Японские народные сказки - Коллектив авторов Страница 55

Но вот начало светать, и боги воротились.

— Бог горы, мы побывали где надо. По правде говоря, мы думали, что от бремени разрешится только жена Римпэя, но в соседнем доме одна женщина тоже ночью родила. У обеих роды прошли благополучно, порадуйся доброй вести. В доме Римпэя родился мальчик, и ему на роду положен прибыток — в день по соломинке. А в соседнем доме родилась девочка. Ей назначено девяносто девять драгоценностей и к тому же каждый день три сё соли. Бог метлы предопределит им стать мужем и женой. А ты, бог горы, согласен ли?

Бог горы согласился.

— Тогда до скорой встречи.

— Прощай, до свиданья!

И боги расстались.

Все внимательно выслушал Римпэй. «Бывают же на свете чудеса!» — подумал он.

На другое утро спозаранок поспешил он домой. И в самом деле, жена его ночью родила мальчика. Пошел он скорее в соседний дом — а там появилась на свет девочка. Вот и порешили родители: уж раз дети родились в одну и ту же ночь, значит, судьба им пожениться, когда вырастут.

Так и случилось. Выросли дети, стали мужем и женой и занялись торговлей.

У жены был щедрый нрав. Она и сама любила выпить сакэ, и людей угостить не скупясь. Да и торговлю вела с размахом. Добра в доме все прибывало. Кладовых и амбаров понастроили ни мало ни много девяносто девять.

Разбогател муж, но был он человек прижимистый. Захотелось ему иметь ровным счетом сто кладовых. День и ночь думал он с досадой: «Жена моя — мотовка. Это из-за нее мне никак не удается построить еще одну, сотую кладовую. Надо бы отучить ее от мотовства».

Однажды зашел к нему в дом странствующий монах. Рассказал ему муж о том, что его тревожит, и попросил совета: как бы унять щедрость жены?

— Это дело простое, — ответил монах. — В утро пятнадцатой луны, когда будет всходить солнце, посмотри на крышу кладовой, что находится как раз посреди твоих кладовых. Три старичка, одетые в лиловые одежды, развернут алые веера и будут танцевать танец утреннего солнца, озаренные его первыми лучами. Возьми с собой лук из стебля уцуги и стрелу из чернобыльника и выстрели в левое колено того старичка, что будет плясать посредине.

Муж изготовил все, как было сказано, и стал ждать пятнадцатую луну. И вот настало назначенное утро. Когда начало всходить солнце, поглядел он на крыши кладовых. На одной из них появились три карлика. Раскрыли они алые веера и стали плясать танец солнца. Взмахами вееров карлики, кружась, манили к себе юг и север, запад и восток[121].

Натянул муж колдовской лук из стебля уцуги, пустил стрелу из чернобыльника и перебил левое колено тому старичку, что плясал среди двух других. Карлики мгновенно исчезли[122].

С той поры все пошло прахом, и муж вконец обнищал. Уже не могла жена пить сакэ в свое удовольствие. Гости в доме появлялись все реже. Муж рассердился — во всем, мол, жена виновата — и прогнал ее из дома вместе с одной служанкой.

Пошли жена со служанкой куда глаза глядят. Наступил вечер, стемнело. Не было у бедняжек сил идти дальше, и всю ночь они проплакали на обочине дороги, а утром стали думать, как дальше быть.

Идут мимо три молодые красивые девушки.

Жена спросила у них:

— Вы куда путь держите?

— Идем мы через горы и долы к селению Крик Фазана. Две из нас в добром здоровье, а с третьей случилась беда. Нога у нее заболела, и мы в большой тревоге, — ответили девушки.

— Ну, так мы тоже пойдем с вами в селение Крик Фазана.

Жена со служанкой пошли вслед за девушками. Тропа крутая, идти трудно, и потеряли они девушек из виду[123].

Тем временем стемнело. «Неужели нам опять ночевать под открытым небом?» — думают они. Вдруг вдали показался огонек. Пошли на огонек. Стоит в лесу грязная лачужка. Заглянули они в дверь и увидели девушку.

Стали они ее просить:

— Пусти нас к себе на одну только ночь, сделай милость.

