Афанасий Фрезер - 100 волшебных сказок мира (сборник) Страница 7

– Знаю, знаю! – сказал Яльмар. – Как только куклам нужно новое платье, сестра празднует их день рождения или свадьбу.

– А сегодня ночью будет сто первый и, значит, последний! Оттого и готовится что-то необыкновенное.

На столе был домик из картона, окна его были освещены, и все оловянные солдатики держали ружья на караул. Жених с невестой задумчиво сидели на полу, прислонившись к ножке стола. Оле-Лукойе, нарядившись в бабушкину черную юбку, обвенчал их. Затем молодые получили подарки.

– Поедем теперь на дачу или отправимся за границу? – спросил молодой.

На совет пригласили ласточку и старую курицу. Ласточка рассказала о теплых краях, где зреют сочные, тяжелые кисти винограда, где воздух мягок, а горы расцвечены такими красками, о каких здесь и понятия не имеют.

– Зато там нет капусты! – сказала курица. – Ах, какая она зеленая! Что может быть красивее?!

– Да ведь кочаны похожи как две капли воды! – сказала ласточка. – К тому же здесь так часто бывает дурная погода.

– Ну, к этому можно привыкнуть! – сказала курица.

– А какой тут холод! Того и гляди замерзнешь!

– И хорошо для капусты! – сказала курица. – К тому же и у нас бывает тепло! Вот четыре года тому назад лето стояло у нас целых пять недель! Да какая жарища-то была! Все задыхались! И у нас нет ядовитых тварей, как там! И разбойников! – Курица заплакала. – Я ведь тоже путешествовала! Целых двенадцать миль проехала в бочонке! И никакого удовольствия нет в путешествии!

– Да, курица – особа вполне достойная! – сказала новобрачная. – Мне тоже не нравится ездить по горам – то вверх, то вниз! Лучше мы поедем в деревню и будем гулять в огороде с капустой.

На том и порешили.

– Взгляни на этих китайцев! – сказал Оле и раскрыл над Яльмаром свой красивый зонтик.

Зонтик был похож на большую китайскую чашу, расписанную голубыми деревьями и узенькими мостиками, на которых стояли маленькие китайцы и кивали головами.

– Сегодня надо будет принарядить весь мир! – продолжал Оле. – Завтра ведь праздник, воскресенье! Сейчас я пойду на колокольню – посмотрю, вычистили ли церковные карлики все колокола, иначе они плохо будут звонить завтра; потом в поле – посмотрю, смел ли ветер пыль с травы и листьев. Самое же трудное – снять с неба и почистить все звезды. Приходится нумеровать каждую звезду и каждую дырочку, где она сидела, чтобы потом каждую поставить на свое место, иначе они не будут держаться и посыплются с неба одна за другой!

– Послушайте! – сказал вдруг висевший на стене старый портрет. – Я прадедушка Яльмара и очень вам признателен за то, что вы рассказываете мальчику сказки, но звезды нельзя снимать с неба и чистить. Звезды – такие же небесные тела, как наша Земля!

– Спасибо тебе, прадедушка! – отвечал Оле-Лукойе. – Ты – глава семьи, но я все-таки старше тебя! Римляне и греки звали меня богом сновидений! Я всегда был вхож в знатнейшие дома и знаю, как обходиться и с большими, и с малыми. Можешь теперь рассказывать сам!

И Оле-Лукойе ушел, взяв под мышку свой зонтик.

– Ну, уж нельзя и высказать своего мнения! – сказал старый портрет.

Тут Яльмар проснулся.

– Добрый вечер! – сказал Оле-Лукойе.

Яльмар кивнул ему, вскочил и повернул прадедушкин портрет лицом к стене, чтобы он опять не вмешался в разговор.

– Я покажу тебе своего брата, его тоже зовут Оле-Лукойе, – сказал Оле-Лукойе. – Но он знает только две сказки: одна бесподобно хороша, а другая так ужасна, что… да нет, невозможно даже и сказать как!

Оле-Лукойе приподнял Яльмара, поднес его к окну и сказал:

– Сейчас ты увидишь моего брата, другого Оле-Лукойе. Кафтан на нем расшит серебром, за плечами развевается черный бархатный плащ! Смотри!

И Яльмар увидел, как мчится во весь опор другой Оле-Лукойе и сажает к себе на лошадь и старых, и малых. Тех, у кого были отличные или хорошие отметки, он сажал впереди себя и рассказывал им чудесную сказку, а тех, у кого были плохие, – позади себя, и они должны были слушать страшную сказку. Они тряслись от страха, плакали и хотели спрыгнуть с лошади, но не могли, потому что сразу крепко прирастали к седлу.

– А я не боюсь его! – сказал Яльмар.

