Клайв Льюис - Лев, колдунья и платяной шкаф (с иллюстрациями) Страница 8

– Там, за деревьями, что-то шевелится… вон там, слева… Ребята во все глаза глядели на деревья. Им было не по себе.

– Снова зашевелилось, – сказала через минуту Сьюзен.

– Теперь и я видел, – подтвердил Питер. – Оно и сейчас там. Оно зашло вон за то большое дерево.

– Что это? – спросила Люси, изо всех сил стараясь говорить спокойно.

– Что бы оно ни было, – прошептал Питер, – оно от нас прячется. Оно не хочет, чтобы мы заметили его.

– Давайте вернемся домой, – сказала Сьюзен. И тут, хотя никто не высказал этого вслух, девочки вдруг осознали то, о чем Эдмунд прошептал Питеру в конце предыдущей гла вы. Они заблудились.

– На что оно похоже? – спросила Люси.

– Это… это какой-то зверь, – сказала Сьюзен. – Глядите! Глядите! Скорее! Вот оно.

И тут все увидели покрытую густым коротким мехом усатую мордочку, выглядывающую из-за дерева. На этот раз она спряталась не сразу. Напротив, зверек приложил лапу ко рту, в точности как человек, когда тот хочет сказать: тише. Затем снова скрылся. Ребята затаили дыхание.

Через минуту незнакомец вышел из-за дерев,а, огляделся вокруг, как будто боялся, что за ними могут следить, шепнул: «Ш-ш…» – и поманил их в чащобу, где он стоял, затем опять исчез.

– Я знаю, кто это, – шепнул Питер. – Я видел его хвост. Это бобр.

– Он хочет, чтобы мы к нему подошли, – сказала Сьюзен, – и предупреждает, чтобы мы не шумели.

– Да, верно, – сказал Питер. – Вопрос в том, идти нам или нет. Ты как думаешь, Лу?

– Мне кажется, это симпатичный бобр.

– Возможно, да, а возможно, нет. Мы этого не знаем, – усомнился Эдмунд.

– Давайте все-таки рискнем? – сказала Сьюзен. – Что толку стоять здесь… и очень есть хочется.

В этот момент бобр снова выглянул из-за дерева и настойчиво поманил их к себе.

– Пошли, – сказал Питер. – Посмотрим, что из этого выйдет. Не отходите друг от друга. Неужели мы не справимся с одним бобром, если окажется, что это враг.

И вот ребята двинулись тесной кучкой к дереву и зашли за него, и там, как они и предполагали, ждал бобр; увидев их, он тут же пошел в глубь чащи, сказав хриплым голосом:

– Дальше, дальше. Вот сюда. Нам опасно оставаться на открытом месте.

И только когда он завел ребят в самую чащобу, туда, где четыре сосны росли так близко, что ветви их переплетались, а у подножия земля была усыпана хвоей, так как туда не мог проникнуть даже снег, бобр наконец заговорил.

– Вы – сыновья Адама и дочери Евы? – спросил он.

– Да, четверо из них, – сказал Питер.

– Ш-ш-ш, – прошептал бобр, – не так громко, пожалуйста. Даже здесь нам грозит опасность.

– Опасность? Чего вы боитесь? – спросил Питер. – Здесь нет никого кроме нас.

– Здесь есть деревья, – сказал бобр. – Они всегда все слушают. Большинство из них на нашей стороне, но есть и такие деревья, которые способны предать нас ей, вы знаете, кого я имею в виду. – И он несколько раз покачал головой.

– Если уж разговор зашел о том, кто на какой стороне, – сказал Эдмунд, – откуда мы знаем, что вы – друг?

– Не сочтите это за грубость, мистер Бобр, – добавил Питер, – но вы сами понимаете, мы здесь люди новые.

– Вполне справедливо, вполне справедливо, – сказал бобр. – Вот мой опознавательный знак.

С этими словами он протянул им небольшой белый лоскут. Ребята взглянули на него с изумлением, но тут Люси воскликнула:

– Ах, ну конечно же! Это мой носовой платок. Тот, который я оставила бедненькому мистеру Тамнусу.

– Совершенно верно, – подтвердил бобр. – Бедняга! До него дошли слухи о том, что ему грозит арест, и он передал этот платок мне. Он сказал, что, если с ним случится беда, я должен встретить вас… и отвести… – Здесь бобр замолк и только несколько раз кивнул с самым таинственным видом. Затем, поманив ребят еще ближе, так, что его усы буквально касались их лиц, он добавил еле слышным шепотом: – Говорят, Аслан на пути к нам. Возможно, он уже высадился на берег.