Девушка отвечает:

— У меня в лачужке нечем накормить и напоить гостей, постелить нечего, но ведь ночью трудно и опасно бродить по горам. Так и быть, переночуйте у меня.

С радостью вошли странницы в лачужку. Над очагом висел старый чайник величиной как раз в три сё.

— Ничего у меня нет, — печалится девушка. — Сварю вам редьки с моего огорода.

Вышла она и принесла большую редьку. Сварили редьку, стали есть, а она вкусна необычайно.

На другое утро проснулись жена со служанкой, а девушки нет дома. Нехорошо уйти, не попрощавшись, вот и стали они поджидать девушку. Наступил день. Служанка пошла посмотреть, где редька растет, и видит большой огород. Стала она рвать редьку, и вдруг из земли вода ключом ударила. У служанки горло пересохло, зачерпнула она пригоршню воды и стала пить. Да только не вода это, а самое лучшее вино!

Побежала служанка к своей хозяйке, позвала ее. Пошли они обе к источнику, напились вина и, веселые, улеглись спать. Вечером проснулись, а девушки все нет и нет. Поели жена со служанкой редьки, попили вина и остались в лачужке на ночлег. Но девушка и на другой день не возвратилась.

Прожили хозяйка со служанкой некоторое время в лачужке. Как-то раз служанка говорит:

— Наполню-ка я чайник вином и пойду в город, продам вино.

Так она и сделала. Ходит по городу, выкликает свой товар.

Горожане стали покупать на пробу, а вино-то чудесного вкуса.

Источник вина был неисчерпаем. Служанка носила вино на продажу, а на вырученные деньги покупала разные товары. Вино в источнике не убывало, а все прибывало. Хозяйка со служанкой открыли винную торговлю. Стали стекаться к ним люди со всех сторон, начали строить дома, возникло селение. Хозяйка сделалась женой богача-виноторговца и верховодила всем делом.

А ее бывший муж впал в страшную нищету, со дня на день еле перебивался. Прослышал он, что где-то в селении Крик Фазана живет неслыханно богатый виноторговец, от покупателей отбоя нет. Решил он плести соломенные сандалии на продажу и сбывать в этом селении.

Вот однажды хозяйка увидела нищего старика, продавца сандалий, и подумала: «Где-то я его раньше видела? Не могу припомнить. Кто бы это мог быть?» Стала она ломать голову, пытаясь вспомнить, но тут служанка догадалась:

— Да это ведь мой прежний господин!

«Как он изменился, жаль его», — опечалилась хозяйка. Отмерила она один сё золотых монет, завернула в связку соломы и дала служанке, а служанка отнесла продавцу сандалий. Взял он солому и пошел восвояси. Ночь была холодная, и старик подбросил солому в очаг, а для плетения сандалий принес пучок другой соломы.

На другой день приносит он сандалии в дом виноторговца. Изумилась его бывшая жена, что он не купил себе даже новую одежду, а по-прежнему ходит в разных обносках.

Взяла она нигиримэси, сунула в него золотую монету и подала со словами:

— Вот возьми, поешь.

Взял ее прежний муж нигиримэси и пошел к себе домой, да по дороге увидел утку на озере. Поднял он камень и бросил в нее, но промахнулся. Взяла его досада, и запустил он в утку нигиримэси.

Опять пошел старик в дом виноторговца. Опечалилась его прежняя жена — «Какой он невезучий» — и спрашивает:

— Хочешь поступить ко мне в дом слугой?

Старик охотно согласился:

— Ну что ж, буду служить тебе.

Остался он в доме виноторговца и дожил остаток своего века безбедно.

58. Отчего в море вода солона

В старину, в далекую старину жили на свете два брата. Старший был богат, а младший беден. Вот как-то раз под Новый год пошел бедный брат к богатому попросить в долг мерку риса.

Ничего не дал ему богатый брат, наговорил много обидных слов и прогнал. Что делать? Побрел младший брат домой ни с чем. Вдруг повстречался ему на горной тропинке старик с белыми как снег волосами.

— Куда идешь? — спрашивает у него старик.

— Да вот, сегодня канун Нового года, а у меня в доме даже горсточки риса нет, чтобы поднести в дар богу — подателю новогоднего счастья[124]. Понапрасну только ходил я к своему брату, не дал он мне ничего. Иду домой с пустыми руками.