Ирина Горюнова - Король-Рысь Страница 14

Старый волшебник как-то признался, по какой причине он потерял свою силу. В молодости он был горяч и нетерпелив, всё казалось ему по плечу. Владея мощной магической силой, колдун играючи находил решения самых важных вопросов и разрешал, казалось бы, сложнейшие проблемы. Очень скоро он стал великим волшебником, и многие стекались к нему, ища помощи и предлагая кто что мог за магические услуги и прорицания.

Постепенно Ихмар зазнался и стал помогать только тем, кто мог хорошо заплатить за его мастерство, но это ещё полбеды. Принадлежа к Белым магам, волшебник не брезговал использовать методы и приёмы Серых и Чёрных, что резко подмочило его репутацию в Совете магов. Когда обманом и хитростью, а также при помощи колдовского зелья Ихмар добился взаимности от дочери мага Гулема и женился на ней, к нему послали с предупреждением одного из членов Совета. Он поведал волшебнику, что если тот не прекратит пользоваться магическими приёмами в корыстных целях, то вполне может быть лишён силы волей Совета. Ихмар лишь посмеялся и превратил советника в маленькую дворовую шавку, а затем выкинул за ворота. На обратной дороге посланник в облике собаки был растерзан стаей волков. Этого ему Совет не простил и единодушно постановил — лишить магической силы зарвавшегося нахала. Недолго лелеял мысли о мести потерявший способности волшебник. Жена его, прекрасная Бетта, умерла в родах и оставила маленького сына на его попечении.

Волшебник оставил свой замок и поселился в уединении, где ничто не напоминало ему о прошлых прегрешениях. Он не хотел воспитывать сына там, где все знали о позоре великого волшебника. Сын не должен отвечать за грехи отца. Постепенно сердце Ихмара оттаяло — в любви и заботе о маленьком сыне потерял он свои гонор и спесь, понял, как был неправ и раскаялся. Волшебник по-прежнему оставался хорошим травником и в некоторой степени провидцем, так что теперь он помогал окрестным жителям: лечил их от всяких болезней, находил потерявшихся в лесу детишек. Когда его сын Ротт подрос, он отправился на службу к королю Блиму и стал рыцарем. Доблесть и отвага Ротта были столь велики, что король взял его в личную гвардию, одарил землями и дал дворянство, а также женил на девушке из бедного, но благородного старинного рода. Ротт иногда навещал своего родителя, звал его жить к себе, но Ихмар не хотел уходить с насиженного места, там ему было хорошо, его душа обрела покой и безмятежность. Благословив молодых, он обещал бывать наездами в их доме.

Война между королевствами разразилась неожиданно. На королевство Блима напал страшный народ цуматси. Ничего ужаснее и представить себе было нельзя. Воины цуматси были кровожадны и пленных не брали, снимали скальпы даже с женщин и детей. Истории про них ходили такие, что люди предпочитали не пересказывать их даже шёпотом, а словом «цуматси» пугали непослушных детей. Принцип жизни цуматси был таков: убивай, и чем больше ты убьёшь, тем большего почёта удостоишься и здесь, на земле, и в Небесном Воинстве, которое ждёт души цуматси после смерти; жалость — удел слабых духом, ничтожных; пожалеешь кого, тебя убьют свои же — за то, что ты низок и недостоин быть Небесным Воином. Дети цуматси воспитывались в жесточайших условиях, с младенчества учась переносить холод, голод, жару, пытки. Да-да, цуматси пытали своих собственных детей, приучая их терпеть боль, переносить любые испытания и не ценить жизнь. Больных и слабых, увечных детей и взрослых убивали здоровые дети. Брата заставляли убивать сестру, дочь могла убить больную мать или отца. По таким понятиям жили цуматси. Других законов у них не было. Воевать с ними было страшно — они ничего не боялись. Люди потянулись в глубь страны, убегая от жуткой напасти. Женщины, дети шли пешком дни и ночи, уходя от накатывающейся армии цуматси. Многие погибали, не выдержав тягот пути. Ихмар кинулся было на поиски сына и его жены, но пройти было нельзя — целые толпы огромной лавиной шли, с трудом переставляя ноги, по единственной дороге, ведущей в королевство Блима. Идти против течения невозможно, так же как и найти другой путь — кругом раскинулись непроходимые болота и топи, в которых водилась нечисть, радуясь любому забредшему путнику. В живых оставались единицы. Волей-неволей Ихмару пришлось оставаться на месте и надеяться на чудо. Вот когда он особенно сильно пожалел о том, что был слишком горд и безрассуден, растратив свою магическую силу попусту. Сейчас бы она так пригодилась и в поисках сына, и для помощи королю Блиму. Но, увы, силы не было. Волшебник мог только лечить нуждающихся травами и ждать.

