Меня никто не знает - Кристина Выборнова Страница 8

— …Съезди тогда на шиномонтаж-то, — прорывается сквозь вопли Ильи неожиданная просьба тети Лены. — Я тебе адрес скажу, денег дам, пусть починят уже.

Меня радостно толкает что-то внутри: я буду водить! И сразу же сердце опять опускается: я вспоминаю недавний позор с машиной при родителях и Владимире и начинаю поспешно объяснять тете:

— Нет, я не могу взять на себя ответственность за чужую машину, потому что…

— Так Илюшка сказал, у тебя права есть.

— Есть, но…

— Ну ладно, давай мы с тобой съездием, — вдруг соглашается тетя и, недолго думая, распахивает заднюю дверцу и запихивается внутрь. Илья лезет следом.

— Вы хотите ехать прямо сейчас? — удивляюсь я.

— А че? — отзывается тетя из глубины машины.

Тут я как будто раздваиваюсь. Одна половина меня говорит: «Варвара, ты с ума сошла? Разве можно что-то такое вытворять без подготовки, не подумав? Что за поездки с кондачка? Где твоя ответственность?» А другая половина неожиданно замечает: «Но почему бы не съездить, если они не возражают? Когда тебе еще удастся машину поводить?»

Эти части не могут сразу прийти к согласию: я задерживаюсь перед машиной, и меня вдруг чуть не убивает неожиданно распахнувшейся передней дверцей. Оказывается, это Илья перелез с заднего сиденья, и теперь высовывается, сует мне какую-то коробочку и орет:

— Варь! А колесо накачать!

— Да, точно, — спохватываюсь я и беру коробочку, которая оказывается насосом. — Конечно, накачаем.

— Или оно сразу сдуется?

— Да нет, должно подержать…

Шланг я подсоединяю не совсем с первого раза, потому что до этого про накачиванье колес читала только в книгах. Колесо действительно держит. Я успокаиваюсь, отдаю шланг Илье и забираюсь на водительское сиденье. Елочки-освежители качаются перед моим лицом и пахнут почему-то стиральным порошком. Пока настраиваю зеркала, успеваю поглядеться в них и ужасаюсь: все лицо полосатое от пыли, вокруг не переплетенных со вчера кос — путаница мелких волосинок, а еще я по-прежнему в халате и забыла права! Господи! Снова начинается! Ну почему я ничего не могу нормально сделать?!

— Подождите, — шепчу я в панике, выскакиваю из машины и бегу в дом. Меня ужасает было мысль, что права я оставила в Москве, но слава богу, нет: нащупываю их в сумочке, сжимаю в руке и несусь назад. Мне почему-то кажется, что тетя Лена сейчас передумает и высадит меня из машины…

Но пока я бегала, Илья, оказывается, уже открыл ворота. Ключ зажигания торчит в замке. Я аккуратно поворачиваю его и сразу выпускаю, чтобы не передержать, как в прошлый раз. Мотор взвизгивает, но не схватывается. Тетя Лена мне замечаний не делает и наблюдает в окошко за шастающей по двору курицей, поэтому я решаюсь подержать ключ как следует, и с третьего-четвертого визга «жигуль» заводится. Мотор работает вроде бы нормально: можно попробовать выехать со двора, а погреться уже на улице.

Собравшись с духом, я включаю заднюю передачу и жму на газ. Машина взревывает, очень неохотно сдвигается с места и кое-как тащится задом. Управляется она как-то тяжело и плохо. Неужели такая старая? Силясь понять, в чем дело, я машинально выезжаю из ворот и проезжаю несколько метров, уже вперед. Машина ревет по-прежнему и совсем не хочет разгоняться. Илья закрывает ворота, подбегает к моему окну и стучит в стекло. Я отвинчиваю его вниз.

— Ва-арь! — кричит он, засовывая внутрь подбородок и щеки, как хомяк. — А чего это у нее совсем задние колеса не крутятся?

Господи! Опять! Я в ужасе смотрю на приборную панель, где укоризненно горит лампочка не отпущенного ручного тормоза, и понимаю, что меня действительно невозможно научить водить машину. Второй раз ровно те же ошибки! Что будет, если я разобью или испорчу «жигули» тети Лены?! Родителям ведь придется платить! Нужно срочно отказываться ехать!

Я уже открываю рот, но тетя меня перебивает:

— Тут недалеко, слышь, Варь, я тебе буду показывать. Давай вон до конца улицы проедь, потом налево, потом вверх… Щас, только Илюшка сядет.

Я машинально дожидаюсь, пока в машину заберется Илья, отпускаю несчастный ручник и трогаюсь. Едем мы нормально: на улице все равно никого нет, да и скорость минимальная из-за огромных ям. Кое-как добравшись до конца улицы, я попадаю на чуть более оживленную дорогу, но машин там все равно мало по сравнению с Москвой, поэтому мы благополучно проезжаем и эту улицу, заезжаем на какую-то гору и останавливаемся, согласно повелительному взвизгу тети, прямо на неудобном повороте, где действительно притулился какой-то кривой сарай с надписью «Шиномонтаж». Заглушив мотор, мы выходим: тетя Лена в своих носках, шлепках и заштопанном сарафане, который у нее по совместительству является ночнушкой; Илья в одних шортах и кроссовках на босу ногу, и я с колтуном на голове, в своем запачканном домашнем халате. Как я умудрилась забыть переодеться и причесаться, если специально ходила за этим в дом?!

Я пытаюсь спрятаться за машиной, но тут тетя приветственно кричит «Георгий Палыч!», и из шиномонтажа показывается лысый и сизый от небритости мужчина с мешками под глазами. Из одежды на нем — треники, подвязанные веревочкой, и что-то типа дырчатых калош…

Возвращаемся мы довольно скоро и благополучно. Я купаюсь в неожиданной славе: неопрятный Георгий Палыч, осмотрев колесо, соглашается, что проблема в диске, и выправляет нам его. Тетя и Илья всю дорогу обратно смотрят на меня так, будто я совершила по меньшей мере научное открытие, и наперебой повторяют: «Надо же! Это диск! Он говорит: диск! А Варя так и сказала!» Мне неудобно, хоть и приятно. По приезде все это не заканчивается: тетя звонит своему сыну, хозяину машины, и долго, в лицах, пересказывает произошедшее, перевирая половину событий: «И тут Варька грит нашему Гошке: «Да че ты в машине понимаешь! Отойди вообще отсюда! Это же диск у ней!» Не уверена, что дядя Ильи приходит в восторг от такого образа меня, но тетя Лена, положив трубку, заявляет:

— Ну все, Варька: сын сказал, слава богу! Мы с тобой теперь и на рынок съездием, и в Сберкассу, и в пенсионный, и к Машке Тихоновой — и всюду! Как хорошо, когда хоть кто-то в машине разбирается! Я-то к ней и подойти боялась: думаю, отломлю чего, так сын меня прибьет!

Тут я снова осознаю, что сейчас самое время твердо отказаться, пока я действительно серьезно не повредила машину, но не успеваю. И следующие несколько дней тетя подстерегает меня прямо с утра, игнорирует возражения и бесцеремонно требует ехать с ней в разные концы города. Илья катается