Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков  Т. 3

Тут можно читать бесплатно Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков  Т. 3. Жанр: Приключения / Исторические приключения, год 1993. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков  Т. 3

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту free.libs@yandex.ru для удаления материала

Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков  Т. 3 краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков  Т. 3» бесплатно полную версию:
Автор этой книги Андрей Болотов - русский писатель и ученый-энциклопедист, один из основателей русской агрономической науки.

Автобиографические записки его содержат материалы о русской армии, быте дворян и помещичьем хозяйстве. Он был очевидцем дворцового переворота 1792 года, когда к власти пришла Екатерина II. Автор подробно рассказывает о крестьянской войне 1773 - 1775 годов, описывает казнь Е. И. Пугачева. Книга содержит значительный исторический материал.

Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков  Т. 3 читать онлайн бесплатно

Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков  Т. 3 - читать книгу онлайн бесплатно, автор Андрей Болотов

А. Т. Болотов

 Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков

 Т. 3: 1771–1795

Часть пятнадцатая

ПРОДОЛЖЕНИЕ ИСТОРИИ

МОЕЙ ПЕРВОЙ

ДЕРЕВЕНСКОЙ ЖИЗНИ

ПО ОТСТАВКЕ ВООБЩЕ,

А В ОСОБЕННОСТИ

О БЫВШИХ

ПРОИСШЕСТВИЯХ

В НЕСЧАСТНОЕ ВРЕМЯ

МОРОВОГО ПОВЕТРИЯ

Сочинена 1807 года,

а переписана 1809 года,

в Дворянинове

БЕДСТВИЯ В МОСКВЕ

ПИСЬМО 151–е

 Любезный приятель! Ну, мой друг! Теперь дошел я до того несчастного времени, в которое не только мы, но почти все отечество наше поражено было неизреченным смущением, горестью и печалью.

 Я упоминал вам в моих прежних письмах, что пагубный подарок Оттоманской Порты, который до того известен нам был под именем моровой язвы, а тогда впервые чумою начал называться, внедрился более нежели за год в южные пределы нашего отечества и свирепствовал уже давно и довольно сильно в Киеве и в других пограничных местах к Молдавии, из которой зло переселилось к нам и где подвержена была оному и вся воюющая тогда еще против турков наша армия и претерпевала от него очень много.

 По неизбежному сообщению оной с Россией и по всегдашней езде оттуда и туда людей, не можно было никак не допустить того, чтоб не вкралась она и в наши пределы. Какие ни употребляемы были к тому предосторожности и сколько ни наделано было везде карантинов, но всеми ими ничего не сделано и, может быть, более оттого, что как бедствие сие было для нас совсем ново и очень давно в России небывалое, то и не знали еще, как с ним лучше обходиться и как предпринимать против него надлежащие меры. А самое сие распространило зло сие далее и допустило достигнуть ему до Москвы самой.

 О сей упоминал уже я вам, что зло сие оказалось в ней еще в ноябре минувшего 1770 года, и как нигде не могло оно быть так бедственно и опасно, как в сем столичном великом городе, простирающем коммуникацию свою всюду и всюду и имеющем непосредственное сообщение со всеми краями государства, то удивительно ли, что в ней распространилось зло сие чрез несколько времени и по разным другим не только городам, но и селениям самым.

 Поспешествовало весьма много к тому и то, что, по новости сего бедствия и неопытности еще совершенной, сначала менее оное уважали, сколько б надобно, и по неблаговременной политике далее оное утаеваемо было, нежели сколько б надлежало; а потому хотя и принимали некоторые меры к утушению сего зла и недопущению его распространиться, но меры сии были слишком еще слабы и далеко к тому недостаточны; а оттого и произошло, что зло сие, внедрившись однажды, не только не утихло, но час от часу в Москве увеличивалось более, как о том упоминал я, говоря о фабрике суконной, о которой носилась молва, что оная еще зимою вся вымерла.

