Александр Ващенко - Сказки народов Америки Страница 16

А наутро щенок как ни в чем не бывало помахивал хвостом, и палка валялась у входа в вигвам.

На рассвете великан проснулся, обглодал бизонью ногу и ушел по своим великаньим делам, а жена его схватила палку и отправилась в лес выкапывать коренья. Сын великана свистнул щенка и увязался следом за матерью.

В лесу они принялись собирать чернику. Тогда щенок схватил палку и прокрался в чащу леса. Здесь он превратился в старика волшебника, а палка — в Нипа.

— Бежим, я знаю, где пасутся бизоны, — шепнул Нэпи и направился к красным скалам, что возвышались невдалеке.

Там в пещере Нип увидел бизонов: их было больше, чем звезд на небе.

— Ого-го! — крикнул Нэпи и погнал бизонов в глубь пещеры.

Они бежали долго. Казалось, пещере не будет конца. Но вот вдали забрезжил свет, выбрались они наверх и погнали стадо через равнину.

— Как жаль, что нет со мной волшебной чаши, — горевал колдун. — Я посмотрел бы, что делает великан.

А великан к вечеру отправился в пещеру, чтобы, как всегда, выбрать бизона себе на ужин. Но в пещере остались только бизоньи следы.

— Где щенок?! — заревел великан, когда ворвался в вигвам.

Щенка нигде не было, палка тоже исчезла.

Бросился великан в погоню. С одного холма на другой перешагивает, через озера перепрыгивает, мчится быстрее ветра. И скоро заметил вдали бизонье стадо.

Но Нэпи то и дело оглядывался, чтобы вовремя увидеть великана, и, когда из-за леса вдруг вынырнула огромная голова, он велел Нипу спрятаться под брюхом самого большого бизона, а сам нырнул под брюхо старого вожака, уцепился за длинную шерсть.

Подбежал великан к стаду, а Нип и Нэпи давай колоть бизонов в бока острыми палками. Разъярились животные, ринулись на великана и сшибли его с ног.

Так Нип и Нэпи добрались до становища.

Большой праздник устроило племя дакотов в честь их возвращения, а когда улеглось веселье, Нэпи сказал:

— Великан еще придет. Нужно быть настороже.

Оправился великан от ран и через несколько дней, когда индейцы погнали бизонов в загон, огромной серой птицей опустился на дерево, стоявшее поблизости. На эту птицу страшно было смотреть: она вращала красными глазищами, щелкала крючковатым клювом. Испугались бизоны, бросились из загона — чуть всех охотников не растоптали.

Стрелы, пущенные в птицу, ломались о ее серые перья. Копья тоже не причиняли ей никакого вреда.

Тогда Нэпи спустился к реке, обернулся выдрой и лег на берегу. Увидела птица зверька, только на выдру нацелилась, а та и схватила вдруг ее за крыло.

— Пусти! — закричала птица страшным голосом.

Поволок Нэпи добычу к вигваму вождя, опутал ей лапы толстым ремнем и повесил над костром. Вдруг птица тихо проговорила:

— Что же будет с моей женой и сыном?

И сказал тогда Нэпи:

— Я отпущу тебя, если ты дашь клятву не угонять бизонов, не отнимать у людей пищу. А чтобы слово твое было твердым, отдавай мне своего сына. Мальчик будет жить вместе с Нипом у дакотов.

Вылетела серая птица из вигвама — крылья ее больше не шумели: они обуглились и съежились от огня.

Нэпи тут же обернулся орлом и скрылся в той стороне, где стоял вигвам великана. Вернулся он не один — принес с собой мальчика, великаньего сына.

Потом Нэпи попрощался со всеми и отправился в свою хижину. Там он снова поставил на колени волшебную чашу с водой, чтобы видеть все, что творится на свете.

Сказка про Скагеди

Пересказ Н. Темчиной

 днажды среди зимы, в Месяц Глубоких Снов, закружила метель и снег сыпал много дней. Он спрятал маленькие деревья, и лишь лесные великаны высились над сугробами. Снегопад загнал зверей в норы, замел их следы, а в селения индейцев привел незваного гостя — голод.

Плотно закрывали охотники пологи вигвамов и, не оглядываясь, уходили в лес. Неслышно ступали они на своих широких лыжах, легче ветра раздвигали ветви, но нигде не находили даже кроличьих следов.

Изредка доносился до них вой голодных волков, да ведь плач голодных детей был куда страшнее.

И вот, когда на поиски дичи ушло уже много дней, колдун Дадават собрал всех охотников селения. Он вынес свой волшебный мешок из оленьей кожи, который хранил в тайнике, и сказал:

— Пусть каждый коснется мешка! На исходе ночи он завладеет добычей, какую сейчас пожелает. Но помните: никто не смеет трогать сердца убитого зверя! Иначе добрые духи отступятся от нас.

Дадават высоко поднял талисман и потряс им в воздухе.

