Шёл по городу волшебник - Юрий Геннадьевич Томин Страница 61

– Видно. Но это потому, что и ты вместе с Землёй вращаешься.

– И церковь наша, выходит, вращается?

– И церковь.

– Куда же она вращается, если уже двести лет на месте стоит.

И Коперника объявили сумасшедшим.

Но вот сумасшедшего Коперника мы помним, а тех умных забыли.

Всегда было известно, что дождевая капля падает на Землю. Но появился Ньютон и сказал:

– Земля тоже падает на каплю. Более того, она падает на всё, что падает на неё, даже на Луну, которая с виду вообще никуда не падает.

– А чего же Луна на нас до сих пор не упала? – спросили его.

– Потому что она удаляется от нас с такой же скоростью, с какой приближается.

– Как же она удаляется, если приближается? И как приближается, если удаляется?

– А вот это вы узнаете в восьмом классе, – ответил Ньютон.

Многие считали, что Ньютон не в своём уме. Но теперь-то мы знаем: он был не в уме тех, которые так считали.

А однажды появился человек, который сумел оскорбить весь мир. Он заявил, что люди и обезьяны родились в одной колыбели. Оскорбились, конечно, не самые умные, но и умных достаточно.

Говорят, что на одном весьма научном собрании образовался целый хор недовольных и между ними и Дарвином произошёл примерно такой разговор:

– Как? – кричал возмущённый хор. – И мы тоже?..

– И вы тоже, – ответил Дарвин.

– И даже король?

– И даже королева.

– Как же так?!

– А вот так, – сказал Дарвин. – Читать надо больше, учиться.

– У-ху, у-ху, – закричали недовольные и стали бросать в Дарвина сучьями и недозрелыми фруктами.

Портрет Дарвина можно найти в каждой школе.

Алексей Палыч не был ни Коперником, ни Ньютоном, ни Дарвином. Он даже не стал обыкновенным научным работником. Но ненормальность в нём всё же была – он мог поверить в невероятное.

Невероятное было всё, что произошло с ним за эти два дня. Но это произошло.

И Алексей Палыч решился, теперь уже окончательно.

– Я обещаю, что тебя не отзовут, – сказал Алексей Палыч. – Вернее, если и отзовут, то не по моей вине.

– А Боря?

– Боря поймёт. Но должен тебе сказать: у нас будет много трудностей. Я пока просто не представляю, как тебя прятать, и прочее…

– Это хорошо, что будут трудности, – сказал мальчик.

– Смотря для кого хорошо, – не согласился Алексей Палыч.

– Для нас. Я не знаю почему, но очень важно, чтобы трудности были. А прятать меня не обязательно. Не нужно только говорить, кто я. Знаем мы вас – сразу броситесь меня исследовать, показывать кружочки и треугольники или рисовать строение атома. В общем, ты, Палыч, не робей. А я отключаюсь.

– Ты бы хоть поел сначала, – сказал Алексей Палыч.

В этот момент послышался стук в дверь. Алексей Палыч быстро накрыл мальчика своим пальто и пошёл к двери.

– Кто там?

– Да я же, Алексей Палыч!

В подвал скатился разрумянившийся и запыхавшийся Борис.

– Ну что, нашёлся?

– Нашёлся. Он и не пропадал. Тут, Боря, такое дело… – Алексей Палыч сбросил пальто на верстак. – Посмотри сам.

Борис присвистнул.

– Это же совсем другой!

– Нет, тот же самый. Он так за одну ночь вырос.

– Ещё этого не хватало, – сказал Борис. – Что же теперь с ним делать? А я для него одеяло из дома стащил. А получается, что ему не одеяло, а штаны надо. Где же мы одежду возьмём?

– Если бы только в этом дело… – вздохнул Алексей Палыч.

И Алексей Палыч рассказал Борису о своём разговоре с мальчиком.

Борис поверил сразу. Он ещё вчера был уверен: дураков в космос не посылают.

– Вот и хорошо, – сказал он. – А я как раз список принёс.

– Какой список?

Борис вынул из кармана сложенный вчетверо листок тетрадной бумаги и протянул его Алексею Палычу.

– «Конденсаторов разных – триста штук, – прочитал Алексей Палыч, – электромоторы переменного тока – пять штук; электромоторы постоянного тока – три штуки; аккумуляторные батареи – четыре штуки; проводов медных в изоляции – триста м; паяльные лампы – три штуки…» Ничего не понимаю. Какие паяльные лампы? Зачем три штуки?

– А в запас, – сказал Борис. – Вы дальше смотрите.

– И смотреть не хочу, – сказал Алексей Палыч. – Не до этого мне сейчас. Да никто и не даст нам столько оборудования…

Борис кивнул на мальчика:

– Пускай они присылают. Раз уж так получилось…

– Вот оно что, – сказал Алексей Палыч. – Ты что же, Боря, по чужим планетам собрался попрошайничать?

– Потому что надоело каждый кусок проволоки выпрашивать!

– А что о нас там подумают, тебя не волнует?

– А им что, жалко? Вы же сами говорили, что у них там всего полно.

– Ну что же, проси, – сказал Алексей Палыч. – Если, конечно, тебе не стыдно.

– Не стыдно, – ответил Борис. – Я ведь не для себя.

Во время этого разговора мальчик внимательно поглядывал то на одного, то на другого. Взгляд у него был совершенно осмысленный, но, как это бывает у маленьких, настороженный.

Борис подошёл к мальчику и протянул ему развёрнутый список.

– Это можешь достать?

Мальчик взял листок и стал внимательно его разглядывать.

– Борька, Борька, оглоед, съел собаку на обед, – сказал мальчик.

Борис понимающе усмехнулся.

– Молоток, – сказал он. – Только ты не притворяйся. Как тебя зовут?

– Борька, Борька, дурачок, съел на ужин пятачок, – ответил мальчик, и по расплывшейся его физиономии было видно, что он собой очень доволен.

На этот раз Борис с недоумением взглянул на Алексея Палыча. Учитель тоже не сразу понял, в чём дело.

– Я думаю вот что… – сказал наконец Алексей Палыч. – Он уже отключился. Ему сейчас столько лет, на сколько он выглядит.

– А зачем он нам тогда нужен? – спросил Борис.

– Но ведь дело вовсе не в том, что он нужен нам, а в том, что мы ему нужны!

Борис промолчал.

Это означало, что с Алексеем Палычем он не согласился. Борис был не против того, чтобы мальчик совершил какое-нибудь чудо. Иначе зачем было тащиться в такую дорогу?

Вообще, люди испокон веков ожидали сверху только чудес. Сначала – от Бога. Но Бог ничего, кроме молний и ураганов, не присылал.

Тогда стали ждать чудес из других миров. В книгах сотни пришельцев прилетали на Землю – каждый со своими фокусами. И вот примчался один – прямо к Борису. И