Шёл по городу волшебник - Юрий Геннадьевич Томин Страница 4

– Хорошо, товарищ Софронов, идите, – приказал капитан. – Только больше мне тут детский сад не устраивайте и пост по пустякам не бросайте. Не первый месяц служите. Пора привыкать. Ясно?

– Так точно, – сказал старшина и ушёл.

– Ну-ка, Павлов, – сказал капитан. – И объясни, пожалуйста, где тебя так врать научили.

– Почему… врать… – запинаясь, пробормотал Толик.

– Потому что никакой ты не Павлов. Верно?

– А как моя фамилия? – спросил Толик.

– Это ты сейчас мне и скажешь.

Капитан, усмехаясь, смотрел на Толика, и было понятно, что фамилию сказать всё-таки придётся.

– Рыжков.

– Ну вот, теперь ты говоришь правду. Это сразу видно, когда человек правду говорит, а когда врёт. Молодец. Твоя мама когда на работу уходит?

– К двум часам, – ответил Толик и победоносно посмотрел на капитана. Сейчас-то он уж точно говорил правду, и капитан ни на чём не мог его поймать. Кроме того, судя по выражению лица капитана, тот вовсе не собирался сажать Толика в тюрьму.

– К двум часам мама ходит на работу, – задумчиво повторил капитан и спросил: – Та самая, которую на фронте убили?

– Я не говорил, что убили! – возмутился Толик. – Это он всё выдумал. Я говорил, что её ранили и она дома лежит.

– Так она, значит, лёжа на работу ходит?

Толик ничего не ответил, лишь вздохнул. Чего тут говорить. Не была мама на фронте. А если ещё про папу спрашивать, то совсем плохо дело. Папа, наверное, ни одного преступника в жизни не видел.

– Насчёт папы и преступников, – сказал капитан, – мы лучше и говорить не будем. Вдруг ещё какая-нибудь неприятность выйдет. Верно?

Толик опять ничего не ответил. Он поднял руку и сдвинул кепку на затылок, потому что ему вдруг стало жарко.

– Что у тебя в руке? – спросил капитан.

Толик разжал кулак и протянул капитану коробок со спичками, о котором он давно уже забыл. Капитан взял коробок, раскрыл, вынул одну спичку, повертел её в руках. Спичка была какая-то странная – без головки. Капитан переломил её и бросил в пепельницу.

– Куришь?

– Честное слово, нет! – испуганно сказал Толик. – Хоть у кого спросите.

– Верю, – сказал капитан. – На этот раз верю. Врать ты, Рыжков, любишь. Но не умеешь. Улицу переходить, как полагается, ты, конечно, умеешь. Но не любишь. Говори-ка мне быстро номер школы и класс, в котором ты учишься. Я позвоню директору. А может быть, и не позвоню, если с этого дня ты будешь вести себя как полагается.

– Я больше не буду, – всхлипнул Толик.

– Вот я и посмотрю, будешь ты или нет. Говори номер школы и беги домой. А то мама уже думает, что ты пропал вместе с батоном.

Капитан взял ручку и приготовился записывать. Но едва Толик раскрыл рот, за дверями отделения раздался какой-то шум, затем топот. Дверь отворилась, и два милиционера втащили в комнату здоровенного парня, который изо всех сил упирался. Милиционеры с трудом подтащили его к барьеру, и он встал, покачиваясь и утирая лиловую рожу рукавом пиджака.

– Распивал водку в кафе «Мороженое», – доложил один из милиционеров. – Принёс с собой и наливал из-за пазухи.

– А твоё какое дело? – заорал парень и рванул на себе пиджак. – Если и выпил – так на свои. Где хочу, там и пью! Я, может, с горя пью.

– Тихо, гражданин Зайцев, – спокойно сказал капитан. – Вы не к приятелю в гости пришли, а в милицию. Причём в нетрезвом виде. А горе ваше мы хорошо знаем. Работать не хотите, бездельничаете и пьянствуете – вот и всё ваше горе. Не знаем только, откуда вы на водку деньги берёте.

– Это моё дело, – неожиданно спокойно сказал парень. – Вы, гражданин начальник, свои деньги считайте. А мои на том свете сосчитают.

– Может быть, – согласился капитан. – Но вот то, что мы вам поверили, когда вас из заключения выпустили, – это уже наше дело. Вас на работу устроили – вы трёх дней не проработали. Вам, понимаете, прописку дали в городе, а вы только город позорите. Устраиваете, понимаете, скандалы и пьянство. По старой дорожке пошли?

– Да я… да я ведь… Эх! – дурным голосом крикнул парень и снова рванул на себе пиджак. Он нелепо замахал руками, лицо его перекосилось. Милиционеры придвинулись поближе к нему. Толик подумал, что он сейчас бросится на капитана, и на всякий случай отодвинулся в угол. Но парень никуда не бросился. Он схватился за воротник рубашки и несильно дёрнул. Отлетела верхняя пуговица. Затем покосился на капитана и дёрнул ещё раз. Отлетела ещё одна пуговица.

– Бросьте спектакли устраивать, Зайцев, – сказал капитан. – Это я уже видел.

– Да я… – всхлипнул парень. – Я, может быть, целый день работу ищу. Я, может, оттого и пью, что работы нет. Может, у меня руки горят. Я – ч-человек! Понятно, начальник?

Капитан нахмурился. Он машинально вынул спичку из коробка, переломил её и швырнул на стол.

– Послушать вас, Зайцев, – не человек вы, а прямо голубь. Хотелось бы мне, чтобы вы таким голубем стали. Да не получается…

И тут произошло такое, чего не случалось ещё ни в одном отделении милиции. Не успел закончить капитан фразу, как посреди комнаты что-то вспыхнуло и сразу же превратилось в крутящийся серый вихрь. Тёплая волна воздуха ударила Толика в лицо. Он зажмурился, а когда открыл глаза, увидел, что на том месте, где только что стоял Зайцев, никого не было.

Оба милиционера смотрели на пустое место.

Капитан вскочил из-за стола и замер, широко открыв глаза. И в ту же секунду с пола взвился белый голубь. Он заметался по комнате, ударяясь головой в окна и дверь, отчаянно хлопал крыльями, шарахался от стены к стене, пока случайно не влетел прямо в форточку и, скользнув между прутьями решётки, оказался на улице. В окно было видно, как он круто взмыл вверх и исчез.

Капитан растерянно посмотрел в угол. Там стоял Толик.

– Твой голубь?

– Н-нет… чес-с… сло… – дрожащим голосом сказал Толик.

Капитан выскочил из-за перегородки и подбежал к милиционерам.

– Где задержанный?!

– К-к-кажется… у-у-шёл… – запинаясь, проговорил один из милиционеров.

– Догнать! – закричал капитан. – Догнать немедленно!

– Е-е-есть… – отозвался второй милиционер, и все трое, вместе с капитаном, выбежали на улицу.

Толик из своего угла со страхом оглядывал комнату. Никогда ещё не приходилось ему переживать столько приключений в одно утро. Сначала он даже не подумал, что теперь можно спокойно уйти и капитан никогда уже не узнает номера его школы. Толик боялся пошевелиться. Кто его знает… Может быть, стоит шевельнуться, и в комнате