Первым коснулся мешка вождь племени.

— Я хочу добыть медведя, — сказал он.

Потом, соблюдая старшинство, подошли другие. Последним тронул мягкую кожу молодой индеец Скагеди. Он попросил духов послать ему рысь.

К вечеру опять завыла пурга.

Скагеди не смыкал глаз всю ночь. С рассветом он встал на лыжи, хотел первым увидеть на свежем снегу следы зверя.

Шел он недолго и вдруг заметил на берегу реки рысь, в лапах которой билась маленькая выдра. Скагеди выдернул из колчана стрелу и оттянул тетиву до самого уха. Молод был охотник, но добыча редко уходила от него.

Рысь осела в снег, а выдра метнулась к реке и с плеском нырнула в полынью.

Подбежал Скагеди к мертвой рыси, выхватил из-за пояса длинный нож, рассек тушу и вынул сердце. «Кто узнает об этом? — подумал юноша. — А голод столько дней шел по моим следам…»

Путь назад показался Скагеди совсем коротким. Солнце уже поднялось высоко, когда он добрался до своего вигвама, бросился на шкуры и тут же уснул.

Остальные охотники вернулись ночью.

— Нет нам удачи и в этот раз, — сказал один индеец.

— Да, — согласился другой, — будто и в глаза мы не видели волшебного мешка.

— А я, — молвил вождь, — едва успел поднять лук, как медведь ушел.

Дадават молча выслушал рассказ вождя и сказал:

— Кто-то нарушил мой запрет.

С толпой охотников он пошел вдоль селения. Искать пришлось недолго: у вигвама Скагеди лежала убитая рысь. Когда колдун перевернул ее, все увидели широкую рану.

— Скагеди преступил закон! — вскричал колдун. — Нет ему прощения!

— Нет прощения! — отозвались индейцы.

На шум голосов из вигвама выбежал юноша. Он сразу понял все и замер на месте.

— Скагеди разрушил волшебство! — продолжал Дадават. — Мы уходим отсюда. Собирайтесь! Скагеди останется один, потому что он думает о себе одном.

Молча выслушали все суровый приговор. Только некоторые женщины украдкой вздыхали, да у черноглазой Ви, младшей сестры Скагеди, по щекам катились слезы.

Скагеди не шевельнулся, не поднял головы.

В тот же день племя снялось с места. Люди прокладывали тропу в глубоком снегу. За ними с трудом шли навьюченные лошади. Собаки тоже тянули санки.

Вскоре среди деревьев исчезла последняя фигура, и Скагеди остался один. Даже огонь костра не согревал его. Наступила ночь, завыл ветер. Юноша сидел и дрожал от холода.

Прошло много дней. Голод отнял у Скагеди сон. И вот однажды ночью показалось Скагеди, что кто-то ходит вокруг вигвама. Схватил он копье, откинул полог, и тут сквозь вьюгу донесся чей-то шепот:

— Скагеди! Скагеди! Слушай меня! В пещере под сосной спит медведь. Убей его!

Как ни старался Скагеди, ничего не разглядел в темноте. Опустил он полог, подбросил сучьев в костер, положил рядом нож и копье и лег спать.

К утру непогода стихла. Скагеди встал на лыжи и вскоре подошел к пещере. Над входом в нее курился пар. Под снегом глубоким сном спал медведь. Проснуться ему не пришлось. Зоркий глаз был у Скагеди, твердая рука.

Медведь попался большой, но Скагеди все же приволок тушу к вигваму. Мясо он разрезал на куски и приготовил для копчения, а из толстой шкуры задумал сшить теплую одежду и мокасины. Целый день трудился Скагеди и целый день думал, кто же спас ему жизнь и как вернуться к своему племени.

Среди ночи чей-то голосок снова позвал его:

— Скагеди! Скагеди!

Охотник тут же поднялся.

— Завтра придет к тебе Ви, — продолжал таинственный голос. — Пусть передаст всем, что теперь они могут возвратиться. Пусть скажет Дадавату, чтобы он простил тебя. Ты вернешь волшебную силу его мешку.

Когда голос смолк, Скагеди выбежал из вигвама, однако и на этот раз ничего не увидел во тьме.

Ви пришла днем. Она долго плакала от радости — все считали, что брат ее уже погиб.

На другое утро девочка пустилась в обратный путь, а Скагеди весело принялся за работу. Вечером он допоздна не ложился спать, боялся, что сквозь сон не услышит голоса своего спасителя. И вот, когда наступила ночь, молодой индеец снова услыхал тихий голос:

— Скагеди, Скагеди, слушай меня! Когда вернется Дадават, возьми у него мешок и спроси каждого охотника, какого зверя он хотел бы добыть. Все просьбы исполнятся. Напоследок и ты опусти руку в мешок. Достань то, что найдешь на дне, и принеси в мой вигвам. Где он, сейчас тебе знать не надо. Но если исполнишь все, как велено, легко отыщешь дорогу.