Шарлотта Хепти - Отто и летающие близнецы. Повесть о Кармидийцах Страница 17

— Мама, что с тобой? — прошептала Долорес.

— Я немного устала, дорогая, и мне надо написать письмо. Мне бы хотелось немного побыть одной.

Они забрали близнецов в гостиную, и Отто, наконец, сумел рассказать обо всём, что случилось в библиотеке.

— Ты хочешь сказать, он и вправду вроде короля? — спросила Долорес — И он знал Эльфину раньше, много лет назад?

— Он должен сделать для своего народа всё, что в его силах, это вопрос чести.

— Для Альберта? Вопрос чести? Он делает мобили и работает в библиотеке…

Единорог

Примерно через полчаса из кухни послышались странные звуки.

— Мама? — окликнула Долорес, отворяя дверь.

В кухне стоял единорог. Красновато-рыжий, цвета ржавчины.

— Бабушка куда-то исчезла, — сказала Долорес детям. — И здесь единорог.

— Баба! Баба! — запела Гепси, тыча в единорога пальчиком.

— Бабушка была здесь, — растерянно проговорила Долорес. — А теперь вместо нее единорог.

На столе лежало письмо, подписанное бабушкой Кулпеппер.

«Моя дорогая Долорес!

Боюсь, это станет для тебя неожиданностью. Мы с папой не хотели, чтобы ты знала это о нас, но дело повернулось таким образом, что пора тебе узнать правду.

А правда, девочка моя, заключается в том, что, хотя мои родители держали небольшую лавку недалеко от Гвидонова Пляжа, мама моего отца происходила из Тигродома, и я ведьмица».

Долорес читала вслух, так, чтобы Отто слышал.

— Ты знаешь, что такое ведьмица? — спросила она.

— Это такие Кармидийцы, мама, они творят волшебство, используя кошек. — Отто бросил взгляд на толстого Шиннабака, который, улучив момент, вылизывал масленку.

«Я много лет не пускала в ход свою энергию. Мне хотелось вести Обычную жизнь с твоим отцом и обеспечить тебе Добропорядочное детство.

Когда пришли городовые, мне пришлось наложить заклятие на близнецов, чтобы они не летали. Шиннабак мне помог. Ты же понимаешь, что иначе они забрали бы малышек с собой.

Но беда в том, что, когда ведьмицы пускают в ход свою силу в первый раз после долгого перерыва (и особенно в моем возрасте), это сильно утомляет.

Утомляет так сильно, что нам для поправки здоровья необходимо некоторое время побыть единорогами. Видимо, мы с ними находимся в близком родстве. Я сама этого никогда толком не понимала. Но в облике единорога я расходую меньше космической энергии.

Дорогая моя девочка! Я так долго была Обыкновенной и Добропорядочной гражданкой, что, по правде говоря, очень устала от всего этого, и У МЕНЯ ЧАСТО БОЛИТ ГОЛОВА. Теперь, когда мне представился случай пустить в ход свои способности, я чувствую себя гораздо лучше.

Честно говоря, напрасно я не научила тебя кой-каким полезным штукам. Папа не возражал бы, лишь бы об этом не узнали в Городской Ратуше и в Гольф-клубе..

Ой, кажется, у меня на лбу начинает расти рог. Надеюсь, он закручен в изящную спираль…»

Тут ручка скользнула по странице, и больше никаких записей не было. Неудобно, должно быть, держать перо копытом…

В квартире номер 15 Гершелского дома по Ответной улице наступило молчание, нарушаемое лишь тяжелым дыханием единорога.

— Она одна из них, — еле слышно прошептала потрясенная Долорес — Я дочь волшебки, я…

— Баба! — заверещала Гепси, подплыла к единорогу и уселась ему на спину.

— Да, рог у нее в самом деле закручен в спираль, — сквозь слезы проговорила Долорес.

— Может, принести ей зеркало? — предложил Отто.

— Сначала я выпью кофе, — сказала Долорес.

Единорогу тоже дали кофе. И кочан салата.

Потом раздался стук в дверь.

Таинственная гостья

На пороге стояла миссис Шкваллингс, надутая, злая и весьма довольная собой, а рядом с ней — странного вида особа в большущей шляпе с восковыми вишенками на тулье.

— К вам гостья, миссис Тиш, — сказала миссис Шкваллингс своим самым ядовитым голосом. — И вашему сыну пришло письмо. Я решила САМА принести его вам.

Визит Полиции Обыденности укрепил ее в подозрении, что семья из квартиры номер 15 не совсем Обыкновенна. Так что теперь она была преисполнена презрения, а заодно кипела от обиды за то, что ей не дали вознаграждения.

— Входите, пожалуйста, — пригласила Долорес даму в шляпе.

— НЕТ уж, простите, — заявила миссис Шкваллингс. — Полиция Обыденности не разрешила впускать к вам никаких гостей. И я только в виде любезности позволила ей подняться сюда.

