Туве Янссон - Муми-тролль и комета Страница 4

Впереди, на песчаной отмели валялись какие-то темно-зеленые бревна, причем опять в виде звезды с хвостом!

— Знак кометы! — крикнул Муми-тролль.

И тут у бревен вдруг выросли ноги, и они быстро-быстро поползли к воде.

— Крокодилы! — догадался Муми-тролль. — Вот тебе и маленькое приключение! Не дай бог они голодные!..

Снифф от страха закрыл глаза и окаменел.

Вся река кишела страшными крокодилами. Они уже окружили плот, но пока не нападали.

Только один, самый нетерпеливый, высунул у кормы свою морду. Снифф как раз приоткрыл глаз. Увидев чудовище, он, от страха, ударил его веслом.

И тут на реке поднялась настоящая буря! По воде хлестали бесчисленные мощные хвосты, высовывались здоровенные пасти, с острыми, как ножи, зубами. А зубов у крокодила больше, чем у кого-нибудь на свете.

Плот закачался и опасно накренился. Муми-тролль и Снифф вцепились в мачту. Муми-тролль закричал: «Караул!» А Снифф: «Спасите!»

На их счастье, в эту минуту потянуло ветерком, и плот поплыл быстрее. Крокодилы бросились вдогонку.

Снифф растянулся на плоту и закрылся лапами, Муми-тролль, от ужаса, выхватил из рюкзака сверток с брюками и запустил в хищников.

Те яростно набросились на шерстяную добычу. Пока они рвали ее на части и дрались между собой — плот уплыл уже далеко, его было уже не догнать.

— Мама была права, — сказал Муми-тролль, — брюки действительно пригодились. Кажется, — улыбнулся он, — ты не доволен этим маленьким приключением?

— Ты сам кричал: «Караул!»

— Разве? А я слышал только, что кто-то голосил: «Спасите!»

Над рекой уже клубилась вечерняя мгла, и они направили плот к берегу.

Там, между корнями деревьев они нашли уютное местечко, разожгли костер и напекли порядочно блинов, которые нужно есть обязательно прямо со сковородки. Затем они забрались в спальные мешки и быстро заснули.

Веселый бродяга

Бежал день за днем, и все, как один, сумрачные, невеселые. Друзья плыли все дальше на восток. Не привыкшие жить без солнца, они стали печальными и молчаливыми.

Иногда они играли в карты или ловили рыбу, но больше просто смотрели на проплывающие мимо берега.

Время от времени, Муми-тролль поглядывал на небо и гадал: «Интересно, будет ли видна комета, если тучи вдруг разойдутся?» Но тучи не расходились. Муми-тролля так и подмывало рассказать Сниффу о чуде, ради которого они двинулись в путь, но он сдерживал себя. Ведь Снифф до смерти испугается!

Несколько раз им встречались хатифнатты, крохотные существа, которые вечно странствуют по свету и нигде не находят себе места. Они проплывали мимо плота в своих маленьких легких лодочках, иногда совсем рядом, но с ними нельзя было даже поздороваться. Хатифнатты ничего не слышали, никогда не разговаривали, их бесцветные глаза были всегда устремлены куда-то вдаль.

Местность между тем понемногу изменялась. Лиственные деревья и луга исчезли. На пустынных берегах росли редкие корявые деревья, а на горизонте появились серые горы.

— Тоскливо что-то, — сказал Муми-тролль. — Когда же будет конец у этой реки?

Они подолгу уныло молчали.

Но вот Снифф заметил на берегу странный ярко-желтый предмет. Целую неделю они не видели такого яркого цвета. Предмет напоминал перевернутый кулек.

Подплыв поближе, они услышали, как из желтого кулька доносится музыка.

— Да, ведь это палатка! — одновременно воскликнули путешественники.

Музыка смолкла. Из палатки вышел Снусмумрик с губной гармошкой. На нем была зеленая шляпа с пером, а изо рта торчала длинная трубка.

— Привет! Приставайте сюда! — крикнул Снусмумрик. — Очень рад вас видеть. У вас случайно нет кофе?

— Целая банка! — радостно закричал в ответ Снифф.

— И сахар есть! — Муми-тролль тоже был рад. Они сошли на берег.

— Ты всегда живешь в этой глуши? — поинтересовался Муми-тролль.

— Живу, где придется, — ответил Снусмумрик, заваривая кофе. — Сегодня здесь, завтра там. Как набреду на веселое местечко — ставлю палатку, играю на гармошке.

— Здесь веселое местечко? — удивился Снифф.

— Здесь красиво. Взгляните на то черное бархатное дерево, или на горы, багровые и пурпурные, или… — Снусмумрик прервал себя. — А вы, как я вижу, первооткрыватели. Что же вы намерены открывать?

Муми-тролль, важничая, сказал:

— Все что угодно. Например, звезды.

