Андрей Гнездилов - Сундук старого принца Страница 35

Теперь я поведаю вам, какие мытарства мне посылались. Я их называю таким словом, но равно мог бы сказать о минутах бесконечного счастья, приходивших ко мне. Раз в году в период белых ночей я получал записки от неизвестных лиц. С меня брали клятву не предпринимать никаких шагов, обещая свидания с той, кто мне был дороже жизни. В условленном месте я садился в карету, увозившую меня в какой-либо дом. В темной комнате у зарешеченного окна, за которым висела тяжелая портьера, я рассказывал свои истории, не зная наверняка, слушает ли меня хоть кто-нибудь. Тем не менее Любовь вселяла в меня безумную надежду, что это Елена внимает моему голосу. После стольких слез и страданий я испытывал величайшее блаженство от наших немых встреч. И оно увеличивалось многократно, когда я думал, что моя возлюбленная жива и стремится ко мне так же, как и я, подвергая себя опасностям. Но вот пришел час, когда я, наконец, должен был сделать выбор, Мне исполнилось шестьдесят пять лет, и я предчувствовал, что дни мои сочтены. От моих тайных адресатов давно уже не было известий, и я не знал, жива ли еще Елена. Однако и среди миллионов душ, ушедших с земли, я решил отыскать ее и быть с ней. Я знал заклинания и чары, но мне было необходимо запечатлеть ее лицо на портрете таким, каким оно явилось моим глазам в день свадьбы. Через него я надеялся вновь связать цепь, разорванную масонами.

В день, который считают датой моей смерти, я спустился в комнату, оставив вместо себя восковой муляж, торжественно погребенный на кладбище. Как видите, молодость моего тела вернулась ко мне и смерть не посмела последовать за мною. Я взял краски и обратился к холсту. Но то, что я считал легким, оказалось делом невероятной трудности. Вот уже столетие по крупицам я собираю черты лица моей возлюбленной. Взгляните на портрет. Это лицо Елены, но я никак не могу передать выражение ее глаз. Оно было неуловимо еще в те времена. Живость и изменчивость души светилась в ее взоре. И вот у моего творения нет глаз и нет души. О, сколько пройдет еще лет, прежде чем я закончу свою работу и смогу последовать за своей любовью!

— И вы с тех пор находитесь здесь совершенно один? — спросил я князя.

— Нет. Близкие мне друзья, посвященные в мою тайну, навещали меня. Некоторые из них, страшась смерти, пытались остаться со мной, но вскоре переступали роковой порог. Смерть не так ужасна, как бессрочное заключение. Жизнь вечно требует движения, и смерть дает его.

— Но неужели вы бессильны что-нибудь придумать, чтобы выйти хоть на мгновение наверх, взглянуть на солнце? Может, оно указало бы вам способ изобразить глаза вашей возлюбленной?

Молодой человек схватил меня за руку и сжал ее:

— О, вы правы! Среди постоянного мрака я забыл цвет солнечных лучей. А ведь при них глаза Елены становились бесконечно прекрасными и глубокими! Но… это невозможно.

— Почему? — воскликнул я.

Он грустно рассмеялся:

— Время стоит времени, и за прошлое нужно платить десятикратно будущим. Готовы ли вы, например, пожертвовать годом своей жизни ради одного часа моей?

— Да, — отвечал я не колеблясь.

— А знаете ли вы сроки, отпущенные вам судьбой? Может быть, совершив обмен, уже сейчас за порогом вы встретите свою смерть?

Холод побежал по моим жилам. Охваченный внезапным порывом, я решил разрушить безумие, которое охватило меня, заставляя верить всей фантастике, или же рискнуть своей жизнью ради князя.

— Я готов.

Он задрожал, как будто справляясь с неведомой тяжестью; слезы сверкнули, отразив пламя свечей, затем быстро подошел ко мне и прижал свой лоб к моему. Я услышал странное бормотание и неожиданный стук маятника. В углу комнаты старинные часы, неподвижно замершие на целый век, вдруг сами пошли. Тусклый блеск циферблата словно подмигивал, и я не мог оторваться от него.

— Все. Дело сделано. Идемте.

Мы медленно выбрались наверх. Я с облегчением перевел дух и огляделся. Реальность возвратилась ко мне. На набережной и в переулке было пустынно. Заходящее солнце играло на шпиле Петропавловки. Мой спутник, прислонясь спиной к дому, не обращая внимания ни на что вокруг, смотрел только на красный диск, медленно скрывающийся в тучах. Казалось, что прошло всего несколько минут. Позади нас послышались звуки торопливых шагов. Мы оба обернулись. Девушка с букетом цветов возвращалась домой. Мой таинственный приятель вдруг побледнел и протянул руки ей навстречу. Но она уже заходила в парадную. Дверь со стуком захлопнулась, и в ответ на башне стали бить часы. Мгновенно ко мне вернулось осознание всего происходящего. Я схватил князя за руку и потащил его обратно в подвал:

— Время! Время! Вы сейчас погибнете.

Да, час истек, но мы успели вернуться. Черты князя страшно изменились, губы беззвучно шевелились, беспомощная улыбка то появлялась, то исчезала с лица.

