Алиса. Другая история Страны чудес - Брасвелл Лиз Страница 30

– Выходит, если мой будущий муж окажется хорошим, надёжным и любящим, это не будет иметь значения? – прощупывала почву Алиса, притворяясь, будто сама не понимает, почему этот вопрос вдруг стал для неё так важен. – Будет без разницы, кто он такой и чем занимается? Или в какой семье он родился?

– Абсолютно без разницы. Лишь бы ты была счастлива, в отличие от твоей... – Взгляд матери скользнул в сторону и вернулся обратно.

– В отличие от моей тёти, – негромко закончила за неё Алиса. – Но ведь она счастлива, ты же знаешь. И в финансовом отношении с её будущим всё в порядке.

– Но откуда тебе об этом знать? Я не про счастье, а про финансы, –быстро уточнила мать, не желая останавливаться на нетрадиционных ценностях, которые делали её вечно одинокую невестку счастливой, в чём бы те ни заключались.

– О, не бери в голову. Я устала от своей сегодняшней «энергичности». Ты не попросишь миссис Эндерби принести мне тёплого молока? Я собираюсь лечь пораньше и пропустить ужин.

– И сестру за столом? – спросила мать лукаво. Алиса притворилась, что ничего не слышала.

Она дважды оказывалась в Стране чудес по-настоящему, а не просто видела её во сне. И дважды покидала Страну чудес, проснувшись. Возможно, сон – это просто дверь, путь обратно.

Алиса как можно скорее сдёрнула с себя бесчисленные одежды слой за слоем и надела свою самую тёплую, уютную сорочку. Она схватила Дину (бедняжка как раз нежилась в лучах солнца на подоконнике) и положила её к себе в кровать, золотистые волосы теперь перемешивались с шёрсткой. Дина не сопротивлялась и даже свернулась вокруг Алисиной головы, мурча ей на ухо.

Вошла миссис Эндерби. Со стаканом молока в руке и недоверчивой гримасой на лице.

– Что-то рановато для «гостей», – произнесла она с сильным северным акцентом. – Глядите не расхворайтесь.

– Спасибо, что так внимательно следите за моим здоровьем, – ответила Алиса с лёгким изумлением, беря стакан. «Гости» – какая интересная метафора для этого явления. – Но я в самом деле слегка недомогаю.

– Ох уж эти современные девушки с их капризами и немощами, – пробормотала миссис Эндерби. – В моё время мы просто цепляли тряпки и принимались за работу. Хозяйство не станет ждать, пока ты отлежишься.

– Спасибо, миссис Эндерби, – сказала Алиса почти с улыбкой и полным ртом молока. «Когда ведёшь ломовую лошадь по полю, – подумала она, – тебе хотя бы не нужно переживать, что ты случайно испортишь дорогую кружевную диванную подушку». Пожилая служанка удалилась и закрыла за собой дверь как можно тише. Несмотря на суровую наружность, в действительности она была очень заботливой. Главное, не слушать, что миссис Эндерби говорит, и обращать внимание на то, что она делает.

Напившись тёплого молока, Алиса почувствовала, что с превеликим удовольствием погружается в сон, будто это не она продремала половину дня под деревом в парке.

Глава 15

Однако проснулась она, конечно, в Кекс-форде.

Глава 16

Хотя той ночью Алиса и не попала в Страну чудес, она подобралась очень близко; в этом Алиса была уверена. Она проснулась с ощущением, что дальше ей не пробиться. Словно Алиса мира снов только коснулась некой мембраны, отделявшей Англию от другой реальности. «Очень похоже на то, – подумала она, будто заглянув в будущее, – что чувствует пожилой человек, которому снится молодость». В реальности юность уже позади, но, сразу проснувшись, он в некотором смятении пытается понять, сколько лет его нынешней оболочке.

Алиса мельком видела кошмар. Странные тела чудостранцев перекатывались друг через друга: несчастные создания убегали от карточных солдат со всех лап. Клювы, хвосты, обезумевшие нечеловеческие жёлтые глаза и существа в странных шляпах. И улыбающийся Валет... о-о-о, как ей хотелось согнать эту ухмылку с его лица.

С роз стекала кровь. Именно кровь, не краска.

А ещё Алиса мельком увидела безмятежный дворец в отдалённой долине, казавшийся почему-то важным. Она бывала в этом месте? Оно ей знакомо? Что бы это могло значить?

