Ричард Адамс - Великое путешествие кроликов Страница 3

— Значит, встречаемся здесь снова в полночь, то есть «фу-Инле». И пустимся мы в путь тоже за полночь. Время дорого! Опасность, хоть и не знаю какая, все приближается. Притом, если Треарах узнает, что ты покушаешься на его патруль, это вряд ли будет ему по вкусу. Капитан Остролист тоже не будет в восторге. На твоем месте, Лохмач, я бы с большой осторожностью выбирал тех, с кем собираешься говорить, — закончил совещание Орех.

После восхода луны прошел уже час, и вскоре Орех и Пятый вылезли из своей норы и тихо соскользнули на дно канавы. С ними был еще один кролик, друг Пятого, носивший имя Хлао-ру, то есть Маленький Горшочек. Он был не крупнее Пятого и очень робок, так что большую часть вечера Орех и Пятый потратили на то, чтобы убедить его присоединиться к ним. Горшочек дал согласие только после долгих колебаний. Он боялся того, что их ждет за пределами колонии, но в конце концов решил, что лучший способ избежать беды — это держаться поближе к Ореху и делать все, что прикажут.

Все трое медленно двигались по канаве, как вдруг Орех услышал какой-то шорох. Он поднял глаза:

— Кто это? Не Одуванчик ли?

— Нет, это я, Хокбит, — сказал вновь пришедший, глядя на них сверху. Он тяжело спрыгнул в канаву.

— Неужели ты меня не помнишь, Орех? — спросил он. — В прошлом году во время снеговых заносов мы с тобой долго сидели в одной норе. Одуванчик говорит, что сегодня ночью вы хотите бежать. Я иду с вами!

Орех наконец вспомнил Хокбита — глупого и медлительного кролика, в чьей докучливой компании ему довелось провести пять зимних дней во время снегопада. «Однако, — подумал Орех, — сейчас не время выбирать и капризничать! Хотя Лохмач обещал уговорить кое-кого из стражи, все же основная масса желающих бежать будет, несомненно, не из Ауслы». Орех прикидывал, кто еще мог бы к ним присоединиться, когда появился Одуванчик.

— Надо торопиться! — встревоженно сказал он. — Мне не слишком нравится, как обстоят дела! Мы разговаривали с Хокбитом, как вдруг этот наглый детина Жабрей вырос у меня за спиной. «Что вы затеваете?» — спросил он. Потом сказал, будто носом чует, что зреет заговор против Треараха, и злобно на меня уставился. Сказать по правде, я порядком струхнул!

— Удивительно, что Жабрей принялся за расспросы, а не сбил тебя сразу с ног, — заметил Орех.

Время шло. Кролики сидели, прижавшись к земле. Орех уже собирался пойти искать Смородину, но вдруг увидел, как тот в сопровождении трех кроликов появился на поле. Заметив среди них своего приятеля Крушину, Орех обрадовался, так как знал, что это честный и смелый кролик. Крушину собирались зачислить в солдаты Ауслы, как только он наберет полный вес.

«Наверное, Крушину тоже обижают, — подумал Орех. — Крушина и Лохмач будут серьезной силой, если нам придется ввязаться в какую-нибудь драку». Других двух приятелей Смородины — Веронику и Желудя Орех не знал, и их имена ему ничего не говорили. Это было неудивительно, потому что оба они были ничем не примечательны, типичные аутскертеры — тощие кролики по шестому месяцу от роду, с беспокойным и робким взглядом, говорившим о том, что обоих часто наказывала стража. Они с любопытством смотрели на Пятого. Зная его только со слов Смородины, они, видимо, ожидали, что Пятый сразу начнет предсказывать грядущее, но он выглядел хладнокровнее всех прочих. По-видимому, уверенность в том, что бегство состоится, успокоила его.

Время шло. Смородина вылез из канавы и забрался в заросли папоротников, но вскоре вернулся назад, непрерывно вздрагивая, готовый при малейшей тревоге броситься бежать. Орех и Пятый без всякого удовольствия пощипывали темную траву по краям канавы. Наконец со стороны леса послышался шум прыжков. Через минуту рядом с ними вырос Лохмач. За ним в канаву спрыгнул мускулистый кролик месяцев двенадцати от роду, вечно веселый и неунывающий. Его серебристую шкурку хорошо знали все кролики колонии. Это был племянник Треараха по имени Серебристый. Он только первый месяц служил в патруле Ауслы.

Орех обрадовался, увидев, что Лохмач привел Серебристого, известного своей прямотой и спокойным характером.

— Дозорные донимали Серебристого за особенный цвет меха, а также за то, что он якобы получил место в Аусле только из-за своего дядюшки, — сказал Лохмач. — Я хотел позвать еще парочку друзей, но, видно, остальные солдаты вполне довольны своим положением. — Лохмач осмотрелся. — А ведь нас немного! Не отказаться ли нам от этой затеи?