— Это она, она, — шептал он.

Схватив кисти, он бросился к портрету и стал лихорадочно работать над ним. Я ждал, чувствуя себя на грани сумасшествия. Наконец он встал и, поцеловав портрет, протянул его мне. Голос его звучал тихо и спокойно:

— Я видел ее. Теперь никто не разлучит нас. Портрет закончен. Возьмите его себе и уходите. Моя благодарность и любовь останутся с вами навсегда. А теперь прощайте. Мне пора.

Я хотел что-то сказать, но не мог преодолеть рыданий. Он обнял меня и затем потушил свечи. Очнулся я от легкого прикосновения к плечу. Я находился у парадной, передо мной стояла та самая девушка, которую мы встретили.

— Вам плохо? — тревожно спросила она.

Я сделал шаг в сторону и заглянул во двор. На дверях подвала висел тяжелый замок. Я перевел взгляд на мою незнакомку, затем на портрет. На нем было чудеснейшее изображение ее лица.

Я протянул его ей, и она улыбнулась.

— Вы Елена Р.?

— Нет. Одоевская.

В тот же миг я увидел, что глаза ее были невероятно похожи на глаза князя.

— Надеюсь, вы не будете утверждать, что вам больше ста лет?

— Конечно нет, хотя я очень похожа на свою прабабушку, в честь которой меня и прозвали. Однако откуда у вас взялся ее портрет?

— Погодите, ответьте прежде, отчего вы носите фамилию Одоевского?

— В ту ночь, когда графиня Р. была похищена, она ушла не одна.

Мои сомнения еще не рассеялись полностью:

— Скажите последнее, почему глаза Одоевского и вашей прабабушки были так похожи?

— Спросите это у Любви. Они отражали друг друга.

Турмалин

Каждый камень хранит свою историю, и поведать о ней могут лишь те, кто знает его настоящее имя. Но в суете и спешке дней люди так мало думают о чем- либо, кроме своих забот. Зачем нам знать о жизни камня, о его прошлом. Достаточно, если его цвет совпадает с нашим настроением, блеск украшает одежду, рисунок создает благоприятное впечатление о нас самих, вводя элементы красоты и совершенства в наш образ. Увы, так часто мы теряем видение целого мира, проходим мимо прекрасных тайн, готовых раскрыться навстречу нашему интересу. Пожалуй, несколько внимательней относимся к драгоценным камням, но и тут скорее имеет место признание их стоимости, нежели духовной сути.

Однако вместо сетований я, пожалуй, расскажу новогоднюю сказку о турмалине. Вы помните этот камень? Обычно он розового цвета и похож на замерзший кусочек солнца. Ледяные хрусталики внутри его, как пузырьки в бокале с розовым шампанским, и если взглянуть на него среди белых сугробов, укрывающих землю, или во время пушистой зимней метели, то явит он вам не что иное, как улыбку. Так солнечный лучик в закатную пору скользнет из-за туч, чтобы поцеловать вас и обещать скорую встречу, «Не грусти, человек, ночь не вечна, мрак не отнимет надежды, подожди немного, я вернусь!» Есть, конечно, и черный турмалин. На самом деле он скорее темно-синий и таит в себе капельку северного сияния, но это другая история, а наша начинается в маленькой стране короля Рэя.

Расположенная у берегов Ледовитого океана, она знала лишь лето да зиму. Весна и осень появлялись лишь несколько дней в году — ложишься спать зимой, а на следующий день весна. Не успел нарвать цветов, как уже лето в самом разгаре, и полярный день наступает, и солнце круглые сутки не сходит с неба несколько месяцев. Потом приходит осень. За три, семь дней пролетает она в желто-бордовом наряде и обычно после воскресенья на крыльях полярных ветров является зима. Мигом укрывает землю снегом и полгода творит свое колдовство.

Немудреной казалась жизнь в этом суровом королевстве. Летом лови рыбу, собирай грибы, ягоды. Зимой ухаживай за стадами оленей, топи жаркие печи, чини сети, охоться на песцов, а если силен да храбр, то и на белых медведей. По король Рэй слыл среди подданных чудаком. Больше всего на свете он любил музыку. Знал старинные баллады, сам мастерил музыкальные инструменты. Так, рассказывали, придумал он странную скрипку, которую назвал «гудуном». Сотворенная из огромной раковины, над отверстием которой протянуты были струны, скрипка подчинялась смычку, однако издавала звук духового инструмента. Когда король выходил на улицу и брал в руки гудун, происходило что-то невероятное. Звуки гудуна были звуками самой природы: казалось, что завывает метель, шумят волны океанского прибоя, воют волки, стонут медведи, звенят голубовато-зеленые льдины. Не одни люди поддавались очарованию королевской музыки — стада оленей рвались в город, словно хотели увидеть источник волшебного зова, ветры поднимались среди безмятежного покоя, морские котики выползали на берег и устраивали танцы и игрища, раскачивая головами и ревя во все горло. Многое можно 1 было бы рассказать о короле-музыканте, но не о нем одном наша история.