Народные сказки - Чудесная жемчужина. Рассказы о необычном. Корейские предания легенды и сказки Страница 13

Государь Хёсон забыл про своё обещание

Перевод М. И. Никитиной

Хёсон[79], государь царства Силла, будучи ещё наследником, любил играть в шашки с просвещённым мужем Синчхуном в дворцовом саду под кедром, при этом он часто повторял:

— Для меня когда-нибудь тебя забыть все равно, что кедру перемениться — сбросить свою зелень.

При этих словах Синчхун вставал и кланялся. Но вот прошло несколько месяцев, государь вступил на престол и стал награждать подданных, а про Синчхуна забыл, в списки его не внёс. Синчхун обиделся, сложил песню и прикрепил лист бумаги с песней к кедру. Кедр вдруг пожелтел и зачах. Государь удивился и послал осмотреть его. Посланный снял с дерева лист бумаги с песней и подал ему. Тогда Хёсон вдруг вспомнил:

— Вот ведь, за множеством трудных государственных забот почти забыл, как говорится, о луке, вделанном в рог! — И тут же, призвав Синчхуна, дал ему титул и жалованье. Кедр сразу ожил. А в той песне сказано:

Густой зелёный кедрНе вянет осенней порой.А вы обещали меня не забыть,Но вскоре свой лик изменили.В старом пруду луна отражалась,Теперь же песком замутилась вода.И лик ваш неясен, дрожит, как луна на волнах!Теперь вслед за вами весь мир стал другим.

Учитель Чхундам и «Песня о том, как умиротворить народ»

Перевод М. И. Никитиной

Великий государь царства Силла Кёндок правил страной двадцать четыре года, в его царствование божества-хозяева пяти священных вершин и трёх знаменитых гор приходили во дворец и служили там.

Однажды, в третий день третьей луны, государь, занимаясь делами в башне над западными воротами Квиджон, обратился к приближённым:

— Кто увидит монаха в хороших одеждах, пусть приведёт его ко мне.

А тут как раз невдалеке появился один, высоких достоинств, со строгой осанкой. Свита увидела его и привела во дворец. Государь сказал:

— Это не тот монах в хороших одеждах, о котором я говорил.

И его отослали. Появился ещё один монах в стёганом одеянии, который нёс круглую корзину из вишнёвого дерева. Он шёл с южной стороны. Государь поглядел на него с радостью и пригласил к себе. Заглянув к нему в корзину, он увидел там чайную утварь и спросил:

— Кто ты такой?

— Чхундам, — ответил монах.

— Откуда ты пришёл?

— Обычно в третий день третьей луны и в девятый день девятой луны я завариваю чай и подношу Майтрейе в горах Намсан на вершине Самхва. Вот и ныне я уже поднес чай и возвращаюсь.

Государь осведомился:

— Нельзя ли и мне отведать вашего чая?

Монах заварил чай и поднес государю. Аромат и вкус чая были удивительны. От чашки веяло благоуханным теплом. Государь спросил:

— Я слышал некогда про «Песню о хваране Кипха», сложенную учителем. Говорят, смысл её весьма глубок. Правда ли это?

— Это правда.

— Тогда сложи для меня такую песню, чтобы подданные мои пребывали в мире и довольстве, — обратился к нему правитель.

Монах исполнил повеление и, сложив песню, поднес её государю. Государь восхитился песней и пожаловал монаху звание государева наставника. Тот дважды поклонился, поблагодарил государя, но от награды отказался.

В его «Песне о том, как умиротворить народ» сказано:

Государь — наш отец,А сановники — добрая мать.Весь народ — это малые дети,Разве можно детей не любить?Живыми существами управляя,О пропитании заботьтесь.Тогда народ вам скажет:«Никогда мы эту землю не покинем!»Вот так и должно царством управлять.Ая! Государь идёт царской дорогой,Сановники — помощники ему.Ну, а народу — подданными быть!Пусть каждый долг свой исполняет — и воцарится мир.

Небо дарует нефритовый пояс

Перевод М. И. Никитиной

На четвёртом году правления под девизом Цин-тай[80], в пятой луне года чоню, первый министр Ким Пу[81] преподнёс государю Тхэчжо[82] пояс, расшитый золотом и украшенный нефритом, длиною в десять обхватов. Золотых блях было шестьдесят две. Говорили, что это и есть тот самый пояс, который некогда преподнесло Небо государю Чинпхёну[83]. Тхэчжо принял его и спрятал в дворцовой сокровищнице.

