Кеннет Грэм - Дракон-лежебока Страница 4

— Счастлив познакомиться с вами, Святой Георгий, — начал дракон немного взволнованно, — ведь ходит молва, что вы — великий путешественник, а я всегда был домосед. Но если вы останетесь у нас подольше, я с удовольствием покажу вам все здешние памятники старины и достопримечательности… Когда вы только пожелаете…

— Мне кажется, — сказал Святой Георгий, как всегда, благожелательно и прямо, — что нам лучше последовать совету нашего юного друга и попытаться прийти к взаимопониманию на деловой основе касательно нашего с вами дельца. Вы не думаете, что самым простым, в конце концов, было бы устроить единоборство согласно принятым правилам, и пусть победу одержит сильнейший? Они ставят на вас больше, чем на меня, там, внизу, в деревне, но я не в обиде.

— Правда, дракоша, — воскликнул Мальчик в восторге, — это избавит нас от кучи хлопот!

— Мальчик, помолчи, — сурово сказал дракон. — Поверьте мне, Святой Георгий, — продолжал он, — никому на свете я бы не хотел услужить так, как вам и этому юному джентльмену. Но все это — с начала до конца — нелепица, дань условностям и поголовная дурь. Нам с вами вообще не за что драться. И, так или иначе, я не намерен это делать. Так что не о чем и говорить.

— А если я вас заставлю? — спросил задетый его словами Святой Георгий.

— Не сможете, — торжествующе возразил дракон. — Я просто уйду в пещеру и удалюсь на время от света, спущусь в ту дыру, откуда я сюда вышел. Вам скоро смертельно надоест сидеть у входа и ждать, когда я появлюсь. А как только вы, наконец, уедете, я уж тут как тут — радостно выберусь наружу, потому что, признаться по правде, мне нравится это местечко, и я намерен здесь остаться.

Несколько минут Святой Георгий смотрел на расстилавшийся перед ними ландшафт.

— Да, прекрасное место, особенно для поединка, — снова начал он убеждать дракона. — Эти необъятные голые холмы в качестве арены, вы, свившийся в огромные кольца, и я — в своих золотых доспехах на фоне вашей голубой чешуи! Подумайте только, какая это будет картина!

— Теперь вы пытаетесь подъехать ко мне, взывая к моему эстетическому чувству, — сказал дракон. — Ничего не выйдет. Хотя, не спорю, картина была бы прекрасная, — добавил он менее твердо.

— Похоже, что мы уже ближе к делу, — сказал Мальчик. — Ты должен понять, дракон, что боя не миновать, он все равно будет, рано или поздно, не хочешь же ты на самом деле залезть в эту грязную дыру и торчать там до скончания века.

— Я кое-что придумал, — задумчиво сказал Святой Георгий. — Я, разумеется, должен где-нибудь пронзить вас копьем, но вовсе не обязан делать вам больно. Вы такой огромный, наверняка у вас найдутся где-нибудь запасные местечки. Вот здесь, к примеру, сразу за передней лапой. Вам ведь не больно… вот здесь?…

— Ой, не щекочите меня, Святой Георгий, — сказал, отпрянув от него, дракон. — Нет, это место не подойдет, никоим образом. Даже если не будет больно, — а я уверен, что будет, и еще как, — я не выдержу и рассмеюсь, и все будет испорчено.

— Давайте поищем где-нибудь еще, — терпеливо сказал Святой Георгий. — На груди, например… все эти складки толстой кожи… если бы я кольнул вас здесь копьем, вы бы даже не заметили.

— Да, но вы уверены, что попадете точно туда, куда надо? — встревожено спросил дракон.

— Абсолютно, — твердо проговорил Святой Георгий, — можете на меня положиться.

— Вот потому-то я вас и спрашиваю, что вынужден положиться на вас, — ответил дракон несколько раздраженно. — Без сомнения, вы будете глубоко сожалеть о любой ошибке, допущенной в пылу битвы, но вы и вполовину не будете сожалеть об этом так, как я. Однако я полагаю, надо доверять тем, кто встречается на твоем жизненном пути, и ваш план, в общем и целом, не хуже любого другого.

— Послушай, дракоша, — прервал его Мальчик, решив вступиться за права своего друга, который в результате этого уговора остался ни с чем, а все козыри оказались в руках Святого Георгия. — Я что-то не пойму, для тебя-то какая тут корысть? Ну, будет бой, и тебя побьют, верно? Вот я и хочу знать, что это даст тебе?

— Святой Георгий, — обратился к тому дракон, — будьте так любезны, скажите Мальчику, что произойдет после того, как вы сразите меня в смертельной схватке.

— Ну, согласно правилам, я, по-видимому, поведу вас с триумфом в деревню, на рыночную площадь или другое подходящее место, — сказал Святой Георгий.

— Вот именно, — подтвердил дракон. — А потом?…

— А потом будут кричать «ура» и произносить хвалебные речи, — продолжал Святой Георгий. — И я объясню, что вы осознали свои ошибки и обещали исправиться, и так далее, и тому подобное.