— Звезды! — воскликнул Снусмумрик. — Тогда вы непременно должны взять меня с собой! Ничего так не люблю, как звезды. Перед сном я всегда смотрю на них и гадаю, кто там живет и как до них добраться. Небо кажется таким дружелюбным, когда в нем множество маленьких глазок.

— Звезда, которую мы ищем, не очень-то дружелюбная, — сказал Муми-тролль. — Скорее даже наоборот.

— Что такое?! — вскричал Снифф. Муми-тролль покраснел.

— Я… это самое… Я имел в виду звезды вообще, — сказал он.

— Большие и маленькие, дружелюбные и враждебные.

— А что, бывают и враждебные? — спросил Снусмумрик.

— Да. Те, что с хвостом.

— Ты что-то от меня скрываешь! — недовольно сказал Снифф.

— Мы повсюду видели хвостатые звезды, а ты твердишь, что это ничего не значит.

— Ты еще слишком маленький, чтобы все знать, — оправдывался Муми-тролль.

— Это я-то? — наскакивал Снифф. — А разве справедливо взять меня в экспедицию и не сказать, что мы будем открывать?!

— Не волнуйся, дорогой, — сказал Снусмумрик. — А ты, Муми-тролль, расскажи, в чем дело.

Муми-тролль налил себе чашечку кофе и рассказал о своем разговоре с Ондатром.

— А потом я спросил у папы, опасны ли кометы, — продолжал он. — И папа сказал, что опасны, потому что они как сумасшедшие мечутся по Вселенной и тащат за собой огненные хвосты. У всех других звезд есть постоянные орбиты, и они ходят по ним, как поезда по рельсам, а кометы рыскают повсюду и выскакивают, где их меньше всего ждут.

— Совсем как я, — ухмыльнулся Снусмумрик. — Небесные бродяги.

Муми-тролль с неодобрением посмотрел на него и сказал:

— Это не так уж смешно. Если комета врежется в Землю, то произойдет ужасная катастрофа.

— А что будет? — спросил Снифф.

— Все разлетится вдребезги, на мелкие-мелкие кусочки, — мрачно и торжественно произнес Муми-тролль.

Наступило долгое молчание.

Затем Снусмумрик медленно произнес:

— Какая жалость, если Земля расколется! Она такая хорошая. Муми-тролль подумал и сказал:

— Мы собираемся разыскать Обсерваторию в Одиноких Горах. Там самый большой в мире телескоп, и в него мы посмотрим, летит комета на нас или нет.

Они еще немного помолчали. Потом Снусмумрик спросил:

— Как вы насчет того, что бы немножко пройтись? Пока светло?

— Куда? — спросил Снифф.

— Куда угодно, — пожал плечами Снусмумрик. — Если тебе обязательно нужна цель, то можно пойти посмотреть дикое-предикое ущелье с очень красивыми рубинами.

И они направились в глубь пустынной местности, заваленной голыми камнями.

На краю дикого ущелья было до жути тихо и пусто.

— Здесь, — шепнул Снусмумрик.

Они наклонились и посмотрели вниз. Там, на дне мерцали темно-красные камни, словно огненные цветы.

— О-о! — простонал Снифф. — И это все твои?

— Мои. Пока я здесь, — небрежно ответил Снусмумрик. — Я владею всем, что вижу и о чем думаю.

— А мне можно немножко взять? — попросил Снифф. — Тогда я смогу купить себе настоящие финские санки.

— Бери сколько хочешь, — рассмеялся Снусмумрик. — Сколько сможешь унести.

Снифф спустился вниз, вздохнул от восхищения и дрожащими лапами начал собирать искристые сокровища. Вскоре он набрал приличную кучу.

— Эй! — крикнул сверху Снусмумрик. — Ты готов? Пора. Темнеет.

— Сейчас, сейчас… Еще минуточку. — Он заметил в пещере два больших сверкающих рубина и направился к ним.

И вдруг рубины замигали, зашевелились и… двинулись к нему навстречу.

Снифф пискнул и пустился наутек.

Вдогонку ему неслось грозное страшное шипение.

— Что случилось? — спросил Муми-тролль. — К чему такая спешка?

Снифф со всех сил карабкался вверх по уступам.

Муми-тролль и Снусмумрик пригляделись. Там, окружив груду рубинов, сидел гигантский ящер, с шипами по всему телу и хвосту.

Слава богу, Снифф был уже рядом. Он ревел от пережитого страха.

— Все позади, — успокаивал его Снусмумрик. — Не плачь, дружок.

— Рубины… мои драгоценности… ни одного камешка не успел… — всхлипывал Снифф.

— Понимаешь, — задумчиво сказал Снусмумрик, — жизнь становится очень сложной, если хочешь носить вещи и держать их при себе. Поэтому я только смотрю на вещи, а когда ухожу — то уношу их в своей голове, в своей памяти. По-моему, это приятнее и лучше, чем таскать чемоданы и другое барахло.