И тут случилась странная вещь. Ребята столько же знали об Аслане, сколько вы, но как только бобр произнес эту фразу, каждого из них охватило особенное чувство. Быть может, с вами бывало такое во сне: кто-то произносит слова, которые вам непонятны, но вы чувствуете, что в словах заключен огромный смысл; иной раз они кажутся страшными, и сон превращается в кошмар, иной – невыразимо прекрасными, настолько прекрасными, что вы помните этот сон всю жизнь и мечтаете вновь когда-нибудь увидеть его. Вот так произошло и сейчас. При имени Аслана каждый из ребят почувствовал, что у него что-то дрогнуло внутри. Эдмунда охватил необъяснимый страх. Питер ощутил в себе необычайную смелость и готовность встретить любую опасность. Сьюзен почудилось, что в воздухе разлилось благоухание и раздалась чудесная музыка. А у Люси возникло такое чувство, какое бывает, когда просыпаешься утром и вспоминаешь, что сегодня – первый день каникул.

– Но что с мистером Тамнусом? – спросила Люси. – Где он?

– Ш-ш-ш, – сказал бобр. – Погодите. Я должен отвести вас туда, где мы сможем спокойно поговорить и… пообедать.

Теперь уже все, исключая Эдмунда, испытывали к бобру полное доверие, и все, включая Эдмунда, были рады услышать слово «обед». Поэтому ребята поспешили за новым другом, который вел их по самым густым зарослям, да так быстро, что они едва поспевали за ним. Они шли около часа, очень устали и проголодались, но вдруг деревья перед ними стали расступаться, а дорога пошла круто вниз. Через минуту они оказались под открытым небом – солнце все еще светило – и перед ними раскинулось великолепное зрелище.

Они стояли на краю узкой, круто уходящей вниз лощины, по дну которой протекала – вернее протекала бы, если бы ее не сковал лед, – довольно широкая река. А прямо под ногами реку перерезала плотина. Взглянув на нее, ребята сразу вспомнили, что бобры всегда строят плотины, и подумали, что эта плотина наверняка построена мистером Бобром. Они заметили также, что на его физиономии появилось подчеркнуто скромное выражение: такое выражение бывает на лицах людей, когда они показывают выращенный собственными руками сад или читают вам написанную ими книгу. Простая вежливость требовала, чтобы Сьюзен произнесла: «Какая прекрасная плотина!» На этот раз мистер Бобр не сказал: «Ш-ш-ш». Он сказал: «Ну что вы, что вы, это такой пустяк. К тому же работа еще не закончена».

Выше плотины была глубокая заводь, вернее, была когда-то, – сейчас, естественно, они видели ровную поверхность темно-зеленого льда. Ниже плотины, далеко внизу, тоже был лед, но не ровный, а самых причудливых очертаний – пенный каскад воды, схваченный морозом в одно мгновение. Там, где раньше вода переливалась струйками через плотину или просачивалась сквозь нее, сейчас сверкала стена сосулек, словно цветы, венки и гирлянды из белоснежного сахара. Прямо посреди плотины стояла смешная хатка, похожая на шалаш, из отверстия в ее крыше поднимался дымок. Он сразу наводил, особенно если вы были голодны, на мысль об обеде, и вам еще сильнее хотелось есть.

Вот что увидели ребята. А Эдмунд углядел еще кое-что. Немного дальше вниз по реке в нее впадал приток, текущий по другой небольшой лощине. Взглянув туда, Эдмунд приметил два холма и был почти уверен в том, что это те самые холмы, которые ему показала Белая Колдунья, когда он прощался с ней у фонарного столба. Значит, между этими холмами, всего в полумиле отсюда, подумал он, стоит ее замок. Он вспомнил о рахат-лукуме и о том, что он станет королем. «Интересно, как это понравится Питеру?» – подумал он. И тут в голову ему пришли ужасные мысли.

– Ну, вот и добрались, – сказал мистер Бобр. – Похоже, что миссис Бобриха уже поджидает нас. Идите за мной. Будьте осторожны, не поскользнитесь.

Верх плотины был достаточно широк, чтобы по нему идти, но удовольствие это было маленькое, ведь дорога вела по льду, и хотя замерзшая заводь с одной стороны была на одном уровне с плотиной, с другой был крутой обрыв. Так вот они и шли гуськом за мистером Бобром, пока не добрались до середины плотины, откуда можно было посмотреть далеко-далеко вверх и далеко-далеко вниз по реке. И когда они добрались до середины, они оказались у дверей бобровой хатки.

– Вот мы и дома, миссис Бобриха, сказал мистер Бобр. – Я нашел их. Вот они – сыновья и дочери Адама и Евы. – И ребята вошли в дверь.

Первое, что услышала Люси, – негромкое стрекотание, а первое, что она увидела, – добродушную бобриху, которая сидела, прикусив зубами нитку, и шила что-то на швейной машине. От этой-то машины и шел стрекот. Как только ребята вошли в комнату, бобриха перестала шить и поднялась с места.

– Наконец-то вы появились! – воскликнула она, протягивая им морщинистые старые лапы. – Наконец-то! Подумать только, что я дожила до этого дня! Картошка кипит, чайник уже запел свою песню и… мистер Бобр, будьте так добры, достаньте-ка нам рыбки.