— Совершенно верно, — сказал дракон. — А потом?…

— А потом… ну, конечно же, потом, как всегда, будет, надо полагать, пир горой.

— Точно, — сказал дракон. — Пир, вот что это дает мне. Послушай, — продолжал он, обращаясь к Мальчику, — мне здесь, в горах, до смерти скучно, ну кому тут меня оценить по достоинству? А так я смогу войти в общество, и войду, благодаря любезности нашего общего друга, который берет на себя труд мне помочь. Вот увидишь, хозяева пира воздадут мне должное, я тебя не осрамлю. Ну а теперь, когда мы все уладили, если вы не возражаете… я — дракон старой школы, и мне неприятно выпроваживать гостей, но…

— Не забудьте, вы должны внести в поединок свою долю, — сказал, поднимаясь, Святой Георгий, поняв намек, — я имею в виду все, что положено: становиться на дыбы, делать курбеты, изрыгать огонь и прочее.

— На дыбы-то я становлюсь запросто, — уверенно заявил дракон, — и курбет сделаю, а вот насчет огня… прямо удивительно, как легко разучиться, если у тебя нет практики. Но я постараюсь. Спокойной ночи.

Они спустились с холма и уже подходили к деревне, когда Святой Георгий вдруг остановился.

— Я знал, что я о чем-то забыл, — сказал он. — Нам нужна Принцесса. Дрожащая от ужаса, прикованная цепью к скале, ну и все остальное в таком духе. Мальчик, ты не можешь что-нибудь придумать и раздобыть Принцессу? Мальчик в это время как раз зевал во весь рот.

— Я до смерти устал, — взмолился он, — и я не могу раздобыть Принцессу, да и вообще ничего не могу в такое время. На дворе ночь. И мама не спит и ждет меня. Бога ради, перестаньте просить меня что-нибудь придумать до завтрашнего дня.

На следующее утро, еще и солнце не взошло, в горы устремились потоки людей: они были в своих лучших воскресных нарядах и несли с собой корзинки, откуда выглядывали горлышки бутылок. Каждый стремился занять местечко получше, но это было далеко не просто, ведь — кто знает? — вдруг победит дракон, а в этом случае даже те, кто ставил на него, вряд ли могли ожидать, что он обойдется со своими сторонниками иначе, чем с остальными. Поэтому места выбирались осмотрительно и осторожно, чтобы в случае крайней необходимости можно было задать стрекача. В первом ряду оказались в основном мальчишки, удравшие из-под надзора родителей и теперь валявшиеся и катавшиеся по траве, не обращая внимания на громкие угрозы и предупреждения, которые обрушивали на них сзади их заботливые мамаши.

Мальчик занял хорошее место на склоне поближе к пещере; он волновался, как режиссер в день премьеры. Можно ли положиться на дракона? Вдруг он передумает и решит, что все представление — вздор, или, напротив, — ведь это действо было поставлено второпях, даже без репетиции, — разнервничается и вообще не выйдет на сцену. Мальчик во все глаза смотрел на пещеру, но там не было никаких признаков жизни. Неужели дракон ночью потихоньку удрал?

Почти весь склон горы уже чернел от зрителей, и вот приветственные возгласы и взмахи платков сказали Мальчику то, что наверху, у пещеры, ему самому не было видно. Еще минута, и красный плюмаж Святого Георгия сравнялся с вершиной холма. Святой Георгий медленно ехал вперед по огромной площадке, доходившей до мрачного входа в пещеру. До чего же он был хорош — глаз не отвести! — на своем могучем боевом коне, в сверкающих на солнце золотых доспехах, с поднятым вверх копьем, на конце которого развевался вымпел — пунцовый крест на белом поле. Святой Георгий натянул поводья и остановился. Ряды зрителей стали опасливо подаваться назад, даже мальчишки в первом ряду перестали дергать друг друга за волосы и отвешивать плюхи и выжидательно вытянули шеи.

— Ну же, дракоша, — пробормотал нетерпеливо Мальчик, не в силах усидеть на месте.

Мальчик бы так не волновался, знай он, что тщеславие дракона было задето, и тот решил показать, на что он способен, и потому с самого раннего утра готовился к своему первому выходу с таким рвением, словно годы повернули вспять и он снова был маленьким дракончиком и играл в родной пещере с сестренками в «драконы — святые» (игра, в которой драконы неизменно выигрывали).

И вот послышались глухие звуки, похожие на отдаленные раскаты грома; перемежающиеся злобным фырканьем, они становились все громче и громче, пока не перешли в оглушительный рев, заполнивший, казалось, всю долину. Затем вход в пещеру заволокло клубом дыма, и оттуда, сделав в воздухе курбет, появился блистающий лазурью, великолепный и ослепительный, как огромная шутиха, сам дракон, и все сказали: «Оо-оо-оо!..» Его чешуя сверкала, длинный остроконечный хвост хлестал по бокам, когти взрывали землю, и она летела фонтаном ему за спину, а из багровых ноздрей непрерывной струёй били огонь и дым.