Виктор Тельпугов - Парашютисты

Тельпугов Виктор Петрович

Парашютисты

Тельпугов Виктор Петрович

Парашютисты

Hoaxer: В своё время "Парашютисты" произвели на меня сильное впечатление. Книга отличались от множества "книжек про войну для среднего школьного возраста" практически полным отсутствием пафоса и лицемерного социалистического гуманизма. "Парашютисты" предваряют повесть "Все по местам!", есть сквозные герои.

Глава 1

Устали, намаялись парашютисты: по две учебных ночных тревоги в неделю, и после каждой - марш-бросок "с полной боевой" километров на двадцать. Кто служил, тот знает, что это за штука.

Старшина Брага говорит: польза для дела. Это ребята потом уже усвоили, что польза, а тогда икалось кое-кому после изнурительных учений. В первую очередь старшине, конечно! Но он был ко всему привычен - старослужащий. Услышит ворчанье, одно только слово скажет:

- Разговорчики!

И еще круче сделается. Подымет ночью, построит на морозе, проверит, все ли в порядке, - и, предположим, в баню. Да, да, и в баню по тревоге водил, и главным образом по ночам.

Помоется десант, распаренный, шагает до казарм, продираясь сквозь метель, а Брага:

- Запевай!

Тут, понятно, не поется, унылой любая песня кажется. Тогда старшина остановит строй, новую команду подает:

- На месте шагом марш! И опять:

- Запевай!

В конце концов одолеют ребята те самые ноты, которые требуются. Но и песня не греет на лютом ветру. Кто-нибудь потихоньку буркнет:

- Товарищ старшина, разрешите уши опустить.

- Что-о?..

Так он это спросит, что язык не повернется повторить. Топают десантники дальше с поднятыми ушами шапок, тем более что и он, старшина, шагает рядом. Только сапожки у него еще холоднее, чем у всех, - хромовые, куценькие, в такие лишнюю портянку не подвернешь. Скрипит по холоду каблучками, подбадривает приунывшего:

- Уши, значит, опустить захотели! Ничего себе защитники

Родины! Ну-ка, "Махорочку"!

И, не дожидаясь запевалы, сам выводит в морозном воздухе:

Эх, махорочка, махорка,

Подружились мы с тобой.

Вдаль глядят дозоры зорко.

Мы готовы в бой!..

Ночные тревоги чаще всего заканчиваются учебными прыжками. Если зазевается боец после команды штурмана, старшина даст ему легонько коленом под то место, где спина теряет свое название, и "рассеянный" ринется в бомбовый люк ТБ-3. Поймает глазом землю, рванет красное кольцо на груди и через мгновенье услышит звонкий всплеск шелка за спиной. Парнишку встряхнет, как термометр, и начнет мотать по всему небу. Тут смотри в оба даже при нормально раскрытом парашюте спускаешься со скоростью пять-шесть метров в секунду. Будь внимателен, не перебирай ногами, как на велосипеде, а, развернувшись на лямках так, чтобы ветер дул тебе в спину, старайся принять землю мягко и сразу же гаси купол, иначе будешь носом пахать. И имей в виду: старшина, хоть и прыгнул после тебя, сейчас уже внизу и смотрит за тобой, не пропустит ни одного твоего промаха. Брага всегда раскрывает парашют возле самой земли и потому приземляется раньше всех.

Но сегодня никаких прыжков - воскресенье. Первая рота спит спокойно. Старшина не потревожит покоя роты, можно беззаботно нежиться до семи часов утра! В воскресный день побудка на час позже обычного.

В общей сложности за неделю недосыпают ребята чуть не целую вечность. Вот и наверстывают упущенное. Впрочем, Брага смотрит на это дело совсем по-другому. Он говорит:

- Одну треть жизни человек проводит в постели. Нормально это? Никуда не годна и пословица: "Солдат спит - служба идет". Я так понимаю: солдат спит - и служба его дремлет, проснулся солдат, взял в руки оружие - вот тут служба и зашагала.

Командир первой роты старший лейтенант Поборцев, как и Брага, в армии служит давно, многое знает и умеет. Это один из самых опытных парашютистов бригады, Когда начинаются прыжки, Поборцев почти всегда прыгает первым.

ТБ-3 набирает обычную "учебную" высоту восемьсот метров, делает несколько разворотов, и тысячи устремленных в небо глаз замечают в открытой дверце самолета собранную фигуру человека. Он делает шаг в воздух, но не падает: одна нога остается в машине, другая находит точку опоры на самом краю плоскости. Вот он отделился, завертелся в воздухе осенним листом, выбросил вперед руки, борется со стихией, ловит глазами землю. Нашел. Теперь она уже никуда не уйдет! Теперь будет только лететь на него со скоростью восемьсот метров в секунду.

Но Поборцев все равно не рванет кольца раньше времени. Белое облачко за его спиной вспыхнет точно, когда ему положено.

Так прыгал Поборцев и в самый первый раз, когда свежее пополнение только прибыло под его начало в Песковичи и новичков надо было подбодрить. Так прыгал он, и иногда казалось, что он чуть-чуть бравирует своей удалью. Очень уж лихо все у него получалось.

Особенно поразил всех Поборцев, когда началась отработка прыжков с малых высот.

- Вот мы с вами прыгаем, прыгаем - и зимой, и летом, и над лесом, и над водой, и с затяжкой, и без затяжки, - все это хорошо. Но настоящего боевого прыжка еще не сделали.

Командир уже и раньше намекал на то, что главное и сложное впереди, но где оно, это самое главное и сложное, никто толком не представлял. И вот Поборцев решил наконец, что настало время серьезных испытаний.

- Слушайте внимательно, - сказал он однажды. - Десантник должен быть готов к выполнению стремительных, неожиданных операций. На врага надо коршуном кидаться, чтобы он и опомниться не успел. Ну, сами посудите, что получится, если, я вас над полем боя буду, как абажуры, развешивать? Перещелкают по одному еще в воздухе. Не сразу, конечно, буду я вас "крестить", но про восемьсот метров теперь забудем. Теперь попробуем, что такое сто пятьдесят.

- Сто пятьдесят? - ахнул кто-то.

- Как говорят некоторые, сто пятьдесят и кружка пива. Одним словом, считайте, метров двести будет. Завтра первым испробую эту дозу.

Когда на следующий день в три часа утра десантники прибыли на аэродром, Поборцев был уже там и прохаживался по зеленой, покрытой росой траве.

- Настроение, вижу, бодрое, - оказал он, поглядев на заспанные лица бойцов, - а это главное. Значит, прыгнем!

Все было как обычно: и Поборцев шутил, как всегда, и бойцам передавалось его спокойствие. Удивило одно - на командире был только один парашют.

- Товарищ старший лейтенант, а запасной?

Моторы ТБ-3 в этот миг уже взревели. Поборцев вместо ответа махнул рукой.

Только тут все поняли, какое сложное испытание предстоит командиру, Прыгать будет с предельно малой высоты, и если основной парашют не раскроется, для запасного все равно не останется времени.

Самолет с Поборцевым на борту ушел в зону. Машина развернулась, низко прошла над местом выброски и тут же направилась на посадку. Столпившиеся внизу едва уловили момент прыжка. Шелковый купол вспыхнул уже возле самой земли, и