Андрей Болотов - Записки А Т Болотова, написанных самим им для своих потомков

Болотов Андрей Тимофеевич

Записки А Т Болотова, написанных самим им для своих потомков

Болотов Андрей Тимофеевич

Записки А. Т. Болотова, написанных самим им для своих потомков

{1}Так помечены ссылки на примечания.

Из предисловия: Мы предлагаем... избранные "письма", которые касаются пребывания автора в Восточной Пруссии, особенно в Кенигсберге во время Семилетней войны. ...мы узнаем о том, что в битве под Гросс-Егерсдорфом уральский казак Пугачев спас от гибели генерала Панина, того самого, который возглавил в дальнейшем карательную экспедицию против пугачевского восстания.

Ю.Ш.: Здесь добавлены главы, отсутствующие в "бумажном" издании, по книге "Жизнь и приключения Андрея Болотова", М., "Терра", 1993 г. Названия этих добавленных глав выделены курсивом [в тексте].

Hoaxer: т.к. А.Т. Болотов прибегнул к изложению своих воспоминаний в форме писем, а не воспроизвёл написанные когда-то им письма, эта книга размещается в разделе Мемуары, а не в Дневниках и письмах. 19.I.2004 добавлены ещё 9 "писем" (91-99) Болотова.

Содержание

А.Т. Болотов в Кенигсберге (Письма 54-90)

Андрей Болотов и его время. В. Антонов

Предуведомление

Часть V. Продолжение истории моей военной службы и Прусской войны. Занятие Кенигсберга

Часть VI. Продолжение истории моей военной службы и пребывания моего в Кенигсберге

Часть VII. Продолжение истории моей военной службы и пребывания моего в Кенигсберге

Часть VIII. Продолжение истории моей военной службы и пребывания моего в Кенигсберге

Примечания

История моей петербургской службы (Письма 91-99)

Примечания

Андрей Болотов и его время

Еще сравнительно недавно имя Андрея Тимофеевича Болотова мало что говорило даже преподавателям русской словесности. Лишь немногие специалисты, увлекающиеся историей и литературой XVIII века, знали его как человека широких энциклопедических познаний, которые он употреблял на благо российского просвещения, как философа и писателя, оставившего в своих трудах не только образцы неподражаемо яркого литературного стиля, но и глубокие, разносторонние сведения о современной ему эпохе

Незаслуженное забвение кончилось несколько лет назад. На прилавках книжных магазинов появились, чтобы сразу же стать библиографической редкостью, его произведения, выпущенные в свет довольно солидными тиражами различными издательствами

О Болотове заговорили. Болотова стали изучать, правда, пока на академически-кабинетном уровне (написаны и защищены две кандидатские диссертации), Болотов стал популярен. Популярность эта весьма широка. Помимо философов, историков, этнографов, филологов, трудами Болотова заинтересовались и специалисты сельского хозяйства, медики. Еще бы, ведь его "Избранные сочинения по агрономии, плодоводству, лесоводству, ботанике" таят в себе массу сведений, мало знакомых даже современной науке. А "Краткие и на опытности основанные замечания об електрицизме и о способности електрических махин к помоганию от разных болезней" содержат рецепты диагностирования и лечения самых различных заболеваний - от насморка до психического расстройства.

Но к какой бы сфере деятельности ни принадлежали люди, ищущие общения с Болотовым, наибольший интерес вызывают его Записки, опубликованные впервые известным историком и издателем М. И. Семевским под названием "Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков" в приложении к журналу "Русская старина"

Чем привлекательно это жизнеописание? XVIII век в истории нашего государства занимает особое место он был насыщен многими противоречивыми, смутными политическими событиями, ознаменован правлением царей и цариц, чьи личностные, государственные качества и воззрения коренным образом отличались друг от друга, чьи действия вызывали самый различный резонанс и внутри страны и в Европе. Взлеты процветания, рост авторитета России сменялись мрачным застоем, безвременьем; акты государственной мудрости - интригами, жестоким сведением счетов; утомительный, ненадежный мир - кровавыми затяжными войнами, из которых Россия, если и выходила победительницей, то бесславной, утверждающей за собой нелестную репутацию жандарма и палача Европы.

Вместе с тем XVIII век стал веком просвещения, пропаганды прогрессивных идей, высокого взлета русской культурной мысли контакты с просвещенной Европой, даже контакты военные, вопреки самодержавию, пестуемому им обскурантизму невежества, побуждали самобытные русские умы к поиску критериев и идеалов справедливости, социального добра, процветания, гуманизма.

А. Т. Болотов - дитя своего века. Он принадлежал ему, знал его и любил. У нас таких знаний, к сожалению, нет. Но есть любовь, есть потребность разобраться в сравнительно недавнем историческом прошлом нашей Родины. Поэтому мы и потянулись к вновь открытому для нас Андрею Болотову

Мы предлагаем нашим читателям далеко не все записки из его жизнеописания, а только избранные "письма", которые касаются пребывания автора в Восточной Пруссии, особенно в Кенигсберге во время Семилетней войны. Наш выбор обусловлен издательским замыслом подготовить и выпустить в свет серию книг, посвященных истории края, в котором мы живем. История эта до 1945 года нам известна в довольно приблизительных чертах. А ведь она на протяжении многих веков была самым тесным образом связана с историей России.

Читателю, привыкшему считать Пруссию изначально постоянным рассадником агрессии и милитаризма, возможно, покажутся несколько странными страницы "Жизни и приключений Андрея Болотова...", свидетельствующие о том, что в XVIII веке здесь жили преимущественно мирные люди, не помышляющие о захвате чужих земель, а стремящиеся к добрососедству, труду, знаниям. Война, развязанная монархами, была в корне чужда им. Они не испытывали ненависти к русским. Пленные, они радушно принимали в своих домах победителей. Побежденные, они по доброй воле принимали присягу на верность русской императрице

Война - всегда бедствие для народа. Но, в отличие от войн двадцатого столетия, войны восемнадцатого не только разъединяли, но и сближали представителей воюющих сторон. Русский офицер Болотов сближается в Кенигсберге с прогрессивно для того времени мыслящими людьми. Это сближение во многом сказывается на его личностном формировании. Идеи просвещения и гуманизма овладевают им, и он остается их носителем до конца жизни.

В книге нет записок об отношениях Болотова с молодым преподавателем Кенигсбергского университета Иммануилом Кантом. Нет, очевидно, потому, что Болотов, не разделяя философских воззрении Канта, не предугадывая диалектики их развития, просто не придал должного внимания этому, в будущем замечательному, философу.