по щеке - раз, другой, третий...

- Вот мерзавец! - Эрнесто не выдержал и выстрелил.

Фуражку с капрала словно ветром сдуло. Он завизжал, как поросёнок, и помчался назад. Солдат - за ним.

И тогда вперёд вылез броневик. Поливая из своих пулемётов густые заросли кустарника, он въехал на мост.

И тут Гром мгновенно замкнул контакт. Раздался оглушительный взрыв.

Когда рассеялся вязкий чёрный дым, Гром и Эрнесто не увидели ни моста, ни броневика. А из грузовиков сыпались солдаты, занимая позицию вдоль оврага.

Загрохотали выстрелы.

Эрнесто снова прицелился в капрала, который высунулся из-за колеса машины, и вдруг услышал треск сучьев. Гром, беспомощно цепляясь за ветки, падал вниз. Очевидно, его зацепила какая-то шальная пуля.

К счастью, его падение почти у самой земли задержала разлапистая толстая ветка. Гром повис на ней, и она, спружинив, отбросила его в кустарник.

Обдирая в кровь руки, Эрнесто быстро спустился вниз.

- Чёрт побери!.. Сто двадцать дьяволов! - услышал он доносящиеся из кустов ругательства. И сразу отлегло от сердца - жив!

- Нога, - простонал Гром, когда Эрнесто склонился над ним, и виновато улыбнулся. - Вот угораздило...