 Но как, несмотря на то, долгое время еще не был возбранен ни въезд в Москву, ни выезд из оной, а все, имеющие надобности в оной, во всю весну и лето невозбранно в нее езжали, и из ней не только они, но и все, коим только не хотелось быть в Москве, без всякой остановки из оной выезжали и всюду и всюду разъезжались, то натурально многие из сих разъезжавшихся, когда не сами выезжали уже заразившимися, так вывозили с собою многие вещи, зараженные этим ядом, и такие, от которых могли заражаться в уездах и в других местах и самые люди. И Москву не прежде вздумали запереть, как тогда, когда было уже слишком поздно и когда зло сие сделалось в Москве повсеместным и начало свирепствовать уже в полной мере; а когда яд сей развезен был всюду и всюду, тогда начали употреблять хотя уже и строгость и поделали множество везде застав и карантинов, но все то помогло уже мало.

 Сия важная и непростительная проступка тогдашнего правительства нашего и произвела то, что все, живущие в деревнях и уездах, во всю сию весну и лето жили спустя рукава и до самого сентября месяца всего меньше о благовременном предпринимании всех нужных предосторожностей помышляли, а чрез самое то допустили внедриться сему злу от приходящих и приезжающих с Москвы и в селениях многих.

 Все сие рассказываю я вам из собственной опытности, ибо и о самим себе могу сказать то же самое, что говорил теперь о других. До нас хотя и доходили от времени до времени слухи о увеличивающейся в Москве заразе, но как, по пословице говоря, рубили тогда еще не нашу тысячу, то и не было нам дальнего горя, и более потому, что почитали себя от Москвы слишком отдаленными, и, увидев, что зло си» не так–то скоро распространяется, как мы сначала себе воображали, думали, что к нам оно и вовсе не дойдет.

 Далее полагали и не один раз говаривали мы, что ежели б зло сие и начало к нам приближаться, так успеть можно куда–нибудь и уехать далее; например, если нельзя будет в какую–нибудь из ближайших деревень, так хотя бив самую степную Козловскую или шадскую.

 Таковыми–то помышлениями занимались и сим–то образом старались мы сами себя ободрять и утешать во всю последнюю половину августа месяца, в которую слухи о Москве стали становиться час от часу страшнее и ужаснее. Но, как у нас не только вблизи, но и в самом Серпухове зла сего еще не было, то все–таки жили мы себе в прежнем спокойствии духа и продолжали прежние свои разъезды и свидания друг с другом.

 Но не успел наступить сентябрь месяц, как вдруг одним утром поражен и в неописанный страх и ужас приведен я был известием, что мор едва ли не внедрился в самое наше Тулеино. Мне сказывали, что в сей деревне, отстоящей от нас только версты за четыре, один мужик, принадлежащий князю Горчакову, скоропостижно умер, а другой, пришедший из Москвы, при смерти болен.

 Господи! Как вострепетало тогда во мне сердце, как я сие услышал, и как поразительно было нам всем известие о столь близкой уже к нам опасности, а особливо, что чума завелась уже в такой деревне, с которою имели мы необходимое всякий день сообщение и откуда к нам и от нас туда всякий день и денно и нощно ходили и езжали люди. Мы не инако тогда думали и полагали, что Тулеино наше в немногие дни вымрет все, до единого человека, а между тем, того и смотри, что дело дойдет до нас и мы такому ж бедствию подвергнемся.

 Все сие сгоняло нас то и дело в кучки и побуждало к совещаниям о том, что нам при таких опасных обстоятельствах делать, как себя спасать и какие брать предосторожности? И тогда не один раз Приходила мысль, чтоб не совершилось и вправду того, о чем мы шутя говорили, и чтоб не заставила неволя нас и действительно оставить дом и все милое и немилое и бежать куда зря для спасения своей жизни!

 Словом, мысли о сем не выходили у нас у всех ни на минуту из головы, и мы погрузились в такое уныние и смущение, какого изобразить не можно, и надобно признаться, что дружный переход из прежнего спокойного в такое неизреченное смутное расположение духа было для нас очень трудно. Все наши дела и обыкновенные занятия сделались вдруг не милы, ничего не хотелось делать и ни о чем даже и мыслить.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.