Сергей Юрьев - Мечта о Крылатом Коне (сборник) Страница 11

А гуляла Маша в одиночестве потому, что была очень скромной и молчаливой, а еще думала, что она совсем не красивая и поэтому с ней и говорить-то толком никто не хочет, разве что двоечник какой попросит алгебру списать.

Так случилось, что в этот день было прохладно и ветрено, и, кроме Маши и сторожа по фамилии Лихо, никого в парке у набережной не было. Иван Иванович огромною метлой осенние листья с дорожек сметал где-то среди баобабов. И решила Маша на дуб залезть и на ветвях посидеть, как та русалка, про которую поэт писал. Ей даже строка придумалась: «Там чудеса, там Лихо бродит, там Маша на ветвях сидит…»

Была Маша круглой отличницей, у нее даже по физкультуре пятерка была, и на дуб она залезла так быстро и ловко, что сама не заметила, как в листве заблудилась. Выглядывает из-за ветки, а там – другая, а за той – третья, ни земли, ни реки Каялы – ничего не видно. Нашла она наконец в одной из толстых веток здоровенное дупло да и залезла в него отдохнуть да поразмыслить, что же дальше делать. И увидела она, что всё дупло рыбьей чешуей завалено, а прямо в ней зеркальце валяется, такое красивое, что рука сама к нему потянулась – и оправа серебряная с жемчужинами, и ручка из камней самоцветных, сразу видно – русалка забыла, когда отсюда переезжала. Маша зеркальце взяла да и говорит, как в сказках полагается:

– Свет мой, Зеркальце, скажи, да всю правду…

– Тише, Маша, – прошептало Зеркальце, – а то Лихо услышит и меня у тебя отнимет.

– Почему это? – удивилась Маша.

– А потому, что он затем тут и остался, что меня хочет найти. Я ведь любые желания исполняю – каждому по три, кто меня найдет. А Лихе все отказывают: и Золотая Рыбка, и джинн из лампы Аладдиновой… А он уж так хочет, чтобы у него второй глазик появился. Представляешь, было Лихо Одноглазое, будет Двуглазое, это ж как раз вдвое страшнее.

– У меня тоже желания есть всякие, – сказала Маша и рукавом зеркальце потерла. – У меня их штук сто, наверное.

– Вот три и выбирай… Меня пока можешь с собой забрать. Только никому не показывай, а то половина твоих желаний к тому перейдет, кто меня в твоих руках увидит.

Спустились они с дуба, Зеркальце дорогу показало. Маша еще раз на себя посмотрела да и говорит:

– А можно я прямо сейчас желание загадаю?

– Загадывай, – ответило Зеркальце. – Я-то уж знаю – какое. Все девчонки на первый раз одно и то же загадывают…

– Хочу быть красивой! – громко сказала Маша, снова на себя глянула, но никаких изменений не заметила. Тот же нос торчком, те же щеки-булочки, а конопушек вроде бы даже прибавилось…

– Ну, и где же красота моя?! – разозлилась Маша, и захотелось ей даже зеркальце разбить.

– А если тебя прямо сейчас окрасить, тебя мама не узнает и домой не пустит, – ответило Зеркальце. – Вот года через два моими стараниями такой красивой станешь, что глаз не оторвать.

– Эх, что-то я злюсь часто… – вслух подумала Маша. – Зеркальце, а сделай меня такой доброй, чтобы я не злилась никогда.

– Ага! Попались! – с криком выскочил из-за дуба сторож Лихо. – Зеркальце-то мне отдай!

Он прицелился было шмякнуть Машу метлой, но вдруг что-то с ним случилось, и он даже за сердце схватился.

– Что это со мной?! – удивился сторож. – Даже девчонку стукнуть не могу.

– Это тебе второе Машино желание перешло! – звонким голоском крикнуло Зеркальце. – Теперь ты добрый, а не злой.

– Как же я теперь себе глазик-то второй добуду?! – заплакал сторож. – Девочка, может, попросишь за меня Зеркальце…

Маше, конечно же, жалко стало Ивана Ивановича, но на всякий случай она у Зеркальца спросила:

– А правда этот Лихо теперь добрый?

– Правда, – ответило Зеркальце. – А тебе последнего желания своего не жалко?

– А я еще его не придумала, поэтому не жалко, – ответила Маша, и ей стало почему-то грустно.

Тут-то у Лиха глазик второй и открылся. Чмокнул он Машу в щечку, Зеркальцу подмигнул, вскочил верхом на метлу и улетел неведомо куда. С тех пор его в Лукоморске никто не видел. А Маша и вправду потом такой красавицей стала, что ни в сказке сказать…

Магазин бесполезных вещей

Однажды Маша Колобкова заблудилась в родном городке. Лукоморск хоть и был невелик, но где заблудиться, всегда можно было найти. Шла Маша мимо новостроек, а все новые дома друг на друга так похожи, что и не отличишь… Поэтому она очень обрадовалась, когда между двух девятиэтажек обнаружился маленький деревянный домик под черепичной крышей. «Магазин бесполезных вещей», – прочла Маша табличку над дверью и только после этого заметила, что прямо у входа за столом дремлет какой-то старичок, положив ладонь на старые дубовые счёты.

