Лемони Сникет - Скользкий склон (с иллюстрациями) Страница 27

Куигли записал что-то в книжку.

— Можно применить Горючие Пурпурные Возжигатели, — предложил он. — Эс-ме считает, что это сигареты, а сигареты, по её мнению, сейчас в моде. Если мы зажжём здесь несколько Возжигателей, она услышит запах и спустится…

— И что потом? — спросил Клаус.

Вайолет поёжилась от холода и сунула руки в карманы. Пальцы нащупали большой хлебный нож, о котором она совсем забыла, а потом — то, что она и искала. Вайолет достала ленту из кармана и подвязала ею волосы, чтобы не падали на глаза. Ей даже не верилось, что свои изобретательские таланты она употребляет для того, чтобы изобрести ловушку.

— Самая простая ловушка, — произнесла она, — это ловчая яма. Нужно вырыть глубокую яму и прикрыть её обугленными досками, чтобы Эсме её не заметила. Стоит ей ступить на доски, они сломаются, и…

Вайолет смолкла, не закончив фразы, однако в свете фонариков ей было видно, что и Клаус, и Куигли закивали.

— Охотники уже тысячу лет делают такие ловушки, чтобы ловить диких зверей, — сказал Клаус.

— Как-то от этого не легче, — понурилась Вайолет.

— А как нам вырыть такую яму? — спросил Куигли.

— Ну, лопат у нас нет, так что копать придётся руками, — рассудила Вайолет. — И ещё надо будет чем-то поднимать землю на поверхность.

— У меня есть кувшин из фургона, — вспомнил Клаус.

— И ещё надо как-то сделать так, чтобы самим не остаться на дне, — добавила Вайолет.

— У меня в рюкзаке есть верёвка, — сказал Куигли. — Можно привязать её к арке и так выбраться из ямы.

Вайолет пощупала землю. Она была холодная, но податливая, и Вайолет поняла, что яму они выкопают без особых усилий.

— А хорошо ли мы поступаем? — спросила Вайолет. — Как вы думаете, что сделали бы родители, окажись они на нашем месте?

— Наших родителей здесь нет, — твёрдо ответил Клаус. — Не исключено, что они и были на нашем месте, но сейчас их здесь нет.

Дети снова притихли и старались думать изо всех сил — насколько это было возможно в холоде и темноте. Решить, как правильно поступить в той или иной ситуации, — всё равно что решить, как одеться на праздник. Понятно, чего на праздник надевать не следует, — скажем, водолазный костюм или пару больших подушек, — но вот решить, что нужно надеть, гораздо труднее. Например, вы сочтёте уместным облачиться в костюм цвета морской волны, однако на месте окажется, что такие же костюмы надели ещё несколько человек, и вас примут за другого и закуют в наручники. Или вам захочется надеть любимые туфли, но во время праздника начнётся наводнение, и туфли будут безнадёжно испорчены. Иногда хорошо надеть на праздник новенькие блестящие доспехи, но может оказаться, что ещё несколько человек одеты так же, и начнётся наводнение, и вы утонете, потому что вас примут за другого, и тогда вы пожалеете, что не остановили свой выбор на водолазном костюме. Беда в том, что никогда нельзя понять, правильно ли вы одеты, пока праздник не закончится, а к тому времени уже поздно передумывать и переодеваться, и именно поэтому в мире полным-полно людей в жуткой одежде, которые творят жуткие вещи, а волонтёров так мало, что они не в состоянии с этим совладать.

— Не знаю, правильно ли мы поступаем, — проговорила Вайолет, — но Граф Олаф взял в плен Солнышко, и, чтобы его одолеть, нам придётся взять в плен кого-то другого.

Клаус торжественно кивнул.

— Попробуем одолеть негодяя негодяйским способом. С волками жить — по-волчьи выть. Закон джунглей.

— Тогда пора начинать, — сказал Куигли и поднялся. — Когда взойдёт солнце, можно будет снова зажечь Горючие Пурпурные Возжигатели с помощью зеркала, как мы делали, когда подавали знаки Солнышку.

— Если мы хотим, чтобы яма была готова к рассвету, — рассудила Вайолет, — надо копать всю ночь.

— Где же мы будем копать? — спросил Клаус.

— У самого входа, — решила Вайолет. — И когда Эсме подойдёт поближе, можно будет спрятаться за арку.

— Как же мы узнаем, что она попалась, если мы её не увидим? — спросил Куигли.

— Зато услышим, — ответила Вайолет. — Дерево затрещит, а Эсме, наверное, поднимет крик.

Клаус вздрогнул.

— Неприятный будет шум.

— Мы вообще оказались в неприятной ситуации, — напомнила старшая Бодлер, и она была права.

