Макс Саблин - Мыштер Сир и его сырные шляпы Страница 4

Мыши переглянулись, после чего Усус искусно соврал:

— Конечно, первым делом это и сделали.

— Хорошо, тогда слушайте внимательно, — зловеще прошептал Жлобс. — В Санто-Грызло может быть только один сыродел. Колбасники, пекари, рыбники, маслобойщики… — их сколько угодно, меня они нисколько не волнуют, а сыродел всего один! Вы знаете где находится сыроварня мыштера Сира?

— Ха! Вы ещё спрашиваете?! В этом городе нам знаком каждый закуток, — ответил Усус.

— Точно, точно! — настороженно оглядываясь, подтвердил Трусс.

— Отлично. Тогда вам не придется тратить время на поиски, идите туда сейчас же и устройте разгром.

— А сторож? — едва слышно спросил Трусс.

Вынув из кармана мешочек с монетами, Жлобс кинул его подельникам.

— Не донимайте меня глупыми вопросами. На слабоумных вы не похожи, сами решайте, как поступить с охранником, поломойщицей или ещё там с кем…

— Можете не сомневаться, все будет сделано, — поймав задаток, пропищал Усус.

— А я и не сомневаюсь, — ответил Жлобс. — После работы получите оставшуюся половину. С этими словами он развернулся и неторопливо отправился прочь.

Очень скоро злоумышленники оказались на месте. Со сторожем проблем не возникло, его свистом выманили на улицу и, оглушив тяжёлой палкой, оттащили в кусты. Изрядно постаравшись, преступники учинили разгром и напоследок подожгли сыроварню. Пожарные подъехали быстро, но справиться с огнем сразу не удалось, большая часть постройки сгорела дотла.

Наутро о бесчинстве злодеев говорил весь город. Возмущённые ночным происшествием горожане негодовали, лишь только Хвост Жлобс втайне потирал от удовольствия лапы. Глупец торжествовал, не ведая, что вырыл для себя могилу. Он даже не представлял, каким множеством друзей успел обзавестись Сир, среди которых были богатые и влиятельные мыши.

Лучшие сыщики Санто-Грызло взялись за расследование разгрома. И вскоре им удалось-таки выйти на след двух негодяев, а чуть позже и задержать обоих. Те признались в содеянном преступлении и назвали имя заказчика. Дело о дерзком разгроме получило широкую огласку, и вскоре началась мышиная возня.

Возня проходила в высоком сером здании с белыми многогранными колоннами по фасаду. В самом большом зале собралось множество мышей. Тяжеленные люстры наполняли комнату светом, тогда как за высокими овальными окнами гуляли хмурые тучи. Свободного места в кресельных рядах не находилось и мыши теснились даже в проходах. Разбирательство затянулось, но уходить до вынесения решения никто не собирался.

— Мыштер Жлобс, значит, вы не признаете предъявленные вам обвинения, и все доказательства считаете пустыми? — надевая очки, спросила упитанная мышь, вершившая правосудие.

Она сидела за массивным столом на пьедестале, а перед ней лежала кипа исписанных чернилами бумаг и толстая книга в твердом бордовом переплете.

— Нет, — уверенным голосом, совершенно спокойно ответил Хвост Жлобс.

Он сидел на скамье подсудимых вместе с подельниками, убежденный в своей безнаказанности. Как-никак ранее дававшие против него показания приспешники, вдруг, сославшись якобы на давление со стороны полицмышей, взяли все свои слова обратно, и теперь вина полностью ложилась только лишь на них.

— А вы, мыштер Усус, признаете свою вину? — спросила судья.

— Да, — привстав, ответил тот.

Этот же вопрос прозвучал и Труссу. Мышь со шрамом на щеке поднялась и молчком, не поднимая глаз, кивнула, после чего снова заняла отведенное ей место.

За всем этим Сир наблюдал со стороны, вместе со стариком Глоем — пострадавшим сторожем. Как потерпевшие, они сидели в первом ряду, и Сир не раз встречался взглядом со Жлобсом, на что, тот лишь ухмылялся.

— Ну что ж, данным мне правом грызунов я постановляю, — принялась оглашать вершительница правосудия, — по книге беспристрастия Хвостании, мыштера Рая Усуса и мыштера Феса Трусса признать виновными в причинении вреда здоровью мыштеру Глою. Их же признать виновными в разгроме сыроварни мыштера Сира…

Еще раз, вкратце, судья описала преступление и, ссылаясь на статьи мышиного кодекса, с непоколебимым взглядом исподлобья, вынесла окончательное решение. Обоим досталось по заслугам: Райю Усусу и Фесу Труссу предстояло провести долгое время за решеткой, и к тому же надлежало выложить изрядную сумму песо Сиру и Глою. А вот с Хвоста Жлобса сняли все обвинения за неимением доказательств.

