Ричард Колье - Дуче! Взлет и падение Бенито Муссолини

Дуче! Взлет и падение Бенито Муссолини

Посвящается итальянцам и итальянкам, пережившим те времена

То, что я значу для Германии, вы, дуче, значите для Италии. Но как оценят нас в Европе, вынесут решение только потомки.

Как нам следует поступать после перенесенных, страданий и борьбы, пролитых слез и мук, потоков крови и ненависти, после полнейшей безнадежности?

Глава 1

«Рим или смерть!»

27–30 октября 1922 года

Ночь казалась неподходящей для совершения революции. В 6 часов вечера пошел дождь, сопровождаемый резкими порывами ветра, нагонявшими волну на Тирренском озере. Люди в черных фуражках, долгое время раболепствовавшие перед господами и собравшиеся теперь на штурм, промокли насквозь. За холмами, окружавшими Рим, собралось около сорока тысяч человек, ожидавших в эту октябрьскую ночь 1922 года падения города.

Весь день армия чернорубашечников, ударный отряд итальянской фашистской партии, насчитывавшей 300 000 членов, готовилась к совершению марша на Рим. От Больцано в Доломитах до Палермо на Сицилии, расположенных друг от друга на расстоянии более двух тысяч километров, собирались когорты чернорубашечников, влекомые магическим словом «Рим», подъезжавшие к пунктам сбора на автомашинах, тракторах и скрипучих конных повозках. Они устраивали бивуаки у печей для обжита кирпича, располагались в виноградниках и на виллах, в амбарах, хлевах и винных погребах.

Прошло всего три года с тех пор, как сто человек, собравшихся на базарной площади Сан-Сеполькро в Милане, объявили о создании фашистской партии, целью которой, столь же пиратской, как череп и две скрещенные кости на ее знаменах, было сокрушение социалистических и коммунистических оппонентов и взятие силой власти в стране в свои руки.

В общих чертах план их был несложен. В Тиволи, в сорока километрах от Рима, более четырех тысяч фашистов заняли виллу Д'Эсте, расположенную в садах, заложенных еще в шестнадцатом веке, откуда контролировались источники обеспечения города водой и электроэнергией. В Монтеротондо, в тридцати километрах северо-восточнее города, тринадцать тысяч чернорубашечников были готовы к захвату важнейшей железнодорожной линии. Западнее, в Чивитавеккье, старом порту Рима, чернорубашечники из Пизы, Лукки и Каррары были нацелены на железнодорожную линию, идущую вдоль всего побережья. Капуя, узловой пункт дорог, идущих на юг, контролировалась чернорубашечниками из Неаполя.

На рассвете 28 октября чернорубашечники в сотнях городов страны должны были быть готовы к быстрому и бесшумному занятию почтамтов, префектур, железнодорожных станций и армейских казарм. В течение нескольких часов фашисты планировали окружить вечный город и установить контроль над всей Италией.

Однако армия эта была вооружена плохо, не хватало оружия и продовольствия. Взять хотя бы роту из Монтеротондо, в которой на 130 человек было всего два пулемета и восемьдесят охотничьих ружей. В четырех колоннах, двигавшихся на Рим, не было ни одного орудия, а ведь численность гарнизона города была не менее 30 000 солдат.

Командир колонны из Монтеротондо двадцатишестилетний Улисс Иглиори, авиатор Первой мировой войны, так записал в своем дневнике: «У меня нет даже лиры, чтобы заплатить за наем автомашины… Наши люди не ели ничего со вчерашнего дня».

Дино Перроне, бывший кавалерийский офицер, также принимавший участие в марше, отмечал: «Нужда у нас во всем: нет воды, продуктов, денег. Нельзя даже связаться с руководством в Перудже».

Получив распоряжение возглавить колонну, он двинулся ускоренным маршем к Риму, преодолев расстояние двести пятьдесят километров по раскисшим от дождя дорогам за девять часов. За все это время он не имел никаких контактов с командирами других колонн.

В темноте, холоде и сырости сорок тысяч человек терпеливо ожидали решения своих лидеров на дальнейшие действия, а также поступления оружия и подхода подкреплений.

В Феррари, почти в трехстах километрах севернее Рима, дождь прекратился. Задача двадцатичетырехлетнего Карло Гольдони состояла в поисках оружия, боеприпасов и транспорта. Ветеран фашистского движения, зарабатывавший себе на жизнь журналистикой, будучи не связанным ни с какой редакцией, он ходил теперь в черной рубашке и каске на голове. За три кровавых года, прошедшие с момента создания в Феррари местного комитета фашистской партии, тридцать два его товарища погибли в столкновениях с полицией и соперничающими с фашистами социалистами и коммунистами.

За два дня до революции он с тремя товарищами проник в два часа ночи в местный кавалерийский музей, пригрозив его сторожу, и осмотрел выставочные залы в поисках оружия, которое оказалось в большей своей части допотопным. В качестве трофеев он прихватил три пулемета с двадцатью патронными лентами.

Начальник Гольдони — Итало Бальбо («железная борода»), бывший офицер, носивший красную бородку, которому было двадцать шесть лет и который являлся одним из четырех шеф-организаторов марша на Рим, считавших, что революция потребует крови, — был недоволен его успехами и приказал:

— Надо найти больше оружия. Мы сдадимся только тогда, когда будет израсходован последний патрон.

Поэтому Гольдони следующей же ночью с двумя товарищами совершил рейд в казарму 28-го пехотного полка, проникнув на ее территорию через высокий забор встав друг другу на плечи. Взломав замок оружейной комнаты, они похитили двадцать винтовок и шесть револьверов.

— Если даже сорок из ста человек будут вооружены, все равно это будет показателем силы, — прокомментировал его успехи взводный командир.

Гольдони продолжил свои действия.

В одиннадцать часов вечера у входа в здание железнодорожной станции он увидел при свете газовых фонарей человека, которого ожидал, — доктора Капуто, начальника железнодорожной полиции, своего старого знакомого. Дав знак своим товарищам, он вышел из тени и пошел навстречу тому.

— Гольдони?! — удивленно воскликнул полицейский. — Что привело вас сюда в это время?

— Я решил нанести вам визит, — ответил Гольдони и, как профессионал, ткнул ему в бок свой револьвер. — Не делайте глупостей и отдайте мне свое оружие.

— Да вы с ума сошли, — обескураженно и возмущенно сказал Капуто.

— Это не ваше дело. Тут рядом мои люди. Так что отдавайте револьвер и скажите своим полицейским сделать то же самое.