Как-то раз ближе к полуночи Ихмар услышал за дверью слабый скребущийся звук. Отворив дверь, он увидел Витрану, жену сына, с младенцем на руках, бессильно опустившуюся на землю. Подхватив их, волшебник занес женщину и ребёнка в дом. Витрана была в забытьи. Два дня отпаивал её волшебник отварами, используя все свои лекарские знания. На третий день она пришла в себя.

— Где мой Лорм, где сын, где я? — встревоженно спрашивала она.

— Не волнуйся, девочка, ты дома, — отвечал Ихмар. — Скажи мне, что с моим сыном? Он жив?

— Нет, — прошептала та и заплакала. — Он пал, защищая нас. Нам с трудом удалось уйти. Он пожертвовал жизнью, чтобы спасти нас. В нашем доме был подземный ход, и буквально за минуту до того, как цуматси ворвались в наш дом, Ротт запихнул нас туда и приказал бежать. Я побежала, ради сына, но теперь он в безопасности, и я могу спокойно умереть, зная, что оставляю его в надёжных руках.

— Ты не умрёшь, — возразил волшебник, — тебе надо воспитывать сына.

— Я знаю, что вы воспитаете его достойным человеком, и поэтому не волнуюсь. Я не могу жить без моего любимого мужа, с его смертью в моей душе оборвалась та нить, которая держала меня на белом свете. Надеюсь, что мой сын когда-нибудь поймёт и простит меня за то, что я не осталась с ним.

Витрана закрыла глаза. Её дыхание становилось ровным и спокойным, губы тронула слабая скорбная улыбка. Прижав сына к груди, она погрузилась в сон. Волшебнику показалось, что всё будет хорошо и что Витрана несмотря ни на что выздоровеет. Он на цыпочках вышел из комнаты и прикрыл дверь. Лучшее средство от болезни — это покой и сон. Через два часа, сварив свежий отвар, Ихмар зашёл к невестке. Лицо её было бескровным и отстранённым, руки безжизненно лежали вдоль тела. Рядом, под боком, захлёбываясь слезами, плакал младенец, плакал так отчаянно, как будто чувствовал, что только что потерял мать.

— Вот так Лорм и появился в моей жизни, — тихо сказал Бергару старый волшебник. — История повторилась, правда, в другой вариации, и мне опять пришлось воспитывать младенца, на этот раз внука. Так тяжело мне не было ещё никогда. Оценив обстановку, я собрал мешок с пожитками и ушёл из дома, чтобы сохранить Лорму жизнь. Ведь я не смог бы сам защитить его от цуматси. Какое-то время нам пришлось скитаться, пока я наконец не осел на окраине Лималотова царства. Там мы зажили спокойно. Ремесло лекаря давало мне и внуку прокорм, и жили мы неплохо. С самого детства я замечал у Лорма дар мага, но не хотел этому верить, потому что боялся этого дара, но всё же мне пришлось преодолеть себя и начать учить его основам магии, иначе всё могло принять нежелательный оборот. Началось всё с того, что Лорм мог поднимать взглядом камешки и палки и заставлял их крутиться перед его носом хороводом. Как-то раз малыш разозлился на собаку, которая тяпнула его за коленку, когда тот отнимал у неё кость. В итоге наш старый пёс Феликс стал щеголять заячьими ушами, что приводило его в уныние, он даже перестал есть и целыми днями лежал в своей конуре, наверно, ему было стыдно выходить.

— И что потом? — заинтересованно спросил Бергар.

— Потом мне пришлось научить мальчика, как расколдовать несчастного пса, пока тот не умер от позора. Расколдовал. Я стал показывать Лорму, как надо контролировать свои силы, эмоции, как применять дар и как его прятать. Он оказался очень талантливым и способным учеником, схватывал всё на лету и очень скоро превзошёл своего учителя. Когда герольды объявили о поиске Главного Волшебника королевства, Лорм уговорил меня отправиться ко двору. Я не хотел этого, но мальчик сказал, что тогда отправится один, и мне пришлось идти, не мог же я бросить его. Вдруг он не справится, или зазнается, или ещё что, всё-таки я стар и у меня есть опыт. А вот теперь мы здесь, и я очень боюсь за внука, кроме него, у меня никого нет, а я, старый осёл, беспомощен и ничтожен. Обещай мне, Бергар, защитить моего внука в случае нужды.

— Обещаю, — торжественно поклялся тот, — с ним ничего худого не случится. А что было дальше с цуматси? Их победили?

— Конечно. Совет магов собрал на борьбу всех, кого смог найти. С огромным трудом и большими потерями цуматси заставили вернуться туда, откуда они пришли, а Конвент запечатал границу их владений заклятиями, так что ни один из цуматси больше не сможет нарушить её. Правда, простые жители до сих пор опасаются того, что рано или поздно цуматси прорвут магическую завесу, слишком живы ещё те ужасы, которые творились тогда на нашей земле. Но это маловероятно.