Шёл по городу волшебник - Юрий Геннадьевич Томин Страница 41

25

Когда Толик проснулся, было совсем темно. На тёмном небе ярко светили звёзды. Одна звёздочка, самая яркая, быстро бежала по небу. «Спутник, – подумал Толик. – Значит, я уже дома и мне снится сон. Я ведь часто видел дома во сне спутники».

Толик приподнялся на локте. Совсем рядом с еле слышным шелестом накатывались на берег мелкие волны. Прямо перед Толиком стоял неподвижно Железный Человек.

Толик снова взглянул на небо. Спутника уже не было. Он прочертил среди звёзд свой путь и ушёл. Скоро он выйдет на дневную сторону Земли и увидит города, в которых живут люди. Наверное, над спутником не властен вчерашний день, если его можно видеть в этом странном и ненавистном мире.

Толик поднялся на ноги. Далеко, у самого берега, мерцала яркая звезда. Скорее даже не звезда, а светлое пятно. Там был дом, в котором находились человек, собака и мальчик с голубыми глазами.

Внезапно Толик почувствовал, что он больше не может оставаться один. Он должен увидеть Мишку. Он пройдёт туда прямо сейчас, ночью. Может быть, они вдвоём, как раньше, и придумают что-нибудь. И наплевать ему на мальчика и все его коробки, потому что дальше так жить невозможно.

– Я иду к дому на берегу, – сообщил Толик.

– Это не разрешается, – сказал Железный Человек.

– Нет, разрешается. Ты слышал, как Волшебник сказал: «Балбес покажет тебе дорогу»?

– Ты уже готов к тому, чтобы стать другом Волшебника?

– А ты сам-то знаешь, что такое друг?

– Друг делает подарки: дворец и магазины.

– Нет, – сказал Толик, – друг – это… это… – Толик запнулся и растерянно замолчал. Он не мог объяснить, что такое друг. Раньше он никогда не задумывался над этим. Они с Мишкой ходили вместе и сидели за одной партой. Этого было достаточно, чтобы их считали друзьями. Мишка заступался за Толика, а Толик тоже… тоже… чего-то там делал для Мишки. Сейчас даже не вспомнить что. И лучше даже не вспоминать, потому что в голову лезут не очень приятные воспоминания.

– Друг – это когда спасает от чего-нибудь или помогает… – сказал наконец Толик. – Друг – это Мишка.

Но Железный Человек не понял его.

– Ты готов получить подарки: дворец и магазины?

– Да, да, – ответил Толик, – готов. Идём скорее.

Они шли по скрипучему песку. Толик то и дело спотыкался об удочки, аккуратно разложенные по всему берегу. Идти было тяжело, а светлое пятно почти не приближалось. Толик очень устал. Он оглядывался на Железного Человека и, пожалуй, впервые за всё время позавидовал ему.

Наконец вдали начали вырисовываться контуры дома с ярко освещёнными окнами. Дом был громадный, и окон было очень много. Толик ещё долго шёл до этого дома, а когда подошёл и встал рядом, то почувствовал себя совсем крохотным.

Где-то в этой громаде были сейчас Мишка, Майда и мальчик с голубыми глазами.

– Волшебника нельзя беспокоить во время сна, – сказал Железный Человек.

Толик чуть не подскочил от радости. Он и сам боялся, что мальчик проснётся и подарит ему дворец и магазины.

– Конечно, мы не станем его будить, – прошептал Толик. – Пускай спит на здоровье. Это экономично.

Железный Человек слегка шевельнулся, и Толику показалось, что если бы не железные губы, то робот улыбнулся бы ещё шире.

Задрав голову, Толик несколько раз обошёл вокруг дома. Он не увидел ни одного тёмного окна. Во всех окнах двадцатого этажа горел свет. Толик попробовал вызвать Мишку старым, испытанным способом. Он набрал мелких камней и стал швырять их во все окна по очереди. Железный Человек следовал за ним по пятам, но ничего не говорил. Очевидно, это не запрещалось. Или, быть может, мальчик просто не догадался запретить это.

Скоро у Толика заныла рука, но он так ничего и не добился. Ему не удавалось докинуть камень даже до десятого этажа.

Небо стало чуть-чуть светлеть. Толик с ужасом подумал, что скоро начнётся рассвет и проснётся мальчик, и тогда ничего уже нельзя будет сделать. Но надо сказать, что он даже не подумал уйти. Он в двадцатый раз обходил дом и всё смотрел, не покажется ли Мишка в одном из окон двадцатого этажа.

– Толик… – услышал вдруг он негромкий голос.

Толик с удивлением оглянулся на Железного Человека. Но Железный Человек молчал. Голос доносился сверху.

Толик поднял голову и в одном из окон увидел Мишку.

А затем рядом с Мишкой появилась голова Майды и над притихшим берегом разнёсся звонкий собачий лай.

Толик изо всех сил замахал руками, но Мишка, видно, и сам догадался. Голова Майды исчезла, и лай прекратился.

– Я не могу отсюда спуститься. Дверь заперта, – тихо сказал Мишка. – Я знаю, как спастись. Мне только нужно выбраться.

– Я не могу войти в дом, – ответил Толик.

Они говорили очень тихо. Но и кругом тоже было тихо. Слышно было каждое слово.

Толик взглянул на Железного Человека. Трудно было понять по его виду, понимает он что-нибудь или нет.

– Сними оттуда человека и собаку, – сказал Толик, стараясь, чтобы его слова прозвучали как можно строже.

– Это не разрешается.

– Это мой друг, – жалобно сказал Толик. – Понимаешь, друг! Он погибнет, если его там оставить. И я тоже погибну.

– Погибнет, – спокойно сказал Железный Человек. – Раз – и нету. Ты не погибнешь. Я – рядом.

– Но он мой друг!

– Друг дарит дворцы и магазины. Он не дарит. Дарит Волшебник.

– Плевал я на магазины! – горячо зашептал Толик. – Он мой друг, и мне очень больно, что я не могу ему помочь.

Железный Человек забеспокоился.

– Тебе нельзя причинять боли.

– А мне больно, – упрямо сказал Толик. – Полезай и сними его. А то мне очень больно. Больно! Больно!

Казалось, Железный Человек был очень взволнован. Снова внутри у него послышался какой-то скрип. То ли это натянулись его железные нервы, то ли зашевелились железные мозги. Он колебался. Он даже подошёл к стене, затем вернулся к Толику и снова – к стене.

– Ну, ну, – шептал Толик, – лезь! Мне очень, очень больно.

Но Железный Человек успокоился так же неожиданно, как и взволновался. Он отошёл от дома и встал рядом с Толиком. Наверное, приказ быть всегда рядом оказался главнее.

Толик с отчаянием взглянул на небо. Оно стало ещё чуточку светлее.

Толик бросился к берегу. Железный Человек побежал за ним.

Толик не знал ещё, чем можно помочь, но понимал, что нельзя терять ни одной минуты. Он надеялся, что попадётся какая-нибудь очень