У Пэкчона, двадцать шестого государя царства Силла, посмертное имя было Чинпхён, а происходил он из рода Кимов. Государь вступил на престол на одиннадцатом году правления под девизом Тай-цзянь[84], в восьмой луне года кихэ. Ростом Чинпхён был огромен, одиннадцати чхоков. Однажды, когда он прибыл в храм Нэджесок и встал на каменные ступени, три плиты сломались. Обратившись к свите, государь промолвил:

— Не трогайте эти камни, пусть их увидят потомки!

Ныне одна из каменных плит находится среди знаменитых пяти камней крепостной стены, которые ещё никому не удавалось сдвинуть с места.

В начальном году правления Чинпхёна во дворец сошёл посланец Неба и сказал государю:

— Небесный император велел мне поднести вам в дар нефритовый пояс!

Государь принял дар, стоя на коленях, а посланец вернулся на небо.

Чинпхён всегда надевал пояс, когда совершали большие жертвоприношения в храме Неба и Предков.

Позднее, когда основатель династии Корё замыслил покорить Силла, ему сказали:

— Говорят, в Силла есть три сокровища и потому это царство невозможно покорить. О чём идёт речь? А вот о чём. Статуя Будды высотой в шесть саженей в монастыре Хваннёнса — раз, башня в девять ярусов в том же монастыре — два, и ещё — нефритовый пояс, дарованный Небом государю Чинпхёну, — три. И тогда царь Корё отказался от своих замыслов.

Вот как восславили это событие:

С высоты облаков Небеса ниспослали нефритовый пояс.Пояс с парадным платьем царя так хорошо дополняют друг друга.И от этого наш властелин несравненно весомее стал.Вот потому и решили наутро железными сделать ступени!

Вонсон становится государем

Перевод М. И. Никитиной

В своё время Ким Чувон исправлял должность первого министра, а Вонсон[85], будущий государь царства Силла, был тогда вторым министром.

Как-то Вонсону приснилось, будто он снимает с головы повязку, надевает шляпу из белого полотна и с двенадцатиструнной лютней входит в колодец близ монастыря Чхонгванса. Проснувшись, он послал человека привести гадателя. Тот растолковал сон:

— Снял головную повязку — лишат должности; взял лютню — наденут шейную колодку; вошёл в колодец — бросят в темницу.

Услышав это, Вонсон испугался и перестал выходить за ворота своего дома. В это время к нему пришёл с докладом некто Ёсам, но Вонсон, сказавшись больным, не вышел к нему. Ёсам явился второй раз и стал настойчиво просить:

— Я хотел бы получить лишь один ваш взгляд!

Вонсон разрешил, и Ёсам, представ перед ним, почтительно осведомился:

— Второй министр изволит чего-нибудь опасаться?

Вонсон отвечал, что боится знамения, которое увидел во сне.

Ёсам облегчённо вздохнул, поклонился и сказал:

— Да ведь это счастливейший сон! Обещайте, что не забудете меня, когда станете государем, и я истолкую вам сон.

Второй министр велел всем уйти и попросил объяснить сон. И Ёсам сказал:

— Сняли головную повязку — значит, не будет в государстве человека выше вас; надели белую шляпу — будет у вас корона с подвесками, а взять в руки лютню с двенадцатью струнами означает, что царский престол передадут потомку в двенадцатом колене; вошли в колодец монастыря Чхонгван — значит, войдёте во дворец.

Второй министр возразил:

— Но ведь выше меня Чувон, как же я могу взойти на престол?!

Ёсам ответил:

— Тайно принесите жертву духу Северной реки, и станет возможно.

Второй министр так и поступил. Вскоре скончался государь Сондок[86]. Люди государства хотели позвать на царство Чувона и собрались встретить его, чтобы ввести во дворец. Но дом Чувона стоял за рекой, а река вдруг так разлилась, что переправиться через неё было невозможно. Тогда второй министр первым вступил во дворец и сел на престол. Приверженцы Чувона пришли довериться ему, поклонились и поздравили с восшествием на престол. Он стал именоваться государем Вонсоном. А звали его Кёнсин, и был он из рода Кимов.