Вдоль по радуге, Или приключения Печенюшкина - Белоусов Сергей Страница 12

Алена подскочила к сестре, держа в левой руке корзинку. Правой она схватила Лизин кулак, в котором были таблетки, и пыталась его разжать. При этом корзинка наклонилась и из нее, никем не замеченный, выпал крошечный — в половинку спичечной головки — голубовато-розовый светящийся шарик. Выпал и покатился по земле. И надо же было Лизе, защищавшей чудесные таблетки, нечаянно наступить на шарик ногой…

Резкий музыкальный аккорд взвился в воздух, как всплеск боли. Аленка застыла на площадке в нелепой позе, сжимая в кулачке пустоту. Морковкин медленно привставал с валуна, а Фантолетта побелела, обеими руками схватившись за сердце. Лиза исчезла бесследно.

Глава седьмая

Ловушка для волшебников

Обозленный балабончик, лопаясь под Лизиной ногой, вместо милого волшебного пустяка совершил недоброе дело. Он забросил Лизу куда-то на окраину Фантазильи, в ее неизвестно какие дебри.

— Обязательно, обязательно разыщем, — уверяла Аленку Фантолетта. — Лиза не пропадет, не погубят ее балабончики. Они, может, даже сами ее вернут через часок, а если нет — найдем ее к вечеру. На Ведьмин луг слетаем к веселым ромашкам, они точно нагадают, где Лиза…

Морковкин неловко суетился вокруг Аленки, совал ей то пряник, то шоколадку, то красно-золотую пирамидку с волшебной газировкой.

Во всяком случае, одно девочка поняла твердо: ее старшая сестра жива и невредима. Пока…

— Будем искать, — сказала Аленка, проплакавшись и высвобождаясь из рук феи. — Что же я из дома компас не взяла!

— Ну, это дело поправимое, — сообщил Морковкин девочке. — Лучший в мире чудесный компас находится в Красной хижине. Сейчас мы как раз туда и отправимся. Узнаем по компасу, где Лиза, и я привезу ее. А вы с Фантолеттой пока отдохнете, успокоитесь. Когда придет срок, нас найдут друзья.

Старик трижды негромко щелкнул пальцами, и вверху над головами возник из воздуха гигантский черный платок, тонкий и, видно, почти невесомый — так медленно он опускался.

Платок окутал фею, девочку и пожилого кудесника. На мгновение настала совершенная темнота, затем платок посветлел и растаял клочьями тумана.

Путники оказались в просторной комнате, обставленной старинной мебелью. По серой гобеленовой обивке дивана и кресел алым шелком выткан был узор из пляшущих летучих мышей. Вдоль одной из стен, во всю длину ее, шел ряд высоких окон. Стекла в них были разных оттенков малинового — от совсем светлого до темного, как сироп. В центре потолка висела золоченая люстра с лампочками красного стекла и того же цвета хрусталиками. Под люстрой стоял восьмиугольный стол, в середине которого сиял красной медью гигантский компас.

Бархатные портьеры были раздвинуты, солнце било в стекла, багровый свет заливал комнату, и от этого вид ее казался подозрительным и зловещим.

— Я боюсь здесь! — закричала Аленка. — Я к Лизе хочу! Я к маме хочу, домой! Тетя фея, бери компас, пойдем искать Лизу. Ты куда нас привез, злой Морковкин? Хижина — это ведь шалаш, а ты нас в страшный дворец привез!

— Мне девятьсот пятьдесят три года, — сообщил Морковкин с достоинством. — Чего только не пришлось испытать в жизни, расскажешь — не поверится! Но — увы! — обращаться с маленькими детьми совершенно не умею. Любезная Фантолетта! Остановите эту маленькую симпатичную фурию.

— Аленушка! — подхватила фея девочку на руки. — Давай с тобой вместе сейчас фокус покажем, и все здесь станет красивым и нестрашным.

Фея села в гобеленовое кресло у камина, усадила девочку на колени и продолжала ласково ее уговаривать:

— Золотко мое, ты считалочки какие-нибудь знаешь?

