Торнатрас - Бьянка Питцорно Страница 27

Теперь, когда Лео по привычке зовет ее в присутствии Большого Джима: «Пантера, спускайся! Твой лев тебя зовет», она хранит молчание и предпочитает оставаться на своем наблюдательном посту.

– Интересно, что она будет делать, когда Мильярди окончательно у вас поселится? – ехидно спрашивает у меня Пульче.

Решено было, что после свадьбы Риккардо Риккарди переедет жить в Твердыню.

– Пока так, а там посмотрим, – сказал будущий супруг.

– Какой ты великодушный, – воскликнула тогда синьора Эвелина.

Она знала, что Лео и Коломба не захотят покидать дом, который только недавно так старательно благоустраивали. Да и ей самой не хотелось сейчас думать о новом переезде.

«Девчонки» и соседи недоумевали. Почему звездный муж, у которого было роскошное жилье на виа Монтенаполеоне и в Париже, две виллы в Майами, одна в Австрии и пять в Сардинии, согласился довольствоваться этим скромным кровом? Но невеста приняла это как должное:

– Он делает это ради детей, – заявила она. – Он кое-что здесь устроит по-новому. Думает кое-что переустроить.

– Может быть, мне предложить ему услуги фирмы, в которой работает Станислав? – спросила тетя Динучча.

Но когда Эвелина задала ему этот вопрос, Риккардо Риккарди ответил уклончиво:

– Поговорим об этом после свадебного путешествия.

Глава пятая

Я думала, что хуже быть уже не может, но ошиблась. Сюрпризы еще не закончились. В день свадьбы мы узнали о Мильярди две очень неприятные вещи.

Дедушка Пульче говорит, что я не должна сердиться на маму, что взрослые, когда влюбляются, совершенно теряют голову и у него в молодости тоже так было. Остается только терпеть. Рано или поздно у мамы откроются глаза, и она заметит, что с ее новым мужем что-то не так.

Ну как же, говорю я, разве недостаточно того, что он до последнего скрывал от нас такие важные вещи, прекрасно зная, какой была бы наша реакция.

Но давайте я расскажу. Венчание закончилось. Все облились слезами и пот´ ом, потому что в церковь набилось столько телевизионщиков, что было невозможно дышать. Начался фуршет. Мы стояли у стола с шампанским и канапе. Агнесса, Сабина и я выглядели как подружки невесты – в платьях и лаковых скрипящих туфлях от «Феникса», а Лео вообще казался каким-то пажом. Непонятно как, но брат исхитрился пронести с собой Липучку. В церкви ее никто не видел, зато на фуршете она сначала преспокойно сидела у него на плече и с интересом наблюдала за гостями, а потом вдруг зашипела, и шерсть у нее на спине встала дыбом.

– Ну вот! Опять ты?! Перестань, злюка! Сколько можно говорить, ты должна подружиться с моим новым папой, – сказал Лео, гладя ее по спине, чтобы успокоить.

Мне хочется ударить своего брата, когда он так говорит. У нас с ним один папа – тот, который спит сейчас на дне океана. О чем он вообще думает, этот глупый мальчишка? Что отца можно сменить в один день, как пару старых ботинок?

Но, как оказалось, в тот момент Липучка ничего не имела против Кукарикарди, который, стоя в центре зала, раздавал журналистам конфеты и улыбки. А шипела она на двух гостей, и я чуть не упала, когда узнала в одном из них Валерио Карраду. Что делает на маминой свадьбе сусио тибурон? Кто его пустил?

– Он же тоже работает на канале «Амика», – шепнула Агнесса, чтобы меня успокоить. – Они с твоим отчимом коллеги, вот он его и пригласил. А может, Каррада приехал со съемочной группой. Видела, сколько здесь телекамер?

Я не сводила глаз с тибурона. Он, как я уже сказала, был вместе с каким-то типом. Оба смеялись, пили шампанское, и у меня мурашки побежали по коже, когда они, ухмыльнувшись, подняли тост за счастье моей мамы. Потом мимо них прошла какая-то синьора, и Каррада представил ей своего приятеля:

– Лурканио Соллюстри, новый администратор «ПРЕСТНЕДВ».

Преслед на маминой свадьбе? Я чуть не подавилась канапе с лососем. Кто же его пригласил? Сам пришел, чтобы за нами шпионить? Или договорились с тибуроном?

Коломба попросила Агнессу и Сабину поглядывать на этих двух подозрительных типов, а сама протиснулась через толпу к матери. Та стояла возле остатков свадебного торта и непринужденно улыбалась журналистам и телекамерам. В белом платье с кружевной отделкой синьора Эвелина была прекрасна как никогда. Прекрасна и уверена в себе. Никому бы и в голову не пришло, что она – крашеная блондинка с искусственно выпрямленными волосами, которая еще совсем недавно боялась выходить одна из дома.

Коломба подошла и потянула ее за рукав.

– Посмотри, кто там! – шепнула она, увлекая мать за собой.

– В чем дело? Что происходит? – поморщилась синьора Эвелина.

Подойдя к столику с шампанским, они увидели рядом с подозрительной парой самого новобрачного. Все трое, казалось, что-то обсуждали.

– Иди сюда, Эвелина! – увидев жену, весело воскликнул Риккарди. – Иди, я хочу представить тебе двух моих добрых друзей. Знаменитый Валерио Каррада – ты видела его не один раз по телевизору.

«Добрые друзья? Тибурон и администратор преследов?» – Коломба не поверила своим ушам.

Но змий еще не договорил:

– А это Лурканио Соллюстри – моя правая рука, ценнейший сотрудник. Не знаю, что бы я без него делал.

Мама слегка нахмурила лоб.

«Правая рука? О чем ты говоришь?» – читалось в облачке над ее головой.

Она ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь на канале «Амика» произносил это имя. А я уже успела услышать про «ПРЕСТНЕДВ» и теперь так вцепилась маме в руку, что она вздрогнула.

– Вы мне льстите, президент, – произнес этот прилизанный и напомаженный тип. Заметив растерянность мамы, он улыбнулся ей слащавой улыбкой и добавил: – Я помогаю вашему мужу управлять фирмой «ПРЕСТНЕДВ», любезная синьора. Вам же известно, что синьор Риккарди является президентом «Престижной недвижимости»?

– Я строю «Белейшие кварталы» для обычных людей, а Риккардо – элитные для ВИП-персон, – вставил Валерио Каррада. – Вместе мы полностью удовлетворяем жилищные потребности жителей Милана.

Я просто не могла в это поверить. Наш отчим был предводителем преследов. Вот почему он не пожелал пригласить Пульче и ее дедушку! Вот почему согласился переехать в Упрямую Твердыню! Чтобы вести войну изнутри.

Агнесса и Сабина тоже вытаращили глаза от изумления.

Мама недоверчиво улыбнулась. Подумала, наверно, что это какая-то шутка. Но тут змей Мильярди театрально погрозил пальцем Соллюстри и сказал:

– В такой праздничный день не положено говорить о работе.

И улыбка исчезла с маминого лица.

– Так, значит, это правда? Ты – президент «ПРЕСТНЕДВ»? – нерешительно спросила она.

Мильярди улыбнулся