Вот бы ей дотянуться до Страны чудес, как-ни-будь протиснуться туда!

– О, просыпайся, лентяйка! – произнёс голос, не принадлежавший Алисе. – Подумать только, проспала десять часов! Вот что бывает, когда у человека нет ни серьёзных планов, ни хотя бы поклонника или чего-то ещё, чем можно занять время. – Алиса не открыла глаз, надеясь, что голос уйдёт. Она пыталась удержать в голове обрывки сна. Дворец – вот что важно. А ещё раненые, убегающие создания. Важна каждая деталь, за исключением раздражающего голоса, уводящего её от Страны чудес. – В самом деле! Я с тобой говорю, Алиса. Сейчас же открой глаза. Я же вижу, что ты проснулась.

– Да замолчи ты, – сказала Алиса сестре, зарываясь поглубже в одеяло и кладя подушку на голову. Матильда должна исчезнуть. Пару мгновений тишины – и Алиса наверняка вспомнит всё и разберётся, что бы увиденное могло значить. – С твоей стороны очень грубо входить без стука. Я сейчас немного занята. Уходи.

– Ну уж нет, – сказала сестра не без удивления.

Алиса открыла один глаз и увидела Матильду в туго затянутом чепце. Сестра смотрела на неё, при-подняв бровь, в глазах почти сверкали молнии.

– Прошу, уйди, – сказала Алиса как можно серьёзнее. – Я пытаюсь вспомнить кое-что очень важное из сна, а в твоём присутствии это практически невозможно.

– Какая чушь. Пытаешься вспомнить сон? Вот так занятие. Мне нужно с тобой поговорить.

Алиса убрала подушку с головы и уставилась на сестру в недоумении. Вот она, такая собранная, такая самодовольная в своём положении, уселась на край кровати. Словно мир перестанет вращаться, если старшие сёстры не смогут без спроса врываться в комнаты младших со своими, с их точки зрения, важными идеями, будить счастливо спящих людей, исправлять их (предположительно неполноценные) личные жизни и распорядок дня.

Алиса вдруг поняла: на самом деле её раздражает в Матильде именно это. Помимо непрошеных уроков, когда Алиса была помладше, нежеланных знакомств с неприятными молодыми людьми теперь, когда Алиса стала старше, постоянных и беспощадных проповедей на тему её убеждений и политики. Помимо всего этого, под всем этим было непоколебимое самодовольство Матильды, несокрушимая уверенность во всём, что она делала. Допустимым был только один взгляд на вещи: Матильдин. И ведь она не то чтобы отмахивалась от убеждений других людей, она их буквально не замечала.

– У тебя две минуты, – сказала Алиса ровно. – И если ты ещё раз войдёшь в мою комнату без разрешения, следующим утром проснёшься со стекающим по лицу бланманже.

Глаза Матильды округлились в необычайно приятном ужасе.

– Именно об этом я и хотела с тобой поговорить, Алиса, – сказала она чуть более визгливо, чем наверняка намеревалась. (Ещё одной невыносимо раздражающей деталью был неизменно спокойный, покровительственный тон Матильды. И то, что она его потеряла, стало маленькой победой на игровом поле в голове Алисы.) – Вчера ты была необычайно груба с моим другом мистером Кони.

– Это он был чрезвычайно груб! – парировала Алиса. – Вёл себя ужасно: словно дядя, старший брат или смотритель зоопарка, которому вверили зверюгу Алису. Он говорил ужасные, невероятно грязные вещи моему другу мистеру Кацу. И, должна добавить, начал первым.

Матильда была потрясена и на мгновение замолчала. Ей явно передали не всю историю, какая бы сорока ни принесла ей её на хвосте.

Однако она не стала подвергать сомнению сказанное Алисой.

– Но ведь мистер Кац не... из нашего... круга... – начала она вместо этого виновато. Было слишком очевидно, что конкретно она подразумевает под «людьми нашего круга».

– Да будь он хоть сатир или демон, английскому джентльмену подобает проявить хоть толику вежливости, если его персоне не было нанесено оскорбление, – сказала Алиса ледяным тоном. – А поскольку мистер Кац ни то, ни другое и к тому же барристер, вероятно, он вполне заслуживает толики уважения.