— Я много считалок знаю, — несчастным голосом прошептала Алена. — Ты что, хочешь со мной в прятки играть или кто первый будет на качелях качаться?

— Леночка! — втолковывала Фантолетта. — Если ты расскажешь первую считалочку и не собьешься, то стекла сразу побледнеют, станут чистые и прозрачные, как водичка. А потом покажем второй фокус. Ну, начинай!

— Барба-барба-барбарис… — Аленка шмыгнула носом, ротик ее приоткрылся, уголки нижней губы поползли вниз, а середина вверх, как всегда перед плачем. Но девочка справилась с собой, сглотнула судорожно и начала после паузы снова:

Хлоп! — послышалось в комнате. Алена сжала губы и распахнула глаза во всю ширь.

Яркий солнечный свет лился сквозь прозрачные стекла, такие чистые, что рамы казались пустыми. Стало непонятно, что же в этой комнате зловещего? «Похоже на нашу с Лизой детскую, — наивно подумала Алена. — Здесь на диване и креслах красные летучие мышки, а у нас на обоях черные мышки — Микки-Маусы. Один мышонок нарисован как раз у Лизы над головой, над ее подушкой. Лиза звала его Пусиком и говорила, что он — ее друг». -Аленка снова собралась заплакать.

— Давай вторую считалочку, малышка, — весело тормошила девочку фея.

Дзинь! — Стену напротив кресла, где сидели Алена с Фантолеттой, затянуло белым, плотным, непрозрачным, и на ней проступило изображение.

Лиза и Алена, разодетые, как две маленькие принцессы, плыли по воздуху над праздничной толпой, стоя на ковре-самолете.

Веселые клоуны виднелись в толпе, и седобородые маги в синих колпаках со звездами, румяные гномы в красных кафтанчиках и зеленых штанишках, и прекрасные феи в воздушных розовых платьях; серые, мохнатые, но явно добродушные домовые и рыцари в сверкающих доспехах, драконы, звери, арлекины… всех не перечесть!

Толпа радостно бушевала, девочки махали руками, смеясь. Ковер медленно снижался, готовясь приземлиться в центре скопления народа… и тут видение исчезло.

— А кто нам с Лизой принцессовые платья купил? — выдохнула Алена, зачарованно следившая за происходящим. — Я больше хочу такое платье, как у Лизы, потому что у нее по подолу вишенки вышиты, а у меня землянички.

— Вот это уж как пожелаете, — отозвался Морковкин, сидящий сбоку так, что Алена его не видела. — После победы все, что захотите: вишенки, персики, шоколад, мармелад, можем даже слонят с крылышками…

— Я еще считалочки знаю! — вдохновилась Аленка. — Рассказывать?

— Обязательно! — улыбнулась Фантолетта. — Сейчас будет третий фокус, самый веселый. Начали!

Бум-м! Чугунные решетки упали с потолка, глухо стукнули о подоконники и дверной порог. Покраснели стекла, и багровый свет вновь мгновенно окутал комнату.

А в центре под люстрой, упершись вплотную спинами в грани столешницы, оскалив алые клыкастые пасти, стояли восемь страшилищ, поросших длинной грязно-голубой шерстью. Друг на друга они походили, как близнецы: глаза горящие, желтые, уши волчьи — прижатые, рожи синие, плоские, безносые.

— Не нравится!! — отчаянно вскрикнула Алена. — Плохой фокус! Уберите! А-а-а-а-ай!

Фантолетта и Морковкин стояли уже бок о бок, спинами загораживая Алену, лицами к чудищам. Они тоже явно не ожидали такой концовки фокуса.

Ближнее страшилище сделало шаг вперед и отрывисто проговорило-пролаяло:

— Морковкин, фея, — руки назад, шаг вперед, прыгать в люк по очереди. Девчонка останется здесь! Дом окружен, сопротивляться глупо.

Кивком головы страшилище показало чуть в сторону и вниз. Там в полу как бы протаял круг и открылось отверстие. Оттуда тянуло могильным холодом, и выбивалось язычками зеленоватое свечение.