Это, конечно, не было никакой любезностью; просто она надеялась разнюхать побольше и, может быть, всё-таки получить заслуженную награду.

Отто стоял рядом с матерью.

Некоторое время никто не произносил ни слова. Все ждали, пока миссис Шкваллингс уйдет. Но она не уходила. Консьержка вручила Отто конверт, и мальчик заметил, что он вскрыт.

Дама в шляпе робко кашлянула.

— Говорите, говорите, не стесняйтесь, — подбодрила ее миссис Шкваллингс.

Отто с высоты своего небольшого роста видел лицо гостьи лучше остальных. Дама была густо накрашена и прикрывала глаза огромными темными очками, но, несмотря на это, мальчик не мог отделаться от ощущения, что уже где-то видел ее.

— Это просто визит вежливости, Долорес, — послышался голос из-под шляпы.

— Разумеется, — отозвалась Долорес. — Очень рада вас видеть. Простите, что я не одета должным образом.

— Продолжайте, продолжайте, — радостно подбодрила миссис Шкваллингс.

Видимо, дама в шляпе хотела сказать что-то очень важное, но присутствие миссис Шкваллингс стесняло ее.

Из кухни послышалось тихое ржание, и Долорес с Отто хором закашляли, чтобы заглушить его. Отто так хорошо притворялся, что раскашлялся по-настоящему. Теперь в любую минуту сюда могли прилететь близнецы.

— Отто, — торопливо заговорила гостья. — Помнишь женщину с большим, э-э, псом? Тем, что очень любит лакрицу?

Отто не помнил. Но кивнул.

— Ну так вот, сегодня у нее день рождения. Я боялась, что ты забыл. Приходи вечером. К ней домой. Она очень Добропорядочная. Мы все там соберемся. Будем петь чудесные песни из нового сборника «Как мы рады быть Обыкновенными!». ТОЛЬКО ПРИНЕСИ ЛАКРИЦЫ.

Гостья тронула Долорес за плечо.

— Приходите все, — добавила она. — Всей семьей.

— Спасибо, — ответила Долорес. — С удовольствием.

— Но… — начал было Отто.

— У нее очень большой пес, помнишь его, Отто? — весело щебетала гостья. — Очень, очень большой. ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ ПЕС!

Из консьержкиной комнаты в вестибюле громко зазвонил телефон.

— Хватит болтать, — рявкнула миссис Шкваллингс, воображая себя не то офицером полиции, не то тюремной надзирательницей из кинофильмов. — Эти люди никуда не пойдут! Мистер Тиш арестован. Мне было велено сообщить в Полицию Обыденности, если кто-нибудь из членов этой семьи попытается покинуть квартиру.

— Миссис Шкваллингс, — заявила Долорес, выпрямляясь во весь рост. — Мой муж — Добропорядочный гражданин. Если его и арестовали, это произошло по ошибке, и его скоро отпустят.

Из гостиной послышался тихий перестук копыт по ковру. Долорес торопливо кивнула гостье на прощание.

— Простите, мне пора идти, я как раз собиралась, гм, принять ванну.

— Пусть вода смоет ваши заботы, — шепнула гостья в ответ.

Долорес торопливо закрыла дверь, и вовремя: на пороге прихожей появился единорог в сопровождении порхающих близнецов и желтоватого дождя из разбитых яиц.

— Отто, ты знаешь эту женщину? Ты понял, о чём она говорила?

— Я ее где-то видел, мама. — Он порылся в памяти. Пёс, лакрица, пёс, лакрица, пёс, лакрица, пёс…

— Она хотела изменить внешность, чтобы ее не узнали, верно? Не слишком-то удачный маскарад. Зебби, положи миску на место! Ты видел ее руки? Они не такого цвета, как лицо. — Долорес задумалась. — Она, наверно, намазала лицо какой-то краской, а руки намазать забыла, или не успела. Наверно, Отти, в ее лице есть что-то необычное. И она знает, как нас всех зовут! Как думаешь, может, ее прислал папа? Может, это и есть весточка от него?

— Пусть вода смоет ваши заботы! — воскликнул Отто. — Сегодня и ежедневно! Ну конечно! Это же из прачечной «Огнебочка»! Я ходил туда с папой, и он ушел в другую комнату. Там была дракониха, мама, самая настоящая. Она укусила папу за ногу, и она ела лакрицу! Не пёс, а дракон, не пёс, а…

— Дракониха? В прачечной? Укусила папу за ногу?

— Да, вот куда нас приглашают!

— А кто эта женщина? Вдруг это ловушка?

Отто треснул себя кулаком по лбу.

— Так это же мисс Чёлкинс!

— Из библиотеки?

— Да, она такая же, как я, — вся в веснушках. Только у нее они рыжеватые. И здесь, на щеке, они складываются в рисунок. Вроде сердечка. Вот его она и старалась замазать, потому что он такой заметный. Миссис Шкваллингс наверняка обратила бы внимание. Ты видела ее руки — все в веснушках! Она вчера помогала папе и старалась…