– Дядечка, а что вы продаёте? – спросила Маша, стараясь говорить погромче.

– Ерунду всякую… – отозвался старичок, приоткрыв один глаз. – Иди, девочка, куда шла.

– А почему вы всё бесполезное продаёте? – Маше стало так любопытно, что даже дорогу домой искать расхотелось.

– А полезные вещи мне самому пригодятся. – Старичок открыл второй глаз и уже приготовился рассердиться.

– Ой, дядечка, а можно мне посмотреть, что у вас там есть?! – Маша почувствовала, что уйти просто так у неё сил никаких нет.

– Что ты, что ты! – замахал руками продавец. – Я сам туда заходить боюсь. Забегу иной раз, схвачу что не надо – и бегом назад. Вещи-то бесполезные, но каждая себе на уме. По ночам там ходит кто-то, и голоса слышны…

– А мне очень хочется, – не унималась Маша. – Может, я и куплю что-нибудь. У меня деньги есть – неделю мороженого не ела, копила на что-нибудь особенное.

– Ну, зайди, – подумав, согласился старик. – Только денежки вперёд. А то вдруг не вернёшься. – Он поднялся, отворил дверь, а когда Маша прошла вовнутрь, замок тут же щёлкнул у неё за спиной.

В комнате всё было покрыто толстым слоем пыли, и вся она была завалена всякими вещами: старые книги, картины, затянутые паутиной, пара помятых кукол без рук, грустный клоун в грязном колпаке, граммофон с треснувшей пластинкой, швейная машинка без иглы… Вдруг с каменного саркофага, стоявшего в самом тёмном углу, сползла и упала на пол крышка. На Машу уставилась самая настоящая египетская мумия.

– Что? За мной пришёл бог Озирис отвести меня в царство вечного блаженства?! – закричала мумия, пытаясь подняться.

– Лежи, мумия, кому ты нужна! – отозвался покосившийся стол, стоявший посреди комнаты. – Девочка пришла – за какой-нибудь куклой. А за тобой ещё тысячу лет не придёт никто.

– Ой, а вы кто? – спросила Маша у стола, даже забыв испугаться.

– Раньше я был столом находок, а теперь я – стол потерь, – печально отозвался стол. – Всё, что рядом со мной лежит, кто-то когда-то потерял или просто выбросил… И уже много лет никто здесь ничего не нашёл.

– И тебя, девочка, никто не найдёт, – заявил печальный клоун в грязном колпаке. – Что сюда упало – то пропало.

– Я не упала! И не пропала… – ответила Маша, отступая к выходу, но за её спиной оказалась не дверь, а большие напольные часы со ржавыми стрелками.

– А это – сломанные часы, – тут же сообщил стол. – Они тут раньше всех появились. Когда меня, ещё новенького, сюда принесли, они уже не ходили…

Маша с испугу чуть не упала и ухватилась за маятник, часы качнулись, и тут же прямо ей в руку упал пожелтевший свиток. Любопытство победило страх, и она тут же его развернула.

– Часы волшебные с боем, – прочитала Маша вслух, и все бесполезные вещи затихли, прислушиваясь. – Инструкция: 1. Поместить в корпус часов какой-нибудь старый предмет. 2. Крутить стрелку назад. Когда предмет обновится, часы начнут бить.

– Кого это они начнут бить?! – испугалась однорукая кукла, которой на самом деле терять было нечего.

– Бить – это значит бомкать, – объяснила Маша, которая была очень сообразительной девочкой. – Значит, с помощью этих часов здесь можно всех обновить.

– Чур я первый! – тут же вызвался печальный клоун и тут же сквозь разбитое стекло забрался внутрь часов.

Маша начала крутить стрелки, как было сказано в инструкции, и не прошло и минуты, как из часов послышалось: «Бом! Бом!»

Клоун тут же выпрыгнул наружу, и оказалось, что он совсем новенький, даже кисточка на его колпаке засверкала золотом.

– Хо-хо! – крикнул клоун, посмотрев на себя в запылённое зеркало. – Ну что, куча хлама! Кто следующий?

– Я! Я! – закричали вещи, и даже старые развалившиеся книги начали падать с полок.

– Погодите, все сразу не поместятся, – остановила их Маша и начала пропускать вещи в часы по одной. Вскоре все куклы, швейные машинки, книги стали совсем новенькими, и старинные картины засияли свежими красками.

– Уважаемая ваза, – обратилась Маша к маленькой фигурной вазе с обломанной ручкой. – Не желаете ли обновиться?

– Не желаю, – ответила ваза, даже не сдвинувшись с места. – Я вещь антикварная, мне новой быть ни к чему. Я чем старше – тем драгоценнее.

– Я! Я хочу обновиться! – закричала египетская мумия, вылезая из саркофага.