Борис Расин - Подбельский Страница 10

Резкие статьи и хлесткие фельетоны В. Подбельского, писавшего под псевдонимами — В. Торин, Бука, В. Ронский, выступления на собраниях тамбовских кооператоров, участие в работе «Общества тамбовской библиотеки» снова обратили на Подбельско: го пристальное внимание полиции. Вадим Николаевич Подбельский был ею взят под особое наблюдение.

3 марта 1914 года начальник губернского жандармского управления сообщал по начальству, что в городе Тамбове единой большевистской организации не существует, но есть много отдельных социал-демократов и самый заметный из них — Вадим Подбельский, фактический редактор «Тамбовских откликов», человек умный, обладающий большими организаторскими данными, способный сформировать организацию.

В течение полугода на «Тамбовские отклики» власти четыре раза налагали штраф. И каждый раз штраф следовал за статьи, авторами которых выступали Вадим или Юрий Подбельские.

— Ну, братья, — заволновался редактор, — доведете вы меня до каторги. Еще один-два штрафа, и нас прикроют и упрячут на Козловскую[7], помяните мое слово!

Юрий понимал справедливость этих слов. Он уже не раз говорил брату:

— Пожалуй, Владимир Сергеевич прав. Не миновать нам второй ссылки. Пора ретироваться подобру-поздорову…

Весной 1914 года Юрий Подбельский уехал в Петербург. Окончательно укрепил его решение покинуть Тамбов внезапный арест Вадима.

Однажды в начале апреля ранним утром к Подбельским явился участковый и вручил Вадиму Николаевичу приговор вологодского суда от 10 октября 1913 года, присуждавший его к месяцу тюремного заключения, и постановление вологодского губернского прокурора о водворении осужденного в Тамбовскую тюрьму.

Дело, по которому был осужден Подбельский, было связано с обыском 30 января 1910 года еще в яренской ссылке и тянулось уже четыре года.

В тюрьме Вадим Николаевич находился в тяжелых условиях, но ему все-таки удавалось писать. В «Тамбовских откликах» по-прежнему появлялись статьи В. Торина.

Вот уже несколько номеров подряд «Путь Правды» — из-за преследования царских властей большевики вынуждены были менять название газеты — пишет о готовящейся 22 апреля второй годовщине рабочей печати в России. Предполагается выпуск специальных номеров социал-демократических газет. Вадим просит прислать ему эти издания немедленно.

С «Правдой» Анна Андреевна установила контакт еще в первые дни приезда в Петербург через депутата-большевика Николая Романовича Шагова. Не раз она передавала Шагову материалы для «Правды» и взносы тамбовских товарищей на издание газеты.

22 апреля 1914 года «Путь Правды» вышел значительно раньше обычного. Еще не было девяти часов утра, а газету уже продавали. Анна Андреевна взяла несколько юбилейных номеров. Теперь нужно было купить специальные выпуски брошюр, изданные к юбилею. Но в конторе газеты на Ивановской никого не оказалось. Дежурный рабочий сказал, что контора откроется в двенадцать часов, и посоветовал пойти прямо в типографию. Она была близко, как раз напротив, только улицу перейти. Анна Андреевна уже предвкушала с радостью, как войдет в типографию, поздравит товарищей, работавших там, и получит пачку свежей литературы. Но все случилось не так, как она предполагала. У входных дверей стоял какой-то субъект. За многие годы конспиративной работы Анна Андреевна хорошо научилась распознавать подозрительных людей, а этот, можно безошибочно сказать, филер. Она смело вошла в подъезд — теперь уже нельзя было ничем себя выдавать. В просторном вестибюле на одной из дверей она заметила надпись: «Посторонним вход воспрещен». Очевидно, это вход в типографию.

Неожиданно перед дверью вырос еще один человек.

— Вам кого?

Анна Андреевна не успела ответить, как рядом оказался тот — первый. Теперь уже никаких сомнений не. могло быть — шпики.

— Вам кого? — повторил вопрос подошедший. — Я в типографии знаю всех.

«Нет, дудки, не на такую нарвался», — подумала Анна Андреевна.

— Мне Свириденко, — ответила она, назвав первую пришедшую на ум фамилию, и добавила: — Он живет в этом доме, в восемнадцатой квартире…

— Такой квартиры здесь нет. — Оба шпика переглянулись.

— Извините, выходит, я спутала адрес. Жаль, а мне нужен Петр Семеныч Свириденко…

Анна Андреевна вышла на улицу и несколько ускорила шаг, направившись в сторону Бородинской. Ее нагнал один из филеров.

— Вы не пожелали назвать человека, которого вам нужно было…

Анна Андреевна смерила субъекта откровенно презрительным взглядом.

— Я сказала, кого ищу, и не приставайте, если не хотите, чтобы вам учинили скандал…

Шпик отстал.

Теперь надо было всякими обходными путями добраться до склада «Правды».

На склад «Правды», что помещался во дворе дома № 19 по Владимирской, в этот день заходило особенно много людей. Внимание всех привлекала полка с юбилейными изданиями. Здесь лежали еще пахнущие свежей типографской краской номера газеты «Путь Правды» с портретами Маркса и Энгельса на первой полосе, яркие брошюры — «История рабочей печати в России», «Вездесущее» Максима Горького и свежая четвертая (апрельская) книжка «Просвещения». Отобрав по одному экземпляру каждой брошюры, Анна Андреевна отправилась домой.

На улицах прохожие нарасхват брали газеты «Путь Правды» и «Рабочий». Многие на ходу развертывали их и с жадностью просматривали. По тому, как люди смотрели в газету, можно было почти безошибочно определить, кто друг, а кто враг. И друзей было немало.

Обо всех впечатлениях этого дня Анна не преминула написать Вадиму.

Если бы кто-нибудь захотел представить себе жизнь Тамбова в 1914 году по первым страницам местных газет, то у него создалось бы впечатление полного спокойствия и благополучия, словно никакие события, волновавшие мир накануне большого военного пожара, не касались городских обывателей. Первые страницы газет были густо заполнены объявлениями. Владелец электротехнического и велосипедного магазина И. Е. Сухарев ежедневно назойливо сообщал гражданам, что только в его магазине — монопольно — можно купить электролампы «Осрам», которые дают семьдесят пять процентов экономии, чрезвычайно прочны и излучают белый свет. Не менее назойливо зазывали клиентов врачи, акушерки, аптекари. Но больше всех изощрялись в рекламе местные зрелищные заведения. Наперебой кричали они о замечательных увеселениях. Киносалон «Модерн» сообщал о постановке «Таинственного профессора», обещав сверх программы «интересную комедию» — «Библиотечная мышь», «комическую» сценку «Похождение жениха» и, кроме того, «сильную драму» в двух частях — «Клеймо прошедших наслаждений».