Овидий Горчаков - По следам подвига

Овидий Горчаков

По следам подвига

— Так, в огне немецкой засады, на рассвете двадцать восьмого ноября сорок первого года расстались навсегда две подруги — Зоя Космодемьянская и Вера Волошина. Им не суждено было встретиться и узнать друг о друге. И товарищи и родные Веры много лет не знали, что произошло с Верой…

Умолк старый учитель, и в классе стало совсем тихо.

Не в первый раз слушают взволнованный рассказ о Вере Волошиной семиклассники московской 52-й восьмилетней школы-интерната — пионеры отряда имени партизана Лени Голикова. Второй год собирают они материалы о славной разведчице, обогащая школьный музей имени Веры Волошиной.

Когда эти ребята еще только пришли в школу, построенную на широкой новой улице в Ховрино, недалеко от станции метро «Речной вокзал», их старшие товарищи уже заинтересовались партизанкой Верой. Так что теперешним семиклассникам уже тогда имя Веры стало знакомым, близким, родным.

Столько же времени — целых семь лет, то есть полжизни, знают нынешние семиклассники и Михаила Георгиевича Гореминского, который всю свою трудовую жизнь — тридцать два года — преподавал русский язык и литературу, пока не вышел на пенсию.

Но и став пенсионером, Михаил Георгиевич не мог расстаться со своей школой, с ребятами, со школьным звонком и классным журналом, с первым уроком нового учебного года и последней отметкой в дневнике. Двенадцать лет назад он стал воспитателем и четыре года вел одних и тех же ребят — с 5-го по 8-й класс. Это был пионерский отряд имени первой разведчицы космоса Валентины Терешковой. В 8-м классе многие ребята стали комсомольцами. Старый учитель вспоминает о них с большим чувством, с нежностью заботливого наставника.

Он возил их по Волге, веря, что каждому нашему школьнику полезно в юные годы, когда сердце восприимчиво ко всему на свете, испить водицы из матери русских рек, прикоснуться душой к истоку России, ступить на священный берег Сталинграда.

Старый учитель сажал с ребятами деревья в «Аллее партизан Подмосковья», рыл лунки — почти такие, какие выкапывали партизаны, чтобы уложить в них взрывчатку и мины. 27 октября 1967 года ребята посадили в этой Аллее три молоденьких трехметровых деревца, посвятив одно памяти Зои Космодемьянской, другое — Веры Волошиной, третье — памяти их подруги по части Тани Бауэр. А рядом посадили другие липы — в честь и память других разведчиц Западного фронта: Лели Колесовой, Тамары Маханько, сестер Зои и Нины Суворовых, Зины Морозовой. Каждый год расцветает медоносным липовым цветом на фоне нового здания Московского университета Партизанская аллея. Пройдут годы, и на двадцать пять метров поднимутся ввысь пышные липы. И стоять они будут, как уверяют знатоки ботаники, целых четыреста лет. Таков срок их жизни.

Сажать и ухаживать за «партизанскими» липами помогали пионеры и комсомольцы 25-й школы-интерната, 201-й школы имени Зои и Шуры Космодемьянских и группа студентов Кооперативного института — так теперь называется институт, в котором училась Вера Волошина.

После войны случилось так, что факультет Института народного хозяйства имени Плеханова, на котором училась Вера, отошел к Кооперативному институту, и этот институт считает теперь Веру своей.

Кстати, знаете ли вы адрес Московского кооперативного института? Станция Перловская, улица Веры Волошиной, 12. Много ли у нас в стране высших учебных заведений на улицах, носящих имена недоучившихся студентов? Да, Вера не доучилась. Она так и осталась студенткой. Студенткой МКИ — Московского кооперативного института.

Со временем ребята отряда имени Валентины Терешковой окончили восьмой класс и ушли кто куда: одни — учиться дальше, другие — работать на московские заводы и фабрики. Старый учитель провожал их с радостью (как же: его воспитанники вступали в большую жизнь) и с печалью (все они были его сыновьями и дочерьми, и, уходя, его дети уносили с собой частицу его души).

А кто же будет ухаживать за липами Зои, Веры и Лели в «Аллее партизан Подмосковья»? Кто станет хозяином музея Веры Волошиной?

Эстафету всех хороших и добрых дел отряда имени Валентины Терешковой приняли подросшие ребята шестого класса — отряд имени партизана Лени Голикова.

Дважды ходил походом отряд Лени Голикова по следам Веры Волошиной — через Наро-Фоминский район на Прошково, Головково, Грибцово, Якшино, Подушкино, вдоль берегов Нары и Нарских прудов.

Веселой озорной гурьбой шли они по некогда заминированным полям, порой не замечая мелких ложбинок на месте прежних окопов и блиндажей, азартно искали стреляные ржавые гильзы, с замиранием сердца рассматривали пробитую давно остывшим осколком красноармейскую каску, обнажали головы перед солдатскими обелисками в деревнях. Ведь почти у каждого мальчишки и у каждой девчонки кто-то в семье — или дедушка, или дядя, или еще какой-нибудь родич — не вернулся с войны, пропал без вести или пал смертью храбрых. В такие минуты доверчиво раскрывается юная душа, такие минуты запоминаются, оставляют след до конца жизни. И, что еще важнее, явно или скрытно дают о себе знать, когда жизнь зовет к подвигу…

Кое у кого из пионеров отряда имени Лени Голикова на шее висела «Смена» или «Чайка», и юные фотографы часто щелкали фотоаппаратами там, где разведчики-крайновцы нажимали на спусковые крючки автоматов и винтовок. И потом снимки ходили по рукам, и каждый узнавал себя и снова вспоминал все этапы похода: ужин в лесу вокруг вечернего костра, час заката на притихшей Наре, шум ветра в вершинах сосен, которые видели, как шли бором «лесные призраки» — двенадцать парней и восемь девчат из отряда Крайнова — Проворова.

Лучшие фотографии висят сейчас на светлых стенах классной комнаты, напоминая во время контрольных, на уроках алгебры, ботаники, английского языка о прежних походах и зовя к новым походам по Подмосковью.

Мы идем школьным коридором, широким и шумным, залитым щедрым весенним солнцем. За окном белеют корпуса новостроек. А мы с Михаилом Георгиевичем помним, когда Ховрино было дачным Подмосковьем. Полчаса езды на электричке с Октябрьского вокзала, четвертая остановка, четырнадцатый километр. Москвичи приезжали сюда в санаторий «Ховрино» в усадьбе «бывших», как тогда говорили, Грачевых, снимали крестьянские избы под дачи на лето. В железнодорожном клубе показывали «Большой вальс» и «Если завтра война», дачники ловили на закате плотву в большом пруду села Ховрино. Михаил Георгиевич помнит даже, когда звонили колокола Головинского монастыря и в речке Лихоборке ловилась рыба.