– И нечего бояться! – ответил Оле. – Смотри только, чтобы у тебя всегда были хорошие отметки!

– Вот это поучительно! – пробурчал прадедушкин портрет. – Все-таки не мешает иногда высказать свое мнение.

Он был очень доволен.

Вот и вся история об Оле-Лукойе! А вечером пусть он сам расскажет тебе что-нибудь.

Сундук-самолет

Жил-был очень богатый купец. Но он внезапно умер, и все деньги достались его сыну. Тот зажил очень весело, и скоро осталось у него только четыре скиллинга, старый халат да пара туфель-шлепанцев. Друзья и знать его больше не хотели, но один из них, человек добрый, прислал ему старый сундук! Отлично, но укладывать в сундук было нечего, вот он и уселся в сундук сам! А сундук был не простой. Стоило нажать на замок – и сундук взвивался в воздух.

Купеческий сын так и сделал. Сундук вылетел с ним в трубу и понесся под самыми облаками! Купеческий сын прилетел в Турцию, зарыл сундук в лесу в кучу сухих листьев, а сам отправился в город – тут он не стеснялся своего наряда, ведь в Турции все ходят в халатах и туфлях.

На улице встретилась ему женщина с ребенком, и он сказал ей:

– Послушай, женщина! Что это за большой дворец тут, у самого города, еще окна так высоко от земли?

– Тут живет принцесса! – ответила та. – Ей предсказано, что она будет несчастна по милости своего жениха, вот к ней и не смеет являться никто иначе, как в присутствии самих короля с королевой.

– Спасибо! – сказал купеческий сын.

Он пошел в лес, уселся в свой сундук, прилетел прямо на крышу дворца и влез к принцессе в окно. Принцесса спала на диване и была так хороша, что он не удержался и поцеловал ее. Она проснулась и очень испугалась, но купеческий сын сказал, что он турецкий бог, прилетевший к ней по воздуху. Они уселись рядом, и он стал рассказывать ей сказки. А потом он посватался, и принцесса согласилась выйти за него.

– Но вы должны здесь быть в субботу! – сказала она. – Ко мне придут король с королевой. Они будут очень польщены тем, что я выхожу замуж за турецкого бога, но вы постарайтесь рассказать им сказку получше. Мать любит слушать что-нибудь поучительное и серьезное, а отец – веселое.

Принцесса подарила ему саблю, выложенную червонцами, а их-то ему недоставало. Он купил себе новый халат, а затем уселся в лесу сочинять сказку. В субботу король и королева пришли к принцессе, и купеческого сына приняли очень хорошо.

– Расскажите что-нибудь серьезное, поучительное, – сказала королева.

– Но чтобы и посмеяться можно было! – добавил король.

– Хорошо! – ответил купеческий сын и стал рассказывать. – Жила-была пачка серных спичек, очень гордых своим высоким происхождением: глава их семьи, сосна, была крупнейшим и старейшим деревом в лесу. Теперь спички лежали на полке между огнивом и старым железным котелком и рассказывали о своем детстве. «Да, хорошо нам жилось, – говорили они. – Но вот пришли как-то дровосеки, и погибла вся наша семья! Ствол получил место грот-мачты на великолепном корабле, ветви разбрелись кто куда, а нам вот выпало служить светочами для черни. Вот ради чего очутились на кухне такие важные господа, как мы!»

«С самого появления на свет меня беспрестанно чистят, скребут и ставят на огонь, – сказал котелок. – Я занимаю в доме первое место. Все мы здесь домоседы, только ведро иногда бывает во дворе, а новости мы узнаем от корзинки для провизии – она часто ходит на рынок, но у нее уж чересчур резкий язык».

«Что ты разболтался?!» – сказало вдруг огниво.

«Побеседуем о том, кто из нас важнее!» – сказали спички.

«Нет, я не люблю говорить о себе, – сказала глиняная миска. – Будем просто беседовать! Я расскажу кое-что, что будет понятно всем и каждому. На берегу родного моря, под тенью буков…»

«Чудесно!» – сказали тарелки.

«Там в одной семье провела я свою молодость. Вся мебель была полированная, пол чисто вымыт, а занавески на окнах сменялись каждые две недели».

«Как вы интересно рассказываете! – сказала метла. – В вашем рассказе так и слышна женщина, чувствуется какая-то особенная чистоплотность!»

«Да, да!» – сказало ведро.

Глиняная миска продолжала свой рассказ, и конец был не хуже начала. Тарелки загремели от восторга, а метла достала из ящика зелень петрушки и увенчала ею миску.

«Теперь мы потанцуем!» – сказали угольные щипцы и пустились в пляс. Старая обивка на стуле, что стоял в углу, не выдержала такого зрелища и лопнула!

«А нас увенчают?» – спросили щипцы, и их тоже увенчали.