Серебристый собрался было открыть рот, как вдруг в кустах раздался шум и из зарослей выскочили три кролика. Они двигались четко и уверенно в отличие от кроликов, собравшихся в канаве, чей шаг был робок и несмел. Самый крупный кролик шел впереди, как командир, а два других следовали за ним в некотором отдалении. Чувствуя, что эти кролики — враги, Орех вздрогнул и замер. Пятый прошептал:

— Ой, Орешек, они за нами… — и затих, а Лохмач, повернувшись к вновь пришедшим, усиленно зафыркал и заработал носом. Вновь прибывшие, не колеблясь, направились к нему.

— Ты Тлейли? — спросил Лохмача начальник патруля.

— Ты меня отлично знаешь, Остролист. Чего тебе надо? — спросил Лохмач.

— Ты арестован! — грозно объявил Остролист.

— За что?

— За распространение недовольства и подстрекательство к бунту. Ты тоже арестован, Серебристый, за то, что своевременно не отдал рапорта Жабрею и пропустил свое дежурство!

Не раздумывая, Лохмач одним прыжком бросился на Остролиста. Тот начал отбиваться. Его подчиненные приблизились, поджидая момента, чтобы включиться в схватку и прижать царапающегося и боксирующего задними лапами Лохмача к земле. Внезапно Лохмачу на помощь бросился Крушина. Он сбил с ног одного патрульного и напал на второго. Через минуту к нему присоединился Одуванчик, прыгнув прямо на голову раненного Крушиной солдата. Оба патрульных с трудом отбились от наших смельчаков и поскакали к зарослям. Наконец Остролист вырвался из объятий Лохмача и присел на задние лапы, сердито сжимая передние, как это обычно делают кролики, если их раздразнить.

Он собирался было заговорить, но перед ним внезапно вырос Орех.

— Беги, или мы тебя убьем, — сказал он твердо, но без злобы.

— Молчать, безумный! Ты разговариваешь с капитаном Ауслы! Это тебя мы убьем! — завопил Остролист.

Он повернулся, выскочил из канавы и скоро исчез в зарослях.

Оказалось, что у Одуванчика поранено плечо. Он немного полизал ранку, а затем повернулся к Ореху.

— Они скоро вернутся и натравят на нас всю Ауслу! Тогда нам несдобровать! — нервно вздрагивая, пробормотал он.

— Идемте к ручью, там мы не потеряем друг друга, — сказал Орех.

Плечом к плечу с Пятым Орех вывел свой маленький отряд из канавы и пошел вниз по склону. Через минуту кролики исчезли в тумане, пронизанном лунным светом.

2. Лес и переправа через реку

То отставая, то перегоняя друг друга, но стараясь по возможности держаться вместе, кролики прошли около полукилометра по полю, двигаясь все время вдоль берега ручья. Луна уже заходила.

Однако Орех все еще не был уверен, что они отошли от дома на безопасное расстояние. Прислушиваясь чуть ли не в сотый раз, нет ли за ними погони, он вдруг прямо перед собой увидел темные стволы деревьев и заметил, что ручей убегает в глубину леса. Кролики не любят лесной чащобы, и Ореху не понравились выросшие перед ним деревья, но, решив, что Остролист тоже не один раз подумает, прежде чем пуститься за ними в такие гиблые места, он повел свой отряд прямо по лесу, не советуясь с Лохмачом и надеясь, что товарищи за ним последуют.

Как только они вошли в лес, тот как будто вдруг ожил. Как-то жутко шумела вода, и кругом стоял запах листьев и сырого мха. В гуще леса таился водопад, рождавший гулкое эхо. Над головами кроликов шуршали листвой ночные птицы, а в вершинах гудел ветер. Издалека доносились еще более страшные звуки, происхождения которых они не могли точно определить, но похоже было, что по лесу кто-то пробирается.

Не понимая, что означают все эти странные звуки и куда бежать в неприютном лесу, кролики сбились в тесную кучку. Усевшись на высокую гору палых листьев под кустом остролиста, Орех попытался получше рассмотреть узкую тропинку, по обе стороны которой стеной стояли густые папоротники. Тропинка показалась ему совершенно свободной. Однако не ясно было: что таится за папоротниковой чащей и что ждет их за поворотом? Какая судьба постигнет его, если он осмелится покинуть уютную тень остролиста? Орех обернулся к присевшему невдалеке Одуванчику.

— Как только я поверну за поворот, подам сигнал. Если со мной что-нибудь случится, уводи остальных в безопасное место, — сказал он и, не дожидаясь ответа, поскакал по тропинке.