Поднявшийся среди слушателей ропот волной прокатился по рядам. Раздосадованные мыши возмущались безнаказанностью к главному виновнику, но изменить что-либо никто не мог. Не меньше остальных расстроился и сам мыштер Сир. Он прекрасно понимал, что Жлобс на этом не остановится и будет дальше строить свои козни. Довольным остался лишь только Глой, за шишак на голове ему перепадал увесистый мешочек песо. Предложи старику ещё столько же монет вдобавок за вторую шишку, и он бы непременно согласился. Глой не понимал лишь одного, денег этих ему придется ждать ой как долго, карманы то у бродяг были совсем дырявые, а за решеткой много не заработаешь.

Разбирательство закончилось, и полицмыши повели понурых лиходеев к дверям. Судья, положила очки в футляр, и собралась было покинуть мягкое высокое кресло, как вдруг раздался отчаянный крик:

— Стойте!

Все до одного бросили взгляд на крикнувшего грызуна.

— Стойте! Я расскажу всю правду, — снова прокричал Фес Трусс.

Он вдруг осознал то непосильное бремя, предстоящее нести ему долгие годы взаперти. Работать денно лишь только для того, чтобы рассчитаться с взвалившимся на плечи долгом ему было не под силу. Что там посулы Жлобса? Скупердяй же мог обмануть и не расплатиться.

— Тише, тише! Прошу занять свои места! — громогласно воззвала судья.

Хвост Жлобс пришел в ужас. Его бравада низошла на робость, глаза растерянно забегали, лапы затряслись.

Когда все снова расселись, судья, надев очки, дала слово Труссу и тот неуверенно начал:

— Достопочтенные мыштеры и мышицы, да я негодяй и совершил плохой поступок. Но я не собираюсь сидеть в клетке еще за кого-то… Да, мыштер Жлобс подкупил нас…

Трусс взялся изложить всю историю с самого начала и до конца, начав с той самой встречи в промозглую ночь.

— Он врет, врет! — то и дело выкрикивал Хвост Жлобс, ссылаясь на показания Рая Усуса.

И тот поначалу соглашался со Жлобсом, однако потом, поняв, чем пахнет дело, смолк. На вопросы Усус только мотал головой или кивал и всё не в пользу пузатого сыродела. Жлобса постоянно приходилось усмирять. А в конце исповеди, осознав свою безысходность, разоблаченный грызун накинулся с кулаками на рассказчика. Он неистово орал, и слюни разлетались в разные стороны. На помощь к двум полицмышам подскочили ещё двое, и только тогда им удалось скрутить разгневанного Жлобса, повалив на пол.

— Это ещё не всё! — в отместку выдал потрепанный Трусс, — Хвост Жлобс подделал завещание мыштера Смакуса, а мы его подменили.

— Лжец, лжец!.. — жалостливо, чуть слышно пищал Жлобс. Путы сдавливали ему лапы, он плакал и бился головой об пол.

Заявление Трусса поразило всех присутствующих. Фотографы щелкали камерами не жалея пластин. Дым от непрекращающихся вспышек заполонил весь зал. Толпа обступила Хвоста Жлобса и полицейские с трудом сдерживали натиск мышей. Визг, крик, писк сливались в гвалт.

— Не мышите, не мышите! — в полный голос призывала к тишине судья, но её никто не слышал. От проявленного усердия молоток в её руках сломался, и она велела главному полицмышу увести всех троих немедля и держать их под стражей до следующего заседания.

Дело получило широкую огласку по всей мышиной стране. На первых страницах газет печатались фотографии подавленного Жлобса, его подельников и совершенно спокойного мыштера Сира. Газеты пестрили заголовками: «Негодяй Жлобс украл наследство», «Расплата за обман!», «Хвост Жлобс и его мерзавцы будут осуждены»…

Как многие предполагали, на следующем заседании удрученный Хвост Жлобс сам признался во всём и попросил снисхождения. Выглядел он исхудавшим и жалким в своем замызганном костюмчике. Потупив взор, Жлобс теперь не осмеливался взглянуть в глаза Сиру, и тому отчасти даже стало жалко бывшего хозяина.

Сир вдруг вспомнил, как в детстве они вместе беззаботно бегали по сочному лугу у реки, на пикнике устроенном их родителями. Это было давно, но всё же, было. Они играли в догонялки и Жлобс нечаянно ударил Сира, на что тот вспылил и чуть было не накинулся с кулаками на обидчика. Смакус тогда сказал сыну: «Не таи злобу — умей прощать». Эти слова Сир услышал снова, также отчетливо, как и прежде. Сир встал и с достоинством присущим его роду заявил, что не держит зла на лжеца и прощает его за все прегрешения. И судья, взяв речь потерпевшего во внимание, предоставила Жлобсу право выбора: темницу или выкуп. Тот предпочел последнее.