Было совсем не приятно стоять на коленях у входа в сгоревшую библиотеку и голыми руками раскапывать грязь и пепел при свете двух фонариков и под свист всех ветров Главного Перекрёстка. Вайолет и её брату было совсем не приятно носить грязь в липком кувшине, пока Куигли привязывал к арке верёвку, чтобы спускаться в яму, а яма становилась всё глубже и глубже, словно огромная чёрная пасть, готовая их проглотить. Было совсем не приятно даже прерывать работу и грызть морковку для подкрепления сил или глядеть на сверкающие в лунном свете белые очертания замёрзшего водопада и представлять себе, как Эсме Скволор, соблазнившись дымом Горючих Пурпурных Возжигателей, подбирается к сгоревшему штабу и оказывается в плену. Но самым неприятным была вовсе не холодная грязь, не леденящий ветер и даже не усталость. Самым неприятным было то, что и оба Бойлера, и их, новый друг понимали, что готовят злодейство. Брат и сестра вовсе не были уверены, что их родители или другие волонтёры пошли бы на рытьё глубокой ямы, чтобы захватить заложника и обменять его на того, кто попал в плен к негодяю, — но ведь пожар унёс столько тайн Г. П. В., что сказать ничего наверняка было невозможно, и эта неопределённость росла с каждым кувшином грязи, и с каждым разом, когда они выбирались наружу по верёвке, и с каждой обугленной доской, которой они прикрывали яму, чтобы скрыть её от посторонних глаз.

Когда на туманном горизонте показались первые лучи утреннего солнца, старшие Бодлеры подняли глаза на водопад. Они знали, что на вершине Мёртвых Гор засела компания негодяев, и надеялись, что Солнышку удастся выяснить у них, где же находится последнее убежище. Но когда Вайолет и Клаус опустили глаза и посмотрели на дело рук своих, на глубокую-глубокую яму, которую Куигли помог им выкопать, они уже не знали, не засела ли вторая компания негодяев и у подножия скользкого склона. И когда три новоявленных волонтёра глядели на злодейскую ловушку, которую они устроили, их не покидало ощущение, что теперь они и сами злодеи, и думать об этом было очень-очень неприятно.

Глава двенадцатая

Не так давно в шведском городе Стокгольме бандиты грабили банк и захватили заложников. Несколько дней грабители и пленники прожили бок о бок, что здесь означает «были окружены полицией, которая засела снаружи, а потом сумела схватить бандитов и отправить их в тюрьму». Однако когда заложников наконец освободили, власти обнаружили, что они подружились с бандитами. С тех пор для того, чтобы описать человека, который подружился с тем, кто взял его в заложники, и употребляется выражение «стокгольмский синдром».

Однако существует и другое выражение, которое описывает куда более распространённую ситуацию — когда пленник не становится другом подобных людей, а считает их негодяями и с каждой минутой презирает их всё больше и больше, отчаянно выжидая, не представится ли возможность спастись. Это выражение — «синдром Коварной Горы», и именно с этим явлением столкнулась Солнышко Бодлер, глядя вниз с вершины замёрзшего водопада и обдумывая сложившуюся ситуацию.

Девочка провела очередную бессонную ночь в кастрюле под крышкой, отмыв её растопленным снегом. Конечно, Солнышку было холодно, потому что ветры Мёртвых Гор проникали в кастрюлю сквозь отверстия в крышке, и конечно, Солнышку было больно, потому что зубы у неё стучали от холода и прикусывали губы, но дело было не только в этом: Солнышку было досадно. Младшей Бодлер, несмотря на её разведывательные способности, не удалось подслушать разговоры негодяев и выяснить, где находится последнее убежище, в котором должны были встретиться члены Г. П. В., как не удалось и узнать ничего нового об ужасном плане по новобранцам, который разработали мужчина с бородой, но без волос, и женщина с волосами, но без бороды. Когда труппа собралась на скале пообедать, они всё это обсуждали, но стоило Солнышку подобраться поближе, чтобы услышать их разговоры, негодяи косились на неё и меняли тему беседы. Солнышку казалось, что единственной её удачей на сегодня был ужин, который она приготовила и который труппе понравился. Когда она подала злодеям блюдо Фальшивого Весеннего Салата, никто не стал жаловаться, и все до единого взяли себе добавки.

Однако во время ужина от внимания Графа Олафа и его сотоварищей ускользнула одна очень важная деталь, и Солнышко была этому очень рада. В ознаменование Фальшивой Весны младшая Бодлер приготовила, как и обещала брату и сестре, всевозможные овощи с грибами. В её рецепт входили пакет грибов, банка каштанов и брикет мороженого шпината, и чтобы разморозить шпинат, Солнышку пришлось сунуть его под рубашечку. Однако в последний момент Солнышко решила не класть в свой салат громадный баклажан. Когда Вайолет отметила, что баклажан, наверное, весит не меньше Солнышка, младшую Бодлер посетила блестящая мысль, и она не стала крошить баклажан зубами на мелкие кусочки, а спрятала его за сдутой шиной автомобиля Графа Олафа, а теперь, когда встало солнце и негодяи начали обычную утреннюю перебранку, девочка выволокла баклажан и покатила его к кастрюле. Катя баклажан, Солнышко посмотрела на замёрзший водопад, с виду казавшийся всё менее и менее замёрзшим. Она знала, что внизу находятся её брат и сестра, а также Куигли, и, хотя она их не видела, ей было приятно думать, что они рядом и, если план